Читать книгу "Источник судьбы - Елизавета Дворецкая"

Но Ингебьёрг ответила совсем не то, что он ожидал услышать. Она знала, как нанести врагу еще один сильнейший удар, и ради этого готова была пожертвовать своей жизнью, которую, как ей подказывало чутье, она еще могла сохранить. Она не хотела этого: перед ней была возможность более привлекательная, чем даже жизнь.

– Меня попросил об этом твой брат, Хрёрек конунг, – сказала она и повернулась, чтобы глянуть прямо в лицо Рерику, как будто ждала, что он подтвердит ее слова. – Он не хотел твоей смерти, но просил меня приготовить яд для твоей жены. За это он обещал взять меня в жены и сделать королевой Ютландии, когда ты уедешь в Дорестад.

Среди общей тишины раздался только чей-то одинокий выкрик. Фрисландцы и ютландцы молчали, не веря своим ушам.

Рерик как во сне сделал шаг вперед. Он ожидал чего угодно, но только не этого. В отличие от Харальда, он с дочерью Асгрима и двумя словами никогда не перемолвился, не обращал на нее внимания, и ему в голову не приходило, что он сам может занять столь важное место в ее губительных замыслах. Одним ударом эта девушка наносила их роду такой урон, что не укладывалось в мыслях, как такие силы помещаются в хрупком женском теле.

Харальд остался сидеть, окаменев: он не мог двинуться, не мог даже отвести глаз от Ингебьёрг, стоявшей посреди гридницы с таким гордым и победным видом, словно валькирия перед смертными.

Наконец Харальд перевел взгляд на Рерика. Тот немного побледнел, лицо его стало жестким, глаза сердито сузились.

– Ты ей это обещал? – тихо, как-то обессиленно спросил Харальд. – Ты подговорил эту женщину убить мою жену?

– Ты сошел с ума, если веришь в такие бредни! – так же тихо ответил Рерик. То, что Харальд может поверить в обвинение, было еще более нелепо, чем мысль, что он, Рерик, убил Теодраду. – Точно так же ты сам мог подговорить ее отравить Теодраду, чтобы потом жениться на ней самой! – Он криво усмехнулся. – Ты ведь, а не я, каждый день беседовал с ней, и все тут это видели. Я с ней двух слов не сказал, и уж конечно я не стал бы отдаваться ей в руки, замышляя общее преступление.

– Харальд конунг и сам мог бы избавиться от жены, если бы она ему разонравилась, – невозмутимо ответила Ингебьёрг. – Он мог бы просто отослать ее назад к родичам. А вот ты, Хрёрек конунг, хотел поссорить его с королем франков, хотел нарушить их союз и тем лишить Харальда конунга силы. Вот поэтому ты задумал убийство, но поскольку твоим врагом была женщина, ты, чтобы не замарать оружия, прибегнул к яду и к помощи другой женщины! Я согласилась помочь тебе, но теперь не хочу больше тебя покрывать, раз уж ты оказался не способен спасти меня и моих родичей!

Все были так потрясены, что эта странная речь показалась всем убедительной и никто не задавался вопросом, какого спасения хочет Ингебьёрг, сама же себя выдавая.

– Выходит, теперь мне грозит потеря Дорестада и война с франками! – Харальд немного пришел в себя. – И с Лотарем! И с Хлодвигом! Все трое накинутся на меня… Увидят в этом прекрасный предлог напасть на меня! Теперь, когда я ушел из Фризии и стал конунгом в Хейдабьюре, я – их враг, и смерть их племянницы будет им только на руку! О боги! Что вы наделали! Вы меня погубили! – Уронив голову на руки, он снова вскинул глаза и с ненавистью глянул на Ингебьёрг и Рерика. – Теперь я враг всем трем королям! А еще сыновья Сигимара! Будь проклят тот день, когда я женился на ней!

– А я ее любил… – тихо сказал Рерик. Ему было стыдно за брата, который обвиняет его в смерти жены, от которой сам уже отрекся.

