Читать книгу "Дорогая кузина - Ирина Лобановская"

Она кивала. Приходила. Усаживалась за любовно накрытый, заботливо приготовленный к ее приходу стол. Они ужинали, пили вино, говорили о работе, о журналистике, обсуждали книги и новые фильмы… И Инга постоянно думала: разве нет чего-то пошлого, чего-то отталкивающего в такой любви, назначенной на определенный час, предусмотренной за день или за два, словно деловая встреча или визит к врачу? Хотя ей ли размышлять об этом?

Они сидели, серьезно обсасывали куриные косточки, критиковали последний фильм с участием Шверценнегера, а каждый думал лишь об одном: как бы поскорее свалиться в койку и зацеловать друг друга…

Для чего это лицемерие, ложная благопристойность, вранье, за которыми прячутся желание и похоть? Эти свидания по расписанию и одни и те же дурацкие культурные разговоры… Когда тело изнемогает от вожделения и крикливо, откровенно требует своего… Почему они сидят, как манекены, и притворяются, что встретились ради дружеского застолья и умной беседы? Какие тут могут быть беседы?!

Инга раздражалась, злилась, но изменить ничего не могла. Приходилось терпеть. Филипп считал, что все должно быть именно так, и никак иначе.

Она с нетерпением ждала весны, а там и лето не за горами, когда она улетит в Москву и поступит в университет. Почему-то Инга не сомневалась в этом ни на миг. А главное — она там увидит Павла и Леху. Ей было трудно сказать, кто из них ей нужнее. Нужны оба. А Филипп — это промежуточный вариант, просто от скуки, от нечего делать да еще оттого, что спать одной невмоготу. Но корреспондент, конечно, ничего не должен знать…

Весна настала неожиданно и необыкновенно, будто родилась, как ребенок, в одну ночь. И сразу, свеженькая, юная и смешливая, замутила своим приходом все умы и души.

От нее и Филипп тоже начал сходить с ума, и однажды, вернувшись домой с работы, Инга в изумлении застала его за столом рядом с родителями. Все трое были подозрительно торжественные и смотрели на нее так, словно приготовили ей необычный сюрприз.

— Филипп Александрович просит твоей руки, — важно сказал отец. — Садись, за это надо выпить.

Инга машинально плюхнулась на стул.

— Чего он просит? — изумленно прошептала она.

— Твоей руки, — гордо повторил отец. — У нас с матерью! Как в старину, по старым русским традициям.

Инга хотела съязвить, что по старым русским традициям трахаться с невестой до свадьбы запрещено строго-настрого, но вовремя спохватилась и промолчала. Она взяла протянутую рюмку с вином и выпила. Потом закусила куском сыра.

— А вы что, меня уже просватали? — осведомилась она. — Без моего согласия?

— Да ты что, дочка? Как ты могла так подумать? — обиделся отец.

Филипп становился по обыкновению то белым, то красным и нервно стискивал костлявые пальцы.

— Вы будете смеяться, но я хочу учиться, — сообщила Инга и положила в рот дольку апельсина.

Все трое дружно закивали головами.

— И поедешь! Что тут смешного? — сказал отец. — Филипп Александрович считает тебя очень способной и тоже говорит, что тебе учиться необходимо. А куда вам спешить? Тебе осенью исполнится девятнадцать, время терпит. Поженитесь позже. А потом, может, переведешься на заочный.

— Я буду учиться на дневном! — сурово отчеканила Инга. Взглянула на съежившегося, поникшего Филиппа и сжалилась над ним. — Филечка мне очень по сердцу, но как же университет?..

Прозвучало жалобно и просительно, почти умоляюще, как Инга и хотела. Филипп замахал руками:

— Конечно, сначала учиться! Это перво-наперво! А я тебя буду ждать, сколько понадобится.

"Дурачок", — грустно подумала Инга, зевнула и попросила снова налить всем вина, чтобы выпить за ее удачное поступление.

В Москве, не застав Илью, Инга сначала растерялась — уж очень все непривычно, шумно, огромно! — но потом даже обрадовалась. Никто не будет мешать ее свиданиям с Павлом и Лехой.

Она им позвонила в первый день своего приезда.

— А-а, это ты! — до обидного равнодушно и рассеянно отозвался Павел, словно они расстались вчера утром. — Прилетела, стало быть… Это хорошо. Ты сейчас где?

— В общежитии, — проглотив обиду, пробурчала Инга. — То есть рядом с ним, в автомате.

— Ладно, не злись, — хмыкнул Павел и поинтересовался с любопытством: — Ты все такая же гарная пышечка? Много за год сменила мужиков? Давай колись!

Инга вспомнила Филиппа, парочку случайных юных курортников, с которыми заводила краткосрочные романчики от скуки от безделья, и вздохнула.

— Значит, много! — услышав ее вздох, удовлетворенно подытожил Павел. — Ты девка шустрая и темпераментная! Чересчур! Попробуй возразить!

Она и не пыталась.

— Так… — вслух размышлял Павел, — сегодня предки дома… А завтра днем ты свободна?

— Да! — с готовностью сказала она. — У меня консультация послезавтра.

— Тогда приезжай к двенадцати, — велел Павел. — Я как раз проснусь, чтобы снова брякнуться с тобой в койку. Мой дом найдешь?

— Найду, — сказала Инга.

Павел вцепился в нее, даже не захлопнув дверь, и грубо поволок в комнату, не давая оглядеться.

— Закрой дверь! — пробормотала Инга.

Он спохватился, оставил ее на минуту, щелкнул замком и вновь сжал сильными руками.

— Скучала? — спросил он, наклоняясь к ее губам.

— Да! — выдохнула Инга ему в лицо и почти не соврала.

С постели они встали часов через пять, почти к вечеру. Немного отдохнув и дав Инге чуточку подремать, Павел вновь принимался за свое.

— Сколько ты можешь без перерыва? — со смехом, наконец, поинтересовалась Инга.

— Почему без перерыва? — хмыкнул он. — Десяти минут тебе достаточно? Засекаю по часам!

Это было то же самое летнее безумие.

Вернувшись в общежитие, Инга с трудом привела себя в порядок и позвонила Лехе.

— Лапка, так ты в Москве? — искренне обрадовался молодой волк. — Сегодня у меня дела… Завтра тоже. Хотя подожди… Часам к семи я, наверное, освобожусь… Думаю, получится. Так что подчаливай к половине восьмого. Диктую адрес… Найдешь? Ты ведь в Москве впервые.

— Найду! — сказала Инга.

В квартире молодого волка ее поразил накрытый стол. Она тотчас вспомнила встречи у Филиппа.

— Вот это да! — пропела она. — Ты за это время сошел с ума?

Леха немного растерянно пожал плечами:

— Ну, ведь надо поужинать! Ты наверняка голодная, да и я хочу есть.

Инга приблизила к нему прекрасное лицо с огромными ореховыми глазами:

— А больше ты ничего не хочешь?

Леха странно замялся:

— Ну, это потом… Попозже…