Читать книгу "Главный секрет первого года жизни - Марина Мелия"

Няни, которые отправились вместе с дворянскими семьями в эмиграцию, как правило, оставались в семье до самой своей смерти. Но даже если условия не позволяли няне жить в доме, семья не оставляла ее без внимания. Надежда Корелина рассказывает: «Когда мы выросли и поступили в колледж, няня осталась без работы. Ей нашли место в доме для престарелых Св. Андре. Она переехала, но каждую субботу приходила к нам и оставалась до понедельника. Мы ей давали чай, сладости, и она уносила их с собой. В Новый год, на Рождество и Пасху она жила у нас…»

Художник Мстислав Добужинский всю жизнь помогал своей кормилице и няне Марии Осиповне Веляковой. В 1920–1930-е годы, уже живя в Западной Европе, он посылал ей деньги в Ленинград.

Георгий Шидловский, родители которого эмигрировали после революции во Францию, писал о своей няне, которую в семье звали тетя Ба: «Она умерла на своем посту, так никогда и не выйдя замуж и не имея собственной семьи. Тетя Ба была похоронена на православном кладбище Сен-Женевьев-де-Буа в той же могиле, что и Мария Шидловская, сестра моего отца, рядом с моими дедушкой и бабушкой…»

Смерть няни зачастую становилась для воспитанника настоящим ударом. Знаменитый русский путешественник Николай Михайлович Пржевальский по пути в Киргизию получил известие о кончине своей няни. Он писал: «Роковая весть о смерти Макарьевны застала меня уже достаточно подготовленным к такому событию. Но все-таки тяжело, очень тяжело. Ведь я любил Макарьевну, как мать родную… Тем дороже была для меня старуха, что и она любила меня искренне, чего почти не найти в нынешнее огульно развратное время. “Прощай, прощай, дорогая!” — так скажите от меня на ее могиле».

Почти полвека прожила в семье Александра II, а потом и Александра III Екатерина (Китти) Стуттон. Когда няня Китти вышла в отставку, она продолжала общаться со своими воспитанниками. Ее поселили в казенной квартире в Зимнем дворце, за ней присматривали, ухаживали. А когда няня умерла, Александр III присутствовал на ее похоронах, хотя согласно этикету этой чести удостаивались только члены семьи или государственные мужи. Император писал сыну: «Как раз в день моего рождения умерла бедная старушка Китти, прожившая в нашем доме 46 лет, из которых 22 года подряд нянчила нас шестерых. Нам всем братьям было очень грустно, и мы проводили ее из Зимнего дворца в Английскую церковь, а потом поехали на Смоленское кладбище, где ее и схоронили».

Что такого было в этих простых женщинах, что воспитанники любили и почитали их всю свою жизнь? Бесконечная доброта, преданность, верность семье, терпение, мудрость, религиозность, чувство собственного достоинства, жертвенность — вырисовывается почти сказочный образ этакой земной заступницы, наперсницы, хранительницы. А главное, они просто любили детей, любили беззаветно и преданно — так, как, казалось бы, может любить только родная мать.

Об этой взаимной любви удивительно трогательно и поэтично сказал князь Михаил Романов: «Мы вместе прошли жизненный путь длиной в 50 лет. Я не всегда был там, где она была, потому что приходилось все время работать, очень часто далеко от дома. Но каждый раз, возвращаясь, я знал, что она будет здесь. Ее старый платок на голове, ее блузка, ее ночная рубашка, ее улыбка, ее открытые руки. Когда я ее обнимал, она мягко стучала мне по спине, желая сказать “Аккуратно, аккуратно, не сломай меня”. С первого взгляда она знала, если у меня с работой шло все хорошо или если были трудности. Я настаиваю на этом, она не угадывала, она просто знала…

Годы проходили, и из подростка я стал мужчиной. Но не для нее. Та же любовь, нежные слова, поцелуи, благословение на прощание, пусть даже я покидал дом всего на несколько часов — были одинаковы.

