Читать книгу "Как свежи были розы в аду - Евгения Михайлова"

– Бред какой-то я несла под гипнозом. Сами знаете, от чего…

– Ну да. Ничего нового не вспомнили?

– Даже не пыталась.

– Понятно. Ну хорошо. Может, встретимся в управлении. Я тоже собираюсь туда заскочить.

Следующий звонок он сделал Ирине Майоровой.

– Доброе утро, Ирина Александровна. Это Сергей Кольцов говорит. Мне адвокат Петров рассказал о судьбе вашего племянника. Мои соболезнования. Вы можете на меня рассчитывать в плане сбора информации.

– Спасибо. Мы с сестрой Людмилой сейчас едем на кладбище, она хочет посмотреть могилу. Цветы везем…

– Да, Петров и об этом сказал. Я потому и звоню. Никому не говорите, что собираетесь дело возбуждать, даже о перезахоронении не стоит распространяться. Всякое бывает…

– Вы имеете в виду…

– Да. Останки исчезают, свидетели тоже… Лучше не рисковать.

– Хорошо. Спасибо. Скажите, как вы считаете, перспектива у этого дела существует?

– Ну, у вас хороший адвокат… Скажу как практик. Нужно потратить много сил и времени, а результат может быть минимальным. К примеру, убийство по неосторожности, срок давности… Или вообще – свидетелей не окажется. Но это не значит, что убийца должен остаться безнаказанным. Мы будем стараться, разумеется.

– Да… И он тоже. Он ведь на свободе.

Ирина разъединилась, посмотрела на Людмилу, сидящую рядом. У той было такое отстраненное лицо, что Ирина вообще не поняла, отдает ли она себе отчет в происходящем.

– Люда, это звонил…

– Да, – неожиданно прервала ее Людмила. – Я слышала разговор. У тебя была громкая связь. Это, наверное, тот сыщик, о котором ты говорила. Я, конечно, не понимаю, почему такой страшный убийца находится на свободе и, главное, почему он дома у Валентины… Это же опасно.

Ирина посмотрела на нее с удивлением. Оказывается, она все слышит и понимает.

– Он на свободе, поскольку убийцей человека может назвать только суд. А мы еще даже заявления не писали.

– Да, я поняла, что и потом может ничего не получиться.

– Посмотрим. А у Вали он, потому что она его к себе пустила… Она ничего не боится. Ты же знаешь…

– Да, Антонов отец ее сына, ты говорила. Но, может, мы позвоним, спросим: все ли там спокойно?

Ирина набрала номер Валентины.

– Привет. Это мы с Людой. Говорили с Кольцовым, решили узнать, как у тебя дела. Как ведет себя Роман?

– Нормально. Взял у меня денег, купил водки, пьет на кухне с тоски. Сын его не пустил, я ему не дала…

– А что дальше?

– Понятия не имею. Пусть лучше тут сидит, чем Кольку под домом поджидает.

– Это правильно. Но ты ж его не привяжешь.

– И не подумаю. Но вы не беспокойтесь, он никуда не собирается. У него денег нет, он даже Нинке звонил, чтобы та привезла ему заначку, спрятанную в диване. И вообще мне показалось, что он струхнул. Про Сашу я ему ничего не говорила.

– Ты дома сегодня?

– Нет. Меня вызывают к следователю по делу тети.

– Хорошо. Давай будем на созвоне, как-то тревожно…

Они приехали на кладбище, купили два больших букета – один из белых, другой из темно-красных роз, нашли маленький безымянный холмик, рассыпали по нему цветы. Людмила в черном платье и черном платке опустилась на колени. Ирина, неожиданно для себя самой, опустилась рядом. Время исчезло. Они смотрели одинаково голубыми глазами на яркие цветы поверх жизни, которой больше нет… И ничего с этим не поделаешь… И обе плакали. Людмила впервые за всю свою взрослую жизнь.

Потом вернулись в Москву. Ирина довезла Люду до угла ее дома, попрощалась, сказала, что постарается заехать вечером – привезти ей мобильный телефон. Людмила подождала, пока машина сестры скроется из виду, достала из кармана юбки бумажку с адресом, которую ей оставила Валентина, и направилась к метро.

Глава 30

Слава просмотрел бумаги, привезенные Валентиной.

– Не знаю, в какой степени это можно считать документами: какие-то несуществующие конторы – удачное название придумал этот Беленький, – печати сомнительной подлинности, но вывод, важный для нас, сделать можно. Первый договор вы подписали с ним за три дня до убийства Надежды Ветлицкой. До ее гибели он с вами обсуждал этот вопрос? То есть получил ваше принципиальное согласие на сотрудничество?

– Наверное. Он пару раз сказал: «Денег у тебя при такой тете нет и не будет. Если Марик тебе их не принесет». Он так себя любит, что Мариком называет. Я не возражала, в подробности не вникала. Деньги мне были нужны. У тетки просить не хотела. Сразу скажу, пока вы не спросили. Если бы я предполагала, что ради денег и всей этой гадости с изданиями, наследием кто-то убьет тетю Надю, я бы на это не пошла.

– Надеюсь, – Слава внимательно посмотрел Валентине в глаза. – Мы это с вами подробно обсуждали… Так, к сведению, Марк Беленький признался, что имел отношение к смерти вашего отчима.

– То есть?

– Надежда Ветлицкая попросила его и Семена Велехова повлиять на Александра Майорова, чтобы тот подписал завещание в ее пользу. Он хотел что-то оставить родной дочери. Ну, подписать он успел… Давления не выдержал. Умер на их глазах. Марк сказал, что вы также были в квартире. Хохотали…

– Это могло быть. Под кайфом. Когда Александр умер, я пыталась вспомнить, что произошло вечером, ночью… Вспомнила, что кто-то у них был, я стояла под душем в ванной. Мне всегда казалось, что они веселятся, когда я сижу в своей комнате одна… Вот и я веселилась… Они что-то сделали Александру? Что? Вы спросили?

– Марк сказал, что просто придержали, когда ваш отчим вырывался… Уже не проверишь.

Слава с удивлением увидел, что глаза Валентины наполнились слезами.

– Придержали? Александра? Он от них вырывался? Падлы позорные… – она пробормотала почти без звука совсем грубые, матерные ругательства. – Он… Понимаете, я всегда была на всех в обиде… Мне казалось, что я ненавижу свою семью. Но я знала, что они за люди. Чего стоят. Александр был очень нежным, добрым, беззащитным человеком… Он столько горя вынес в нашей семье. И она позвала этих уродов… Значит, тетка еще хуже, чем я думала.

В это время приоткрылась дверь кабинета, и заглянул Сергей Кольцов.

– Извините, Вячеслав Михайлович, что прерываю, нам можно войти?

– Кому это – вам? – строго спросил Земцов. – У нас, между прочим, очень серьезный разговор.

– Так и у нас. И на ту же тему.

Он исчез на минуту, а появился, уже подталкивая перед собой Алексея Кривицкого, который производил странное впечатление. Красное лицо, блуждающий взор, растянутый в улыбке рот…

– Что это за выходки, Серега? Он же пьяный!