Читать книгу "Маскарад любовных утех - Дарья Донцова"

– Ага, – по-детски ответил Андрей. – А что тут такого?

– И правда ничего! – разозлилась Тамара Федоровна. – Считаешь, что у корешей все общее, включая женщин? Отвратительно! И я тебе не верю. Ни один мужик не захочет, чтобы его законная супруга бегала на сторону.

Андрей отложил книгу.

– Матата, успокойся, сейчас у людей иные понятия, чем в твою юность, нынче сексуальная свобода.

– Это разврат! – топнула ногой бывшая нянька. – И что ты делать будешь, если шалава забеременеет? На кого ребеночка запишут? На Михаила? Заканчивай с дурацким романом, отведи в загс хорошую девушку, роди ребятишек, живи нормально.

– У нас с тобой не совпадают представления о нормальной жизни, – улыбнулся Кутузов. – Миша прекрасный человек, добрый, заботливый муж, но у него в детстве была травма, как мужчина Горский несостоятелен. А Ирина бесплодна, но это не мешает ей быть страстной женщиной. Брак они заключили по расчету, Ира понимала, что любой нормальный супруг захочет детей, станет упрекать неспособную родить жену, и семья рухнет. Миша же не хотел постоянно слышать от окружающих вопрос: «Почему ты не женат?» У нас ведь как считают: если у мужика нет семьи или любовницы, то он гей. Многие гомосексуалисты, чтобы скрыть свою ориентацию, заводят семью. И даже спят со своими женами, у них появляются отпрыски. Горский не педераст, просто он импотент, в его случае супруга долго не выдержит, уйдет, да еще растреплет о половом бессилии бывшего спутника жизни.

– Не знаю, чем болен Миша, но это его несчастье, над которым смеяться грех, – возразила Тамара. – Горскому нечего стыдиться.

Андрей Николаевич обнял приемную мать.

– Матата, ты не понимаешь. Мужик способен признаться во всем, кроме того, что он не мужик. Миша до паники боится, что его секрет узнают посторонние, поэтому и нашел женщину, согласившуюся на фиктивный брак. Горский хорошо обеспечен, а Ирка была нищая, каждому из них требовалось свое: ему видимость супружеской жизни, ей деньги. А я – третья сторона геометрической фигуры, которая еще долго не намерена связывать себя брачными узами, – хочу пожить в свое удовольствие. Меня-то никто педиком не назовет, все в курсе моих многочисленных связей. И мне очень нравится Ирина. Вот мы и договорились: Ира с Мишей расписываются, для всех окружающих они супружеская пара, а я их друг. Этой ситуацией довольны все. У нас с Ириной просто хороший секс, жениться на ней у меня желания нет. В постели она прекрасна, но в качестве супруги не подходит, мне нужна другая спутница: моложе, тише, без фанаберии, способная родить. Но такой я пока не встретил.

Тамара Федоровна сразу не нашлась, как отреагировать, но потом спросила:

– Где же вы с ней встречаетесь? Она к нам одна не заходит, я ни разу не видела, чтобы Горская в твой кабинет или спальню шмыгнула. Знаешь, почему я сообразила, что у тебя замужняя любовница? Ты перестал девиц в «Крот» приглашать, и пахнет от тебя теперь только одними духами, а не разными, как раньше.

– Ну, ё-мое, ты, Матата, прямо Шерлок Холмс! – заржал приемный сын. – Но, повторяю, успокойся, я уже взрослый мальчик, знаю, что делаю.

– Хочешь бобылем куковать? – расстроилась Николаева. – Ребеночек тебе нужен.

– Не сейчас, – покачал головой Кутузов, – пока мне и так хорошо.

– Кому нажитое оставишь? – гнула свою линию бывшая кормилица. – Кто в трудную минуту тебя поддержит, ласковое слово скажет?

– Ты, – совершенно серьезно заявил Андрей.

– Забыл, сколько мне лет? – печально спросила Тамара Федоровна. – Милый, ради моего спокойствия женись поскорее, лучше прямо в этом году, и заведи малыша. И ты так и не сказал, где вы с Ирой встречаетесь.

– Экая ты любопытная… – снова ускользнул от ответа ее воспитанник.

– Не из любопытства интересуюсь, – обиделась няня. – Вдруг вас кто увидит? Сплетни поползут.

Андрей показал в окно:

– Там, в гостевом домике.

– В лаборатории? – заморгала Николаева. – Пакостница тебе наукой заниматься мешает?! Но как она там оказывается? Я не видела шалаву в нашем дворе одну никогда.

Андрей обнял няню.

– Матата, не волнуйся, тебе вредно. Вот скажи, что я делаю на службе?

– Точно не отвечу, – удивилась она вопросу. – Ты подробности мне не докладываешь. Наверное, роешь тоннели всякие.

Андрей Николаевич разжал руки.

– Вот-вот. Наши с Мишей дома стоят неподалеку друг от друга, из его сада в мой гостевой коттедж прорыт подземный ход, Ира по нему бегает. И она мне совсем не мешает, в маленьком домике я наукой не занимаюсь, там не лаборатория, а…

Кутузов замолчал на полуслове, и Николаева сообразила, что воспитанник сболтнул лишнее. Почувствовав, что с коттеджем связана какая-то тайна, она засыпала своего любимого Дюшу вопросами.

– Если ты не работаешь над изобретением нового состава динамита, то чем же тогда там занимаешься? Почему часто сидишь в лаборатории? Отчего сам там убираешься, мне мыть помещение не разрешаешь? Говори честно, иначе я возьму ключи да погляжу, чего там делается! Ты меня напугал, понарассказывал про создание мощной взрывчатки, я и не лезла в твое рабочее пространство, опасалась, вдруг чего уроню, а оно бабахнет. Но раз ты исследования не ведешь, то я могу там убирать. И ты, похоже, совсем голову потерял. Надо же, ради Горской подземный ход прорыл… Прорву денег, наверное, в глупую затею вбухал. Ей-богу, хочется тебя отшлепать, как пятилетнего. Правильно говорят: седина в бороду, бес в ребро!

Андрей почесал затылок.

– Ладно, скажу правду. Если ты помнишь, сначала на участке возвели маленький домик. Мы туда въехали и жили больше года, потом я решил возводить большой особняк. А что случилось, едва котлован под него рыть стали?

– Перестройка в стране жахнула, – вспомнила няня, – цены вверх полезли, деньги обесценились.

– Правильно. А через пару лет наш трест медным тазом накрылся, – сказал Кутузов. – Мы с Мишкой сразу поняли: новые руководители России ломают старое государство, скоро может случиться гражданская война, начнется разруха, безработица. И что? Мы оказались правы и успели себе соломку подстелить. Не хотелось нищими жить, не мальчики уже, вот и надумали с Мишаней заняться папиным бизнесом. Поэтому тоннель вырыли. Горский стоматолог, работает на дому, множество людей, приезжающих к нему, никого в «Кроте» не удивляют…

– Ничего не понимаю, – перебила Тамара Федоровна. – Какой такой папин бизнес? Ты о чьем отце речь ведешь? Если о Мишином, так он врачом был, гинекологом. Если же о Николае Андреевиче, то твой папа профессор.

Андрей Николаевич закашлялся. Попил воды, исподлобья взглянул на бывшую няню, крякнул и опять схватился за минералку. Николаевой стало не по себе.

– Дюша, милый, что вы с Михаилом организовали?

– Ты не знала, чем зарабатывал папа? – спросил приемный сын.

– Странный вопрос задаешь, – засмеялась Тамара Федоровна. – Коля был доктор наук, уважаемый в обществе человек, студентов учил.