– И ее тоже? – Харальд уколол ее взглядом. – Тебе мало было ее матери?

– Не трогай ее! Она…

И Рерик замолчал, вновь подумав о графине Гизеле. Если до нее дойдет слух, что Теодраду убил он, Рерик… Это было так ужасно, что мысль останавливалась.

– Да, в Дорестад, если что, нам вернуться будет трудно, – проговорил Орм. – И во Фландрию, пожалуй, тоже.

– Так неужели я такой дурак, что сам себя лишил бы всего завоеванного? – Рерик окинул дружину вопросительным взглядом. – Скажите, ребята, вы меня давно знаете – я похож на такого дурака?

– Да вроде нет, – ответил за всех Оттар. – Я еще когда с тобой познакомился, сразу понял – это парень с головой! Но от женщин, знаешь ли, и не такие ума лишались.

– Но зачем я стал бы ее убивать? Она была мне как сестра!

– Ты говорил, что ты и я – уже не одно и то же, – Харальд устремил на младшего брата тяжелый взгляд. – Я давно знал, то ты хочешь отделиться от меня и править самостоятельно.

– Да, я говорил, что мы оба уже не дети и нам не стоит до бесконечности сидеть в одном гнезде. Но у меня хватило бы ума, даже если бы мы с тобой и посоорились, дождаться дележа добычи, получить и закрепить за собой какие-то владения, а потом уже делать пакости! Да, даже если ты меня, родного брата, считаешь таким подлым, ты по краней мере не считай меня таким дураком! Этого я не заслужил!

– Я не считаю тебя дураком! – Отбросив всякую сдержанность, Харальд вскочил на ноги и кричал, не заботясь о приличиях. Жесткое и замкнутое лицо Рерика казалось ему враждебным, и это был, как он знал, враг, достойный его по всем статьям. – Ты, как видно, не хотел делить на двоих наши три королевства! Я знаю, ты говорил, что три королевства неудобно делить на двоих! Похоже, ты решил вообще их не делить! Я понял, чего ты хотел! Ты надеялся лишить меня поддержки, поссорить с Карлом и его братьями, а потом отвергнуть крещение, вернуться к язычеству, согласиться приносить жертвы идолам, и тогда, ты думал, датчане признают тебя конунгом. А у меня не будет поддержки, чтобы тебе помешать! Отлично придумано! Ты не дурак, признаю! Очень умно!

– Поддержки! – так же кричал Рерик, разрубая воздух сжатым кулаком. – Поддержки! Не смеши людей! Карлу и его братьям самим нужен хороший костыль, иначе он и до своей домашней церкви не дойдет! Какую поддержку он может тебе оказать! Разве что помолиться «за Харальда конунга и народ датчан», только народу датчан его молитвы даром не нужны и пусть он их засунет себе в задницу! Ты поддался на их красивые речи, позволил запылить себе глаза прогнившей славой Карла Великого, поверил, будто франки и сейчас, как полвека назад, что-то еще такое могут! А они ничего не могут, и это родство – камень на шее, жернов на ноге! Ты ведь тоже не дурак, брат мой, ты и сам это понял, когда немножко поразмыслил, только было поздно! Я тут слышал много разговоров про Христа и верность крещению, только ты не хуже меня понимаешь, как мало от него толку, особенно здесь, в Дании!

– Ты смеешь меня обвинять в том, что я сам отравил свою жену, потому что боялся ссориться с ее родичами?

– А ты смеешь обвинять меня, что я ее отравил, чтобы спихнуть собственного брата с почетного сидения?

– Харальд конунг, Рерик конунг, успокойтесь наконец! – Орм шагнул вперед и встал между ними. – Вы оба сошли с ума, если верите этой выдре.

– Пусть дружина скажет, кому она верит! – Рерик огляделся, но встречал везде растерянные взгляды. – Кто-нибудь из вас хоть раз видел, чтобы я разговаривал с этой женщиной?