Она научила меня многому, но главное, это был урок абсолютной любви, которая была всегда, в каждый момент нашей жизни, и во всем — и в маленьких, и в больших вещах. Для меня, Фима, ты всегда со мной. И однажды, когда я тоже окажусь “по ту сторону”, я встречу душу кого-то, кто меня возьмет за руку. Это будешь ты, моя няня…»

Отправляясь на бал…

Но вернемся к картине Бакста. Няня Сергея Дягилева Дуняша, как настоящая дворянская няня, тоже посвятила ему жизнь, всюду сопровождала своего воспитанника, вела хозяйство, даже присутствовала на заседаниях знаменитой группы «Мир искусства». И на картине она не случайно. Бакст как будто заглянул в душу своего героя, а старая няня — безусловно, частичка его души, ниточка, которая связывала его с прошлым, с детством, с родительским домом. Эта простая женщина — его сокровище, его драгоценность.

Попробуем заглянуть в будущее — лет на 30–40 вперед. Представим, что художнику позирует наш сын — успешный, состоявшийся человек. И на втором плане… не может быть — неужели няня? Но это же нонсенс, возможно, мы даже не вспомним, как ее звали!

Конечно, в наше время было бы наивно призывать брать няню, чужого человека, пусть даже замечательного, в дом, в семью навсегда. Да это и не нужно — и мир другой, и мы другие. Все изменилось кардинально — люди, жизнь, отношения. И прекрасная русская традиция, вероятно, безвозвратно утеряна. Но сегодня, когда мы говорим «делаем, как у них», надо четко представлять, а как именно было у них и как есть у нас.

Вот мама-княгиня встречается с детьми за обедом, благословляет их на сон грядущий, целует перед отъездом на бал. Вот она отправляется на курорт, оставляя детей с няней…

И у нас вроде бы все то же самое: одни мамы с утра до вечера пропадают в офисе, другие занимаются делами — сначала фитнес, потом встреча с друзьями, вечером театр, концерт или светское мероприятие. Уезжая за границу, мама тоже оставляет детей с няней, да еще и наблюдает с помощью видеокамеры, что происходит в доме.

Да, и в том, и в другом случае детьми занимается няня. Но на этом сходство и заканчивается. Дворянские мамы, в отличие от нас, прежде чем упорхнуть на бал, заботились о том, чтобы ребенок не чувствовал себя одиноким и заброшенным. Мы совсем не идеализируем ни дворянских мам, ни дворянских нянь — понятно, что и в те времена бывало всякое, — но существовала определенная традиция, система. И благодаря ей рядом с малышом всегда был близкий человек, который обеспечивал ему безопасность, покой, тепло, заботу, внимание, для которого ребенок стал родным, готовый посвятить ему и его семье всю свою жизнь.

Можем ли мы сегодня создать детям те же условия, какие были в дворянских домах? Наверное, можем, если с нашим ребенком будет не временщик, а любящий и преданный ребенку человек. И только тогда мы можем быть спокойны за наших детей и с легким сердцем «отправляться на бал».

Никогда не поздно…

По прочтении книги у кого-то появится тревожное чувство: «Оказывается, мы все делали не так», «Время упущено безвозвратно», «Теперь уже поздно…» Никогда не поздно! Даже взрослый человек меняется на протяжении всей жизни, что уж говорить о маленьких детях. Их возможности к развитию потрясающие. На многое можно повлиять и в три года, и в семь лет, и в пятнадцать. Безусловно, догонять всегда трудно, но все в наших силах!

И еще: чудеса «чужими» руками не делаются. Не стоит надеяться на чудо-специалиста, который даст чудо-таблетку и все изменит в один миг (а уж за ценой мы не постоим!). Пуститься на поиски такого волшебника — значит опять наступить на те же грабли — перепоручить своего ребенка кому-то чужому, когда тому нужны самые близкие люди — мама и папа.