Читать книгу "Режиссеры-семидесятники. Культура и судьба - Полина Богданова"

А творчество для Левитина – это особая сфера жизни. Ей подчиняется все остальное. Левитин наделен от природы талантом режиссера и талантом писателя. Он реализует себя и в слове, которым владеет прекрасно, и в сценических композициях. У него вышло уже 16 книг, в которые вошли разные повести и рассказы. Есть книга о режиссере Александре Таирове, вышедшая в серии «ЖЗЛ». Писательство и режиссура для него не просто профессии, но прежде всего способы выражения себя. Особенно это касается литературы. Он в ней автобиографичен. Но он по-своему автобиографичен и в театре. Он создает здесь личностное искусство. Поэтому часто рассказывает о творческих натурах. Это основной герой его художественного мира. Ему понятны и близки творческие переживания, творческие трагедии, творческие намерения. У Левитина и в «Занде», и в «Белой овце», и в «Вечере в сумасшедшем доме», в спектакле «О сущности любви» и некоторых других работах в центре – личность писателя или поэта. Это далеко не случайно. Левитина меньше интересуют переживания людей другого сорта. Они для него почти не существуют. В этом и сила, и слабость его художественной индивидуальности. Из всех типов творческих натур он не случайно выбрал художников 20-х годов, наследников модернизма, для которых сама жизнь, способ ее проживания были творчеством. Именно модернизм, а в него входит и авангард, на своем взлете породил интереснейший феномен творческого человека, для которого и его жизнь становится творческим актом, творческим сочинением. Взлет этот, правда, был оборван. Но это не значит, что такой тип художника исчез из культурного обихода. Он остался в нашей культурной памяти.

Левитин и сам представляет собой похожий тип. Достаточно увидеть его в его авторских программах, чтобы понять, что он сам себе театр. Конечно, мы живем в другую эпоху. Это не 20-е годы, когда искусство было без преувеличения главным занятием людей. Такой пир художественных открытий и художественных акций был только еще в Серебряном веке, но 20-е годы и есть во многом продолжение Серебряного века, но через барьер революции, поначалу активизировавшей творческий пафос. В 70-е годы, когда поколение Левитина входило в профессиональную жизнь, искусство и культура тоже многое определяли в жизни общества и были на взлете. Но в первые десятилетия ХХI века их роль упала. Однако поколение Левитина продолжает нести свою миссию, считая, что достижения культуры и искусства – основное дело их жизни.

* * *

Из последних по времени работ Михаила Левитина назову детский спектакль «История про Ваксу для любящих родителей и любимых детей» и «Мою тень» Е. Шварца.

Левитин остается верен себе. Он тот же автобиографический художник, в том смысле, что рассказывает о себе, своих переживаниях и волнениях. Но теперь он объединил театр и литературу, поставив детскую повесть, которую сочинил вместе со своей маленькой дочкой. Сам выходит на сцену в роли самого себя, писателя и папы восьмилетней Маши. В этом же спектакле играют и двое его уже взрослых детей от первого брака – Ольга Левитина (заслуженная артистка России, актриса театра «Эрмитаж») и Михаил Левитин. Это дружное семейство демонстрирует главное качество папы – режиссера и писателя: любовь и способность к творчеству, которые он передал и своим детям. Тут, опять же, соединились театр и жизнь, и трудно сказать, чего тут больше – жизни в театре Левитина или театра в его жизни.

Но надо иметь дерзость, чтобы вот так вывести на сцену троих детей, только одна из которых – профессиональная актриса. У Левитина есть эта дерзость. И еще не иссякла потребность в игре, которая преобразует мир. Спектакль про Ваксу очень показателен для Михаила Левитина в том смысле, что он продолжает, как это ни покажется странным, линию его обэриутских опусов, линию авангарда, создавшего особый тип творческого человека, который свое творчество переносит в жизнь и проживает ее как художественное сочинение.

«Моя тень» Е. Шварца подтверждает те же присущие Михаилу Левитину качества – юмор, любовь к игре, веселое карнавальное мироощущение. В этот спектакль Левитин пригласил очень интересного актера из РАМТа Е. Редько, который виртуозно исполняет и роль честного ученого-идеалиста, и его вторую скрытую сущность – коварную тень. Сказочное государство, в которое попал ученый, рисуется не без некоторых смешных намеков на нашу реальность. И на реальность вообще, которая всегда далека от совершенства. В сказочном государстве вовсе не сказочные законы. Министр финансов (Д. Назаренко) и Первый министр (С. Олексяк) коррумпированы, творческая богема в лице певички Юлии Джули (И. Богданова), обладающей добрым сердцем, но вынужденной примериваться к обстоятельствам, продажна. Принцесса (О. Левитина), от которой зависит процветание страны, плохо разбирается в людях и попадается в сети к подлецу. Многомудрый доктор (Б. Романов) предпочитает на все махнуть рукой, чтобы не попадать в сложные положения. Он когда-то изобрел эликсир жизни, но это открытие было замолчано, и талантливый человек после этого сдался. А ученый, влюбленный в Принцессу, – персонаж двойственный. Его идеальное начало вступает в конфликт с темной стороной его личности. И именно эта, темная сторона его личности пользуется успехом у окружающих, которые с удовольствием возводят ее в ранг короля. В финале ученый, перенесший тяжелейшие испытания и оттого несколько поникший, с видом не победителя, но побежденного вместе с простодушной, наивной и преданной ему девушкой Аннунциатой (А. Черных) бежит из сказочного государства, в котором не может восторжествовать ничто хорошее.

Но в этой печальной истории, рассказанной со сцены, все-таки побеждает юмор, с которым говорится о грустных вещах, какая-то мудрая веселость, которая не удивляется злу, поскольку обладает горьким, но глубоким пониманием того, что оно существует в мире. Веселый, искрометный карнавал с драматическим финалом – это тоже Левитин, который не так прост, как любит себя подавать. Он по-одесски насмешлив и ироничен. А о том, что скрывается за этой насмешливостью и иронией, мы можем только догадываться.

Два Фокина

Валерий Фокин сегодня представляет собой образец театрального деятеля нового типа. Он сочетает в себе талант режиссера и менеджера. Это довольно редкое сочетание, потому что мы знаем много хороших менеджеров, которые являются довольно слабыми художниками. Равно как и хороших художников, являющихся слабыми менеджерами. В Фокине ни одна из этих составляющих не перевешивает: менеджер не побеждает художника, а художник – менеджера. Но кому все-таки отдать предпочтение? Прекрасному организатору, доказавшему свою способность к созданию новых театральных моделей, или лирику с исповедническим началом в творчестве? Тонкому дипломату, успешному в делах и карьере, или беспокойному художнику, стремящемуся к воплощению оригинальных театральных идей? Умному в отношениях с властью политику или нелицемерному и резкому оппоненту, категорично отзывающемуся о тех, кого в театральной среде не принято трогать? Жесткому, несентиментальному профессионалу, жаждущему не любви, а понимания, или ранимому творческому человеку, болезненно переживающему уколы со стороны? «Во мне всегда было два Фокина», – говорит он о себе. Его двойственность – целая тема, которой он даже посвятил некоторые свои спектакли.