Читать книгу "Добродетельная леди - Элизабет Торнтон"

Через полчаса, глядя, как блюститель закона галопом удаляется прочь, Брайони была на верху блаженства. Она и подумать не могла, что все пройдет так легко. Какой искусной лгуньей стала она, начав совсем недавно! Констебль принял внезапный отъезд молодых людей как должное, как и предсказывал Колдвел, и, похоже, сам испытывал неловкость от того, что приходится расспрашивать такую благородную даму, как Брайони. Он с самого начала дал понять, что его присутствие в Оукдейл-Корте всего лишь формальность, и держался с предельной вежливостью и почтением. Его визит продлился ровно столько, сколько требуется, чтобы выпить бокал бренди, который ему предложила Брайони. Любезный джентльмен с такой готовностью принимал на веру все слова, произносимые дамой, что у нее зародилась слабая надежда, что неминуемый страшный разговор с Рейвенсвортом может пройти легче, чем она заслуживала.

Однако так случилось, что его светлость не соблаговолил появиться до самого вечера, а к этому времени Брайони скрылась в относительной безопасности своей спальни. Она ничуть не жалела, что ее тщательно подготовленная речь откладывается до утра, когда Колдвел будет уже вне пределов досягаемости Рейвенсворта. Более того, она была благодарна за несколько дополнительных часов, которые отсутствие Рейвенсворта (как бы она ни сожалела о его причине) давало ей, чтобы приготовиться к предстоящему суровому испытанию. Как только Колдвел уедет, поклялась она себе, она будет честна, как день, но сегодня ей понадобится вся ее сообразительность, если она хочет обвести вокруг пальца проницательного Рейвенсворта.

Глава 21

Стояла восхитительная ночь. Лунный свет заливал холмы и долины, окружая каждое дерево и камень сияющим ореолом, а звезды мерцали, как бриллианты, на черном бархате небосвода. Ночь была полна звуков. Брайони склонила голову, прислушиваясь. Теплое дыхание поднимающегося бриза, как невидимый любовник, ласкало ее щеку, и давно забытые детские мысли о феях и эльфах во всей красе всплыли в ее памяти.

Это была ночь для колдовства, когда феи водят свои магические хороводы и нимфы выходят из водных глубин ручьев и озер, чтобы околдовать неосторожных смертных. Это была ночь для любви.

Кобыла под ней тихонько заржала, и Брайони ласково погладила ее.

– Тише, Бесси. Никакой демонический жеребец не напустит на тебя свои чары. – Она сидела неподвижно, настороженно вслушиваясь, впитывая все окружающее, ставшее вдруг незнакомым и пугающим в лунном свете. Уши Бесси беспокойно двигались, и Брайони наклонилась в седле, чтобы прошептать: – Не волшебников нам надо бояться, Бесси. Они всего лишь плод нашего воображения, хотя Нэнни и скрещивает суеверно пальцы, когда слышит, что я так говорю. Но вот Рейвенсворт! Он существо из плоти и крови и гораздо более страшен, чем любой колдун, бродящий в лунную полночь.

Она тронула поводья, и кобыла двинулась спокойной рысью по гравийной дорожке. Двадцать минут спустя Брайони уже привязывала нервное животное около заброшенного коттеджа.

– Джон? Вернон? Где вы? – тихонько позвала она. Дверь приоткрылась, и луч света упал на землю у ее ног. С невыразимым облегчением Брайони открыла дверь и вошла. Колдвел, держащий в руках фонарь, был единственным человеком в комнате.

– А где Вернон? – сразу же спросила она.

– Он поехал вперед, чтобы подготовить друзей к моему прибытию. – Колдвел поставил фонарь на каменный пол. – Я не хочу, чтобы его застали со мной. И не хочу, чтобы вы оставались здесь дольше, чем необходимо. Если кто-то обнаружит нас вместе... – Его голос замер, и Брайони содрогнулась от зловещего смысла его слов.

– Никто не найдет нас. Я была осторожна, – сказала она с уверенностью, которой вовсе не чувствовала. Потом, вспомнив о цели своего визита, она добавила: – Вы, должно быть, проголодались. Я принесла вам кое-что поесть.

Окно было закрыто старым одеялом, чтобы скрыть слабый свет фонаря. Колдвел нашел разваливающийся стол и пару еще крепких стульев и поставил их в середине комнаты. Он протянул руку, приглашая ее сесть. Брайони положила свой сверток на стол. Развязав скатерть, она достала бутылку вина, несколько толстых кусков окорока, половину цыпленка, буханку хлеба и щедрый ломоть пирога со свининой.

– Только ни посуды, ни приборов, – сказала она с извиняющейся улыбкой.

– Не думайте об этом, – ответил Колдвел, вытаскивая пробку из откупоренной бутылки вина, которую Брайони украла из кухни. – Я и без того чувствую себя, словно на пикнике.

Он ел с удовольствием, и Брайони молча наблюдала, как гора еды постепенно исчезает. Когда они заговорили, это были какие-то банальности. Ночь потеряла свое волшебное очарование. Все казалось таким земным, таким разочаровывающим, и Брайони начала думать, не были ли ее недавние ощущения вызваны тривиальной склонностью к театральности. Она вздохнула и заметила веселый блеск в глазах Колдвела. Она вопросительно посмотрела на него.

– Боюсь, все это не слишком романтично, – заметил он, словно читая ее мысли, и набросился на цыпленка, как будто не ел целую неделю.

Смех Брайони подтвердил верность его догадки.

– Каковы ваши ближайшие планы? – спросила она наконец.

– Все подготовлено, как я уже говорил вам, – терпеливо ответил он. – Я отправляюсь завтра. Для вашей же безопасности лучше, чтобы вы знали как можно меньше.

Он дожевал последний кусочек пищи и откинулся на спинку стула с удовлетворенным вздохом.

– Пир, достойный короля. Очень вам благодарен. – Он выпил вина прямо из бутылки и предложил выпить Брайони.

Она осторожно взяла бутылку.

– Почему бы и нет? – риторически спросила она. – Я не вижу в этом никакого вреда. – Потом она запрокинула голову и сделала глубокий глоток. В следующее мгновение ее охватил ужасный кашель, и вино тонкой струйкой побежало на ее платье. Она рассеянно промокнула его скатертью. Колдвел наблюдал за ней несколько секунд, потом, похоже, пришел к какому-то решению.

– Брайони, вы не истолкуете это неверно, надеюсь, если я буду говорить откровенно?

Брайони удивленно подняла брови, услышав серьезность его тона.

– Квакерское брюзжание, мистер Колдвел? – лукаво спросила она.

– Вот уж едва ли! Просто несколько советов от уезжающего друга, которого вы вероятнее всего никогда больше не увидите.

Брайони обескураживающе молчала.

– Не важно! – Он встал, как будто собираясь уходить, и Брайони поднялась вслед за ним. Он посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом. – Будьте подобрее к Рейвенсворту, – просто сказал он.

Они услышали слабое ржание лошади. Бесси никогда не была терпеливым животным.

– Мне пора ехать, – заметила Брайони. – Я привезла кое-какие ваши вещи. Они в моей седельной сумке.

Он взял ее руки в свои.

– Не волнуйтесь обо мне. Я как-нибудь пришлю вам весточку, когда доберусь до Канады. Спасибо вам за все, что вы сделали для меня. – Он поднес ее руки к своим губам нехарактерным для него галантным жестом, и Брайони улыбнулась его неловкости.