Читать книгу "Карлуша на Луне - Борис Карлов"

— И все звёздочки, наверное, трудно даже сосчитать…

— Сосчитать можно, но только те, что находятся в пределах видимости телескопа.

— А у вас, наверное, самый лучший телескоп?

— Пожалуй, да, лучший, — с видимым удовольствием и некоторой важностью согласился Звёздочкин. — Даже в Центральной директории нет такого телескопа.

— Но ведь, наверное, можно сделать его ещё чуточку получше?

— Конечно, нет пределов совершенству. Я как раз собираюсь увеличить его мощность на два с половиной процента и уже заказал необходимые детали.

— Ага. Стало быть, звёздочек на небе станет больше.

— Да. Больше. Значительно больше.

— И ваш атлас потребует дополнений.

— Да. Значительных дополнений.

— А потом вы ещё немножко увеличите мощность телескопа.

— Возможно…

— И на небе появится ещё миллиардов сто звёздочек?

— Н-не знаю… Может быть, и больше…

Теперь Звёздочкин выглядел довольно обескуражено.

Огонёк вежливо кивнула в знак того, что она узнала всё, что хотела узнать. Наблюдавший за этим диалогом Студент то и дело зажимал рот, чтобы не прыснуть со смеху.

— Пожалуй, я выйду сегодня погулять, — неуверенно сказал Звёздочкин. Как там, на реке, готовятся?

Попив чаю с сухарём и поболтав ещё немного, Студент и Огонёк собрались уходить. Но тут Звёздочкин хлопнул себя по лбу:

— Ах да! Чуть не забыл. С Луны сегодня поступила какая-то странная радиограмма.

— Интересно, — оживился Студент. — Мне казалось, что передатчик у них давно уже не работает.

— Возможно, что как раз сейчас его ремонтируют и посылают пробные сигналы. Болтают какую-то чепуху и не отвечают на мои позывные.

— Давай послушаем.

Звёздочкин включил воспроизведение. После нескольких минут позывных «Земля, Земля, я Луна» следовал крайне бестолковый диалог, в котором некий Ослик взволнованно кричал Звёздочкину: «Не давайте им ничего! Если прилетят, не давайте ничего!..»

— Вы знаете этого Ослика? — спросила Огонёк.

— Да, — кивнул Студент. — Это тот самый лунатик, с которым дружил Карлуша.

— Мне показалось, что он искренне чем-то обеспокоен.

— Похоже на то. Ума не приложу, что у них там стряслось. Может быть, им понадобились ещё какие-нибудь семена наших растений?

— Но почему же тогда этот Ослик просит ничего не давать?

— Знаете, дорогая коллега, там у них сложились очень странные отношения между гномами. Многие думают только о том, как разбогатеть, то есть раздобыть как можно больше вещей и продуктов. Всё это у них можно обменивать на деньги, такие условные значки…

— Спасибо, что рассказываете мне содержание вашей книги «Экономика подлунного мира».

— Ах да, извините, ведь вы всё прекрасно понимаете.

— Мне только было не совсем понятно, почему на Луне дали всходы семена ваших «гигантских» растений. Наши ботаники долго пытались прорастить семена их «карликовых», но это удалось лишь в Земляном городе. Скорее всего, благодаря особым феноменальным свойствам этого места.

— Возможно, возможно, — согласился Студент. — Возможно, вы правы, дорогая коллега. Надеюсь, что ситуация в ближайшее время прояснится и мы узнаем, кому и чего именно просил не давать господин Ослик… Звёздочкин, ты поедешь с нами на реку?

— Да, да, конечно, — засуетился Звёздочкин. — Только я потом, без вас. Я ещё должен прибраться, привести себя в порядок… Да и рано ещё, даже не стемнело.

— «Прибраться… Привести себя в порядок…» — Студент покачал головой. — Это что-то новое.

Гости вышли из здания обсерватории и заняли свои места на сидении вездехода.

— Послушайте, вы, уважаемый коллега, — обернулась к Студенту Огонёк. А что если мы сейчас отправимся в совершенно другое место? Здесь мы всё видели. А там обещаю вам нечто действительно необыкновенное. Ну, решайтесь быстрей!

Глава шестая

Пухляк убеждается, что маска зайчика ему мала, но хобот слона выглядит чересчур вызывающе, волк непрактичен, а маска свиньи слишком легкомысленна

Оставшись один, Пухляк немного перекусил, чтобы успокоиться, и стал готовиться к предстоящему мероприятию.

Он поднялся к себе в комнату, раскрыл огромный вещевой шкаф, который он называл гардеробом, и стал выкладывать на пол тёплые вещи.

Раздевшись до трусиков, он начал не спеша выбирать и натягивать на себя:

— кальсоны с верхней рубахой (из мягкого розового трикотажа);

— носки простые;

— носки шерстяные;

— тренировочные брюки;

— теплую мягкую рубашку;

— шерстяной пуловер;

— штаны с ватной прокладкой, на помочах;

— «водолазный» свитер.

Затем Пухляк влез в валенки, достал из шкафа несколько карнавальных масок и некоторое время пристально их разглядывал.

Маски были сделаны из папье-маше, раскрашены красками и покрыты лаком. Они представляли слона, зайчика, хрюшку и серого волка.

Маску слона он отверг сразу, поскольку она имела свисающий до самого живота — похожий на шланг от пылесоса — резиновый хобот, который у всех чесались руки потрогать, а то и подёргать. Не говоря уже о том, что это было неприятно, маска была чересчур заметной и вызывающей, в то время как Пухляк стремился не привлекать внимания к своей персоне.

С некоторых пор жители Песочного города почитали его как местную достопримечательность и буквально не давали ему прохода. Такое обожание со стороны сограждан, приятное поначалу, постепенно стало казаться ему назойливым и обременительным. Пухляк старался реже бывать на публике, а если и отправлялся куда-нибудь, то обязательно надевал солнцезащитные очки и прикрывался платочком, делая вид, что у него насморк. Он перестал здороваться с прежними своими друзьями и всё больше времени проводил в гордом одиночестве.

Такие изменения в его характере доктор Глюк называл «звёздной болезнью», хотя она не имела ничего общего ни с медициной, ни со звёздами.

Итак, маска слона никуда не годилась.

Зайчика он не примерял давным-давно и теперь, к своему огорчению, убедился, что лицо его сильно раздобрело и маска зайчика прикрывала разве что один нос.

Хрюшка была в самый раз, но Пухляк отложил её по идеологическим соображениям. Для его теперешнего веса в обществе эта маска была чересчур легкомысленной и могла повредить его сильно возросшему авторитету.

Волк с выдающейся далеко вперед зубастой мордой был непрактичен: морда ограничивала обзор и мешала смотреть под ноги, не говоря уже о том, что во время еды маску пришлось бы поднимать на лоб, нарушая таким образом предполагаемое инкогнито.