Читать книгу "Архитектор Судьбы - Джон Френч"

— Что мне делать?! — выкрикнул Коргон сквозь грохот разрываемого металла.

— Уходи! Сейчас же! Беги! Возьми мои орудия и вышвырни этих нечестивцев из космоса!

— Я не могу оставить тебя! У меня есть долг!

— Твой долг — уничтожить наших врагов!

Сквозь сталь палубы и кристалл носителя данных просачивались завитки желто-зеленого света, словно извивающиеся змеи под поверхностью ледяной корки. Коргон упал, палуба раскололась под ним, и он схватился за кусок металла, чтобы не соскользнуть в колодец.

Цвет фрактала перетекал из черного в тошнотворный желто-зеленый и обратно, на его поверхности содрогалось подобие искаженного болью лица. Кроме того, в нем было что-то еще, нечто темное и извивающееся, дымчатые кольца скручивались вокруг духа машины, сжимая и подчиняя его.

Коргон с трудом поднялся, зашатавшись от усилий. Демонические кольца вцепились в его ноги и руки, но он разорвал их, бросившись бегом к выходу, который вел в технические секции «Непоколебимого бастиона». Рука, наполовину образованная из зеленоватого света, наполовину — из бурлящей тьмы, схватила инфозонд на конце серворуки технодесантника и с силой направила его к одному из стеллажей носителя информации. Зонд вошел в черный кристалл, и серворука ярко засветилась, когда через нее ворвался поток данных.

Спина Коргона изогнулась, мышцы свело судорогой, а кости затрещали. Технодесантник оскалился, дрожа всем телом, глаза закатились, изо рта пошла пена.

— Технодесантник! — завопил дух машины. — Брат мой!

Судороги свели мышцы Коргона, керамит брони изогнулся. Из трещин хлынула кровь.

В местах разрыва брони выступили покрытые пленкой и жилками безумные глаза. Человек Коргон распался, замененный чем-то ужасным и нечеловеческим.

Дух машины «Непоколебимого бастиона» заревел от боли. Все блоки носителя данных раскололись, кристаллические осколки завывали в буре рассеивающейся информации. Над местом трагедии пронеслась демоническая тень, и источник тьмы ворвался в сердце звездного форта.

Смерть пришла в «Непоколебимый бастион» под покровом тени и плоти.

Кастелян Лепид пережил личный состав командной палубы на несколько секунд. Они задохнулись после того как дух машины уступил управление инфодемону, и тот открыл воздушные шлюзы и двери в переборках. Воздух с пронзительным звуком вырвался из звездного форта, вытянув с собой многих членов экипажа. Те, кто смог удержаться, умерли в следующее мгновение, кровеносные сосуды разорвались, легкие лопнули, кровь вырвалась во внезапно обрушившийся холод замороженным туманом.

Космодесантник недолго продержался в проникшем внутрь вакууме. Не он убил Лепида. Это было лицо, которое выступило из палубы, его линии были вырезаны из стали, огромные безжизненные черные глаза не мигали, когда руки инфотени затянули Лепида в зияющий рот. Кастелян оказался в яме из скрежещущих клинков, глотку стальной змеи усеивали ряды зазубренных зубов. Лепида целиком проглотила мерзость, созданная из материи «Непоколебимого бастиона». Вакуум заглушил вопли отказывающегося проявить покорность Имперского Кулака, а жизнь его погасла, когда тело искромсали и швырнули под палубу.

Картина повторилась по всему звездному форту. Немногочисленные Имперские Кулаки были перемолоты в труху и нанизаны на стальные когти рук, выросших из окружавших их машин. Другие последовали за матросами через воздушные шлюзы, кувыркаясь в космосе. Какое-то время они были живы, пока не закончились запасы воздуха в доспехах. Они в последний раз видели «Непоколебимый бастион», его украшенные своды и контрфорсы, свернувшиеся в себя и превратившиеся в огромные лица, затуманенные глаза, глядевшие из ран, открывшихся на корпусе звездного форта.

Умирая, космодесантники видели, что «Непоколебимый бастион» также гибнет. Вместо него возникло нечто чудовищное.

Иногда мысли капитана Лисандра обращались к значению жертвы.

Это был первый выученный им урок в качестве космодесантника. Человек, начавший обучение под руководством капелланов Имперских Кулаков, давно исчез. Его сменил тот, кто был скорее наследием, олицетворением его ордена, чем человеком. Но Лисандр по-прежнему помнил то, чему научился. Битву нельзя выиграть без жертвы. Будь то единственная выпущенная пуля или смерть целого мира, за победу, так или иначе, надо заплатить.

Жертва была первым, что пришло ему на ум, когда он изучал тактическую карту региона, окружавшего Око Ужаса. В его непосредственной близости серые значки обозначали миры, пожертвованные хлынувшей волне Хаоса. Их усеивали кладбища огромных армий и населения планет, миллиарды убитых поклоняющимися Хаосу еретиками, которые называли себя солдатами Черного крестового похода. Символы крупных битв и боевых операций флота ярко горели на голодисплее, отмечая массовые жертвы, принесенные на алтарь победы. Некоторые были успешными, большинство нет, а боевые действия вокруг Ока превратились в одно сплошное сдерживание врага. Наконечник удара Хаоса должен быть затуплен. Если Хаос крупными силами прорвется сквозь кордоны Имперского Флота, то Черный крестовый поход достигнет самой Терры.

Этого не произойдет. Империум пожертвует всем, что у него есть, чтобы помешать этому плану. Имперский гвардеец или матрос Флота могут не понять этого. Для них победа равна выживанию, так же как ограниченному имперскому гражданину достаточно просто сохранить здравый рассудок. Но Лисандр понимал.

Лисандр размышлял об этом в тактическом планетарии ударного крейсера «Осада Малебрука». Корабль был выделен из состава флота Имперских Кулаков Гелиос, который охранял один из выходов из Ока. Это было все, что мог позволить себе флот. В любой момент армады Хаоса могли перейти в наступление и навязать Имперским Кулакам сражение. Сам Лисандр был ценным воином, присутствие которого Кулаки не могли позволить себе нигде, кроме как в пекле битвы, но его задача была важнее даже командования братьями-космодесантниками флота Гелиоса.

Его задача заключалась в том, чтобы подтвердить факт смерти кузнеца войны Шон'ту.

За ухом Лисандра застрекотало вокс-устройство.

— Говори, — произнес он.

— Капитан, — раздался голос командира корабля Христиса. — Мы выходим из варпа. Все приборы в норме.

— Как только мы окажемся в реальном пространстве, свяжись с «Непоколебимым бастионом» и «Усилием воли», — приказал Лисандр. — Объяви боевую готовность. Сражение уже началось и может еще продолжаться. Мы должны быть готовы задействовать наши орудия.

— Да, капитан, — ответил Христис. — Входим в реальное пространство. Император защищает.

Тактический планетарий, обшитый медью и покрытый изображениями шестеренки Адептус Механикус, содрогнулся, когда «Осада» пробила пелену между варпом и реальностью. На долю секунды структура планетария изменилась: в нем проступили невозможные углы, словно сама реальность протестовала против вторжения в ее владения. Затем все прошло, и «Осада» снова оказалась в материальном пространстве.