Читать книгу "Легендарный Василий Буслаев. Первый русский крестоносец - Виктор Поротников"

Мануил лежал на спине с открытыми глазами, дворцовый распорядок приучил его просыпаться рано. Независимый гордец, живущий в императоре, считал унизительным для себя каждодневно следовать раз и навсегда заведенной процедуре. Но что он мог поделать?

Отец и дед Мануила, как и многие другие императоры до них, жили такой жизнью, придуманной для них далекими предшественниками. Иной раз Мануилу казалось, что весь придворный этикет существует только для того, чтобы оправдать присутствие множества чиновников и слуг, подвизающихся возле трона. Все эти люди, разными путями добившиеся своих должностей, имеют доступ не только к государственным делам, но и в личную жизнь василевса. Они прислуживают василевсу за столом, окружают его в государственном совете и на выходах из дворца, помогают принимать чужеземных послов, приводят и уводят наложниц, нашептывают на ухо василевсу доносы друг на друга, следят за каждым шагом василевса…

Вот и сегодня, как обычно, в положенное время раздастся стук в дверь, и неумолимый этикет в образе евнухов и всевозможных прислужников заставит василевса подняться с мягкого ложа, надеть скарамангий и красные сапожки, чтобы после молитвы начать прием вельмож, заведующих государственными делами.

Может, хоть в это утро произойдет сбой в заведенном распорядке?

Мануил почти с трепетом ждал этого.

Иной ремесленник не поднимается так рано, как приходится вставать ему, императору. Неужели главный евнух и сегодня не ошибется ни на минуту? Может же кто-нибудь хоть единожды потерять ключи от покоев василевса! На худой конец, может же сломаться клепсидра, показывающая время!

В дверь опочивальни тихонько постучали раз, потом еще.

Мануил мысленно выругался.

Спавшая рядом женщина с разметавшимися по подушке пышными черными волосами пошевелилась, лениво открыла глаза. На ее щеках спелым яблоком полыхал румянец.

Наложница чуть слышно спросила:

– Это за мной?

Мануил мягким движением руки коснулся ее обнаженной груди, столь прелестной и соблазнительной, что ему нестерпимо захотелось приникнуть к ней губами. Однако надо вставать!

– Нет, милая, это за мной, – проворчал василевс, откинув с себя одеяло. – Кого еще в Константинополе с завидным постоянством будят в такую рань!

– О повелитель, – томно простонала наложница, вновь закрывая глаза, – как я тебя понимаю!

«Ну, хотя бы ты понимаешь!» – подумал Мануил, подходя к двери.

Император прекрасно знал лица слуг, ожидающих его за дверью, заранее знал слова, какими встретит его протовестиарий. От этого обыденного однообразия Мануилу делалось не по себе.

Уже умывшийся и облачившийся в царские одежды Мануил восседал на троне за златотканой занавесью, отчаянно борясь с зевотой, когда из соседнего зала до него долетели встревоженные голоса чиновников, ожидающих аудиенции. Это слуга открыл дверь первому из них.

Первым, как всегда, был логофет дрома.

Дверь вновь закрылась, голоса в соседнем покое стали почти не слышны.

– Судя по твоему лицу, Феофилакт, ты пришел с плохими вестями, – промолвил Мануил, выслушав приветствие логофета.

– Это так, повелитель, – склонил голову Феофилакт.

– Молви все по порядку.

– Нынче утром войско германского короля разбило стан под стенами Константинополя. Я распорядился закрыть все ворота, дабы не допустить крестоносцев в столицу.

– Правильно сделал, – сказал василевс. – Наше войско наготове?

– Великий доместик и друнгарий флота здесь, повелитель. Они ждут твоих приказов.

– Что еще?

– Плохие вести из Южной Греции, – проговорил Феофилакт. – Там бесчинствуют сицилийские норманны, грабят города на Пелопоннесе. Мне стало известно, что предводитель норманнов Рожер договаривается с французским королем Людовиком, войско которого также двигается на восток, чтобы совместными силами захватить Константинополь.

– Подлый разбойник! – вырвалось у василевса.

– Этот сын собаки пытается договариваться и с египетским султаном, – добавил логофет.

– Почему дремлют мои флотоводцы и позволяют нашим врагам по морю сноситься друг с другом! – рассердился Мануил. – Друнгария флота ко мне!

– Это еще не все, Божественный, – сказал Феофилакт, и тревога на его лице стала более явственной. – Корабли Рожера и войско Людовика пока далеко от Константинополя, но немецкие рыцари уже у наших стен. Мне доподлинно известно, что бургундский аббат Бернар Клервосский с самого начала призывает короля Конрада по пути в Святую землю захватить Константинополь. Этот нечестивый аббат и поныне находится в войске Конрада. Какие мысли лелеет Конрад, наслушавшись речей полоумного Бернара, одному Богу ведомо. Во всяком случае, под Адрианополем Конрад приказал своим рыцарям обнажить мечи против нас.

– Скверно! Как все скверно! – Мануил положил императорский жезл к себе на колени и в раздумье потер лоб пальцами. – Кругом одни разбойники! Этот Бернар, несомненно, действует с ведома папы римского. Надо поскорее переправить через Боспор войско Конрада.

– Следом за немецкими рыцарями идут толпы крестьян, весь этот сброд тоже придется переправить в Азию, – сказал Феофилакт.

– Переправим и бедноту, но после рыцарей, – раздраженно промолвил Мануил. – Отправь к Конраду послов, пусть они разузнают, с какими намерениями германский король пришел к Константинополю. Заодно пусть послы высмотрят, велико ли у Конрада воинство. Да пусть послы ведут себя с Конрадом подружелюбнее, не хватало только рассердить моего родственника. Войско и флот я отправлю против Рожера.

– По-моему, это неосмотрительно, повелитель, – выразил беспокойство Феофилакт. – Стоит Конраду узнать, что войско и флот покинули Константинополь, как его немецкие мозги мигом загорятся алчным желанием грабежа!

– Откуда Конрад узнает об этом, ведь мы не впустим его в Константинополь, – сказал Мануил. – А Рожера необходимо разбить до прихода французских крестоносцев. Понимаешь?

Феофилакт молча кивнул.

– Ступай, – негромко обронил василевс.

– Прости, Божественный, что отнимаю твое драгоценное время, – торопливо забормотал Феофилакт, – но мне хотелось бы еще раз поговорить с тобой о Василии Буслаеве.

– Каком еще Василии Буслаеве? – нахмурился василевс.

– Это русич из Новгорода, томящийся в темнице, повелитель.

– Еще один разбойник! – проворчал василевс. – Этот русич учинил кровавое побоище прямо в дворцовых палатах, поэтому пощады ему не будет. Так и запомни!

Феофилакт с поклоном удалился.

* * *

После утренней трапезы василевс заглянул в покои супруги, куда он никогда особенно не стремился, хотя их совместная жизнь началась всего два года тому назад.

Василисса была по характеру довольно своенравна, но не злопамятна. Она быстро усвоила местные нравы и распорядок Большого Дворца. Вот только греческий язык давался ей с трудом. Первые полгода от василиссы не отходила служанка-гречанка, знающая немецкий язык. Порой василисса брала служанку с собой и в спальню мужа. Лишь узрев, что супруг больше заглядывается на переводчицу, чем на нее, василисса всерьез взялась за греческий язык.