Читать книгу "Загляни ей в глаза - Михаил Март"

— Она не выйдет, об этом и думать смешно. А купит ее Паша. Вы же хотите вернуться на свое место и стать независимым редактором, работающим не по указке?

— Узнай он о существовании такого материала, я и дня не проживу.

— Самый банальный детективный сюжет: «Если со мной что-то случится, оригиналы попадут прокурору на стол!» Единственное место, где у Вольнова нет связей, — прокуратура.

— Выпьем за знакомство.

— С удовольствием. Меня зовут Ирэн. Они выпили коньяк и заказали еще.

— Как ему удалось так разбогатеть?

— Паша — марионетка. За ним стоят серьезные дельцы, для которых он отмывает деньги за жалкие проценты. Им нужен именно такой прохвост с отличным чутьем, умеющий молчать, держать марку и пускать пыль в глаза. Этот напыщенный гусь не гнушается грязных притонов, только там он чувствует себя в своей тарелке. Выходя из вонючих подвалов, надевает маску великого деятеля и мучается от сдавливающих шею воротничков, галстуков и дорогой обуви. Его удел — поношенные кроссовки. Он привык бегать по точкам, стричь купоны и уносить ноги, избегая облав. Лишившись кроссовок, ожирел и обленился. Тело превратилось в желе, но мозги продолжают работать в том же направлении.

— Слышал бы он вас сейчас. За вами нет хвоста?

— Я бы заметила. Сейчас он редко вспоминает обо мне.

— Бармен! Повтори!

Очень привлекательная, но не очень трезвая парочка прогуливалась по залитому огнями ночному городу. Им было весело, они много смеялись, заглядывали в бары, выпивали по рюмке и шли дальше.

У витрины художественного салона Кальпицкого они остановились.

— Мне нравится этот мастер, — громко произнес Олег.

— Вкус у него есть.

— Вот только денег нет. Не в то время не в том месте родился. У меня три его картины. Две дома, одна в кабинете. Надо выручить парня. Что скажешь об этих «Трех грациях»?

— Волнует.

— Покупаем.

Они зашли в салон. Ни одного человека. Слева картины, справа антиквариат.

— Докатился. Старыми самоварами торгует.

Хозяин салона — высокий, худой, бородатый молодой человек — его услышал:

— Сожалею, но это так. Нужны деньги на аренду помещения, вот старый хлам и выручает. Антиквариат нынче в моде.

— Я покупаю «Три грации» с витрины. Снимите ее с подрамника и сверните в рулон.

— Картина каталожная, стоит дорого.

— Послушайте, Кальпицкий, я покупаю, вы продаете. Это все. Плачу наличными в долларах.

— Тысяча.

— А говорите дорого!

Олег достал бумажник, отсчитал деньги и получил скрученную в рулон картинку.

— Удачи. Я уважаю талантливых людей, Кальпицкий. Сам талантлив, но в своей области.

Олег и Ирэн пошли дальше.

— А что ты скажешь о Косте Цимбале? — спросил Олег.

— Отморозок! Вечная шестерка. Ни принципов, ни мнений. Когда-то мечтал выбиться в лидеры, но Паша наступил ему на горло. Валялся у меня в ногах. Пару раз я допустила его к себе, но кроме тошноты он ничего не мог вызвать.

— Амбиции все же есть? На что аллергия у Вольнова?

— Зачем тебе?

— Хочу сделать подарок, от которого ему стало бы плохо.

— Подари резной стол. Или нож. Он боится острых предметов, после того как его однажды пырнули, и не выносит завитушек. Не отдыхает в арабских странах, там любят узоры. Поэтому и я ношу только прямые волосы.

— Подарим ему кальян. Я знаю бар, где в меню есть такая услуга, как кальян. Это недалеко.

Каким был по счету бар, в который они спустились по крутой лестнице, никто сказать не мог. Тут веяло Средним Востоком со всех сторон. Ковры, вместо стульев пуфики и подушки, на стенах изогнутые сабли. Ароматный голубой дым от множества кальянов. Был здесь и хороший коньяк. Уселись на ковре, дурачились и наконец позвали хозяина. Тот наотрез отказался продавать кальян, мол, самим не хватает.

Ирэн указала на висящий на стене кривой кинжал в резных ножнах.

— Сайд, продайте нам тот кинжал. Вы не прогадаете, мы можем дать о вас хорошую рекламу в газете. Бесплатно. Выгодная сделка.

Сайд поломался и согласился. Кинжал оказался настоящим, и Олег не торговался, выложил за него восемьсот долларов.

К дому Ирэн такси доставило их во втором часу ночи. Олег едва держался на ногах.

— Солидный домишко. Какой этаж ты занимаешь?

— Третий. Именно этаж. Две квартиры объединили в одну, сломав перегородку. Две входные двери, две ванных комнаты — все в двух экземплярах. Места хватает.

— Мне бы холодный душ не помешал…

— Обойдешься обычной кушеткой с подушкой.

— Тоже дело. Но я приехал не ночевать, а за рукописью твоего бестселлера.

— Придется преодолеть три этажа, лифта в доме нет.

— Я готов!

Ирэн успела поймать Олега за рукав, иначе он упал бы. На помощь пришел таксист, поднял несчастного на руках. Крепкий парень подвернулся, пришлось ему заплатить.

9.

В огромном «коровнике» горела только одна лампа, ее раскачивало ветром, врывающимся в помещение сквозь разбитые зарешеченные окна. Обстановка ужасающая. Весь амбар был заставлен огромными клетками в человеческий рост. В каждой томился хищник — медведь, рысь, волки. По проходам носились озлобленные овчарки. В одной из клеток сидели двое мужчин, те самые беглые, о которых шумели все газеты. Их посадили напротив друг друга спиной к прутьям решетки, через которые пропустили наручники. Они едва могли достать один другого ногами.

— Хорошо сидим, Юра, — усмехнулся Брелев. — Мне бы шпилечку, остальное — дело техники.

— О какой технике ты говоришь, Родя. Расцепи мне руки — тебе наружный замок открывать не придется, я эти решетки раздвину на раз. Дальше-то что? Со сворой волкодавов мне не справиться. Разорвут в клочья… Ты чего там делаешь?

— Отламываю щепки от клетки и пытаюсь ими заменить шпильку.

— Крыша поехала?

— Это кедр, Юрик. Он крепкий, нужно только терпение.

— И давно пыхтишь?

— С тех пор, как нас посадили в клетку.

— Ну ты настырный, Головастик, я уже выдохся.

— Ничего, Юрик, я тебя доволоку до воли.

— Во мне сто тридцать кг.

— И я о том же. Слабым надо помогать.

— А собак ты взглядом усыпишь?

— Зачем? Глянь наверх. Над нами поперечная балка проходит. Если подняться на клетку, я встану тебе на плечи, до нее можно дотянуться. По балке мы подберемся к слуховому окну крыши, а дальше сам знаешь.