Читать книгу "Шок-н-Шоу - Юлия Волкова"

— Че-е-е?… — растерянно протянул Паша. — Травишь, дед.

— Зачем? — печально проговорил Лаврентий Павлович. — Мы тут все не от хорошей жизни дурачками да убогими прикидываемся. Моня рассказывал, что его однокурсница бывшая — первая красавица, кстати, на курсе — милостыню просит у гостиницы «Прибалтийская». И зарабатывает получше всяких путан. Не захотела она в путаны пойти, милостыня, решила, честнее будет и для здоровья безопаснее. А знаешь, в каком она виде нищенствует? Бабушку изображает — слепенькую и несчастную. Она и Моне идею подала. Ну, кто дурачку на пляже в лишней копейке откажет? Лет десять он так уже зарабатывает. Родители его, между прочим, на его деньги новый участок купили — здесь, в Репино. А тебе, наверное, известно, какие тут цены.

— Моня — участок? — промямлил Паша. — Это же сколько мне лет трубить надо, чтобы на участок заработать?

— Смотря чем займешься, — усмехнулся Лаврик. — Но дурачка убогого из тебя точно не получится. Вот вышибала из тебя хороший выйдет.

— Так-так-так! — потребовал к себе внимания Боб. — Давайте выпьем за упокой поэтовой души, и Лаврентий Павлович, наконец, расскажет нам, куда делся его сосед — гениальный оперный артист Моня-Глиста.

Глория вздохнула и, пока мужчины выпивали за Венин упокой, думала, что, кажется, знает, куда делся гениальный артист Моня. Два артиста воспользовались трагедией и решили устроить розыгрыш для участников проекта. Ах, Гриша, Гриша!.. Ведь она… почти в него влюбилась… Но неужели они и Мушкина убили? Зачем? За что?

— Пропал Моня где-то с неделю назад, — поведал Лаврентий Павлович, отставляя стакан. — Просто пропал и все. Ни на пляже не появился, ни здесь. Я подумал, может, он к родителям перебрался, мало ли что, вдруг ему надоело роль играть. Но и родители ничего о нем не знают. Предположили, что он в город подался на какие-нибудь актерские заработки. Он и раньше исчезал ненадолго, а потом выяснялось — снимался. То в ролике рекламном, то в эпизоде киношном. Я одну рекламу с ним видел — нипочем не скажешь, что это Моня-дурачок, который, как вы выразились, двух слов связать не может. Фрак, бабочка, культурная речь, манеры — прямо аристократические. Но оно и понятно — оперных певцов, в основном, учат аристократов играть. Арии для бомжей редко кто писал.

— Ох, — вздохнул Боб. — Кажется, все ясно. Да, Глория?

— Кажется, да, — печально кивнула она головой. — Спасибо вам, Лаврентий Павлович. Пойдем мы.

— А как же грибочки? — искренне расстроился хозяин. — И бутылочку вторую не распили.

— Бутылочку мы вам оставим. Грибочками в следующий раз угостимся, — пообещал Боб. — А Моню мы разыщем, вы не волнуйтесь. Никуда он не денется.

До пансионата Глорию провожали Боб, Алена и Галка с Жориком. Поскольку жили они на спасательной станции — то им предстояло ночную вахту нести. Остальные отправились по домам — отсыпаться перед вахтой утренней.

— Я так понимаю, надо этого Моню хватать, — сердито проговорила Галка, когда ей пересказали историю бывшего оперного артиста. — Ведь получается, что он не просто развлекается. Он ведь еще следака с крыши сбросил. Вот тварь! Десять лет дурачка играл и сам сумасшедшим сделался.

— Да, похоже на то, — согласился Борис. — Только у любого сумасшедшего преступника все равно мотив имеется. Ну, разыгрывал он бедную Глорию и пару дурочек. Наверное, и к супруге поэта являлся — сюжет известный. Но следака зачем мочить?

— Так чтоб не поймал, — объяснил Жорик. — Ведь этот Мушкин его чуть за хвост не схватил.

— Ну, схватил бы — что такого? — сказал Боб. — Призраком прикидываться — в этом состава преступления нет.

— Не скажи, — вступила в разговор Алена. — Его ведь могли каким-то образом приплести к делу об убийстве поэта. Вот он и испугался.

— Тогда он точно сумасшедший, — фыркнул Борис. — На каком основании его могли приплести?

— А на каком основании нашего Ежика приплели? — сказала Галка. — Ментам основания не нужны. Им процент раскрываемости подавай. Нашли бы, как дело обтяпать.

— Да нет, ребята, это вы чересчур, — покачал головой Боб. — Есть же суд, в конце концов, адвокаты. Вздумай я играть такую роль, я бы даже от предварительного следствия отбился бы.

— Ты бы отбился, — сказала Алена. — А Моня — натура тонкая, консерваторская. Он испугался.

— Ой, послушайте! — воскликнула Галка. — Я чего подумала? Ведь Моня так просто свою доходную работу на пляже бросать не стал бы, ну, в смысле ради развлечения. Знаю я этих нищих. Они если поляну заняли, то косят на ней по полной программе. А вдруг ему за роль духа пообещали большие бабки? Больше, чем он на пляже зарабатывает? И контракт нужно обязательно отработать. Иначе не заплатят. А тут Мушкин вмешался. Ну и — понятно…

— Да… — задумчиво кивнул Боб. — Резон в твоих словах, Галка, есть. А кто ему пообещал заплатить? Кому нужен этот розыгрыш?

— Похоже, Барчуку, — сказала Галка сдержанно и осторожно покосилась на Глорию, которая шла понуро и участия в разговоре не принимала.

— Зачем? — вздохнул Боб. — Из склонности к розыгрышам? Или тут что-то серьезное таится?

— Вопросы риторические, — сказал Жорик. — Пока Моню не схватим, ответа не получим. Не станешь же у Барчука спрашивать.

— Почему? — рассеянно проговорила Глория. — Я спрошу. Я обязательно спрошу.

— Не вздумай! — закричала Галка. — А вдруг он преступник? А вдруг у него еще один пистолет есть?

— Какой пистолет? — удивилась Глория. — Уж не думаешь ли ты, что он Веню убил?

— Теперь, когда я точно уверена, что розыгрыш с призраком не обошелся без его участия, я могу все предположить, — сказала Галка безапелляционным тоном.

— А мы должны решить, стоит ли нам самим Моню отловить или просто следует обо всем рассказать сотруднику правоохранительных органов, — сказал Боб.

— Лично я — за отлов, — сказал Жорик. — Прикольно за призраком погоняться. Только вот кто нас в пансионат пустит?

— Ты забыл про тропу, — сказала Галка.

— Я не забыл, — сказал Жорик. — Только на территории полно охраны. Как ты думаешь, они совсем не удивятся, если мы там всей толпой объявимся?

— А пойдемте туда прямо сейчас, — предложила Галка. — Я знаю, у них охрана ночью спит. Да, Глория?

— Я не знаю, — пробормотала Глория. — После всех событий они вроде бы бдительнее стали… Но понятно, что по территории они с собаками не гуляют. У них два поста всего — у ворот да у входа. Остальная охрана — в самом здании.

— А как же наша с вами почетная служба? Которая почетно спасательной называется? — усмехнулась здравомыслящая и трезвая Алена.

— Сегодня вода холодная, — сказал Жорик. — Народ и днем-то не очень купался. А уж ночью и подавно не будет. А если кому и суждено утопнуть без нашей помощи, то он и так утопнет.

— Оптимист, — проворчал Боб. — Я не против охоты. Только не очень понимаю, где и как мы его ловить будем.