Читать книгу "Опьяненные страстью - Джилл Шелвис"

На все…

И тут над ее головой в дверь постучали, и она едва не скончалась от разрыва сердца.

– Ти Джей! – крикнул Ник. – «Туземцы» начинают волноваться.

Ти Джей поднял голову от шеи Харли, но обе руки оставил на месте: одну – на груди, а вторую – в трусиках.

– Дай им еще «мимозы».

– Боюсь, тогда придется нести их до каяков на руках.

Его большой палец надавил ей на сосок, и пришлось прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.

– Пять минут, – пообещал Ти Джей Нику, не сводя глаз с лица Харли.

Из-за двери послышался вздох, потом – тишина.

Харли не шевельнулась, пока Ти Джей не напомнил ей о необходимости дышать, приглаживая волосы, прижимаясь губами к чувствительному местечку за ухом. Тем временем рука его скользнула в трусики еще глубже, еще… и еще. Раздался его гортанный стон, когда пальцы коснулись влажных скользких складок, – она готова, совершенно готова.

– Ти Джей! – ахнула она, когда палец проник в нее. – Мы не можем…

К первому прибавился второй, и оба принялись скользить внутрь и обратно, касаясь и тугого бугорка.

Каким бы неправдоподобным это ни было, она почувствовала, как судорожно сжались пальцы ног. Она сейчас взорвется.

– Ти Джей… – выдавила она, пытаясь сжать ноги и предотвратить неизбежное, но мешало его бедро. А он не собирался останавливаться. Боже! О боже… – Сейчас твоя очередь… я не могу… Ти Джей!

– Как я обожаю звук своего имени на твоих губах! – пробормотал он, проводя по ним языком, покусывая нижнюю губу, отчего дыхание у нее вырвалось со свистом. – Скажи еще раз!

Тем временем движения его стали интенсивнее, и она беспомощно подчинилась, простонав его имя.

– Да, вот так.

Он снова чуть прикусил ее сосок, наблюдая из-под полуприкрытых век за ее закрытыми от наслаждения глазами и припухшими от поцелуев приоткрытыми губами.

Они снова удивленно распахнулись, когда Ти Джей упал на колени.

– Подожди! Что ты…

– Расслабься. Это недолго.

Когда он стянул ее брюки вниз, ее руки запутались в его волосах, она хотела поднять его, даже подергала за пряди, но он лишь развел ее бедра еще шире.

– Ты такая влажная, – раздался снизу его шепот.

– Ти Джей! – выдавила она, когда он открыл створки ее лона и принялся ласкать языком именно в том ритме, в котором нуждалось ее тело.

Потому что он знал ее тело лучше ее самой.

Это должно было шокировать Харли, но она не могла ни о чем думать, потому что он медленно гладил ее, удерживая бедра неподвижно. Его рот обжигал. Когда он лизал и посасывал, вводя ее в отчаянное лихорадочное состояние, она чувствовала, как напрягалось ее тело, как каждая мышца сжималась в сладкой агонии.

Его волосы падали на лоб, но он не откидывал их… и она, как ни странно, почувствовала, как ее окатила первая дрожь.

– Ти Джей! – вскрикнула она, шокированная, потрясенная тем, что он снова сумел подвести ее к краю.

– Ты восхитительна на вкус, как я и предполагал.

Он резко всосал ее плоть, подталкивая за край, и она забилась в судорогах оргазма.

Возвращение на землю было мучительным, потому что в дверь снова стучали.

– Черт возьми, Ти Джей! – послышался возмущенный голос Ника. – Энни вот-вот убьет одну из этих дурочек, если вы не поторопитесь. Она во всем винит не-Абигейл.

– Идем.

Ти Джей ухмыльнулся при виде ошеломленного лица Харли. Та все еще стояла, прислонившись к двери, не в состоянии двигаться. Ти Джей поправил на ней одежду, потому что она так дрожала, что сама была не в силах. Закончив, он снова прижался к ней и, приблизив к ее губам свои, тепло улыбнулся:

– Привет, с возвращением!

Ее веки отяжелели, но она сумела взглянуть на него.

– Привет.

Его бедра опять прижались к ее бедрам, так что она чувствовала каждый твердый дюйм его тела.

– Не могу поверить, что ты… что я…

Харли снова закрыла глаза и покачала головой, в отчаянии пытаясь успокоить колотившееся сердце и вернуть на место разбежавшиеся мысли.

– Со мной такого никогда не было. Я никогда не могла…

– Ты никогда не испытывала оргазм с мужчиной?

– Почему же, конечно испытывала, но не так быстро. – Она опустила глаза. – В этом вся проблема.

– Проблема? – нахмурился Ти Джей.

– Каждый раз, когда ты касаешься меня, я… – Она поморщилась.

– Улетаешь? – улыбнулся он.

– Да! – Она жадно втянула воздух. – Нужно это прекратить.

– Вряд ли возможно.

– Ты должен! Сейчас твоя очередь!

Его глаза потемнели.

– С тех пор как ты рассказала мне о той ночи на Лонг-Лейке, я мучился, пытаясь вспомнить, пытаясь увериться, что не причинил тебе боли. – Он сунул пальцы в волосы и напрягся. – Ты запомнила свой первый раз… а я нет. И это меня убивает!

Она удивленно уставилась на него.

– Так что это было? Пытаешься загладить свою вину?

Он не ответил, но Харли увидела правду в его взгляде: мягкое сожаление, жар, желание и поразительную симпатию, – и это сделало невозможное: смягчило ее и примирило с реальностью.

Сейчас он не смог понять, о чем она думает, только наблюдал за ней. Харли молчала, и, потеревшись о ее щеку своей, щетинистой, Ти Джей спросил:

– Ты в порядке?

Как ни странно, она была в порядке, причем в полном, а может, даже лучше, чем в порядке. Да, возможно, он разобьет ей сердце, но это дело будущего. Она всегда жила ради этого чертова будущего и уже устала так жить, поэтому дальше собиралась жить одним днем и наслаждаться каждой секундой, по крайней мере всю следующую неделю.

Положив руки ему на плечи, она, заставив повернуться, прижала его к двери, намереваясь поцеловать. Она пыталась найти слова, чтобы объяснить, как ей хорошо, но опять отвлеклась на его восхитительно твердое тело.

Ее руки скользнули по его груди, и он зарычал, а она продолжала его гладить, спускаясь ниже и ниже.

– Черт бы все это побрал, Ти Джей! – возмутился из-за двери Ник. – Я торчу здесь пятнадцать минут. Эти девки успели облапать меня по меньшей мере дважды, и Энни, кажется, ушла за пистолетом.

– Мать твою! – Ти Джей прерывисто вздохнул и, выпрямившись, спросил Харли:

– Готова?

– Готова. – Она выразительно посмотрела на огромный бугор, распиравший его штаны. – Но не знаю, как насчет тебя.

– Бэби, если я буду готов еще больше, то выпрыгну из собственной шкуры. – Он закрыл глаза. – А теперь помолчи минуту: я попробую представить голой чью-нибудь бабушку.