Читать книгу "Два танкиста из будущего. Ради жизни на земле - Анатолий Логинов"

Как приятно чувствовать себя умным! Обстреляли и ушли, как я и думал.

Ага, кто-то спешит с тыла. Так, сразу двое. Нет, трое и Петя с ними. Это что сегодня за день, все мои приказы нарушают?

— В чем дело, товарищ старший лейтенант?

Отвечает первым не он, а незнакомый майор:

— Товарищ полковник, докладывает командир шестьдесят пятого отдельного танкосамоходного полка майор Летунов! Попытка обхода нами отбита, сейчас полк сосредотачивается в районе КП корпуса. Приказано поступить в ваше распоряжение.

В мое распоряжение — это хорошо, вот только что дальше делать? Так, а ведь третий — явно посыльный. И чего молчит? Видимо, мой взгляд достаточно красноречив, сержант без дополнительного приказания начинает докладывать о сложившейся обстановке.

Тэк-с, и что мы имеем? По сообщению, Андрей не сумел точно нащупать фланг атакующих. Одна танковая и мотострелковая бригады сцепились с эсэсманами лоб в лоб, несут большие потери. Вторая группа из танковой и мотострелковой бригад нанесла удар правильно, во фланг, и сильно потрепала противника, но тот быстро подвел резервы. Хо, а может, неплохо получится, если полком вот здесь по этому промежутку зайти и практически охватить фланг подошедшей группы. А что, так и сделаем!

Объясняю задачу Летунову, настраиваю на оборону Кима, и мы дружной толпой рвем по намеченному мною проселку. Можете смеяться, а понимающие даже постучат себя по лбу и дружно запишут автора в Мюнхгаузены, но наша колонна домчалась до исходного района со средней скоростью двадцать километров в час. Я офигел, как та корова из анекдота.

А на исходном!

Глянул в бинокль, мама моя родная, а там дымы, дымы, дымы. Огромная равнина с рощами и холмами, по которой на первый взгляд хаотично перемещаются группы танков, между ними мелькают фигурки пехотинцев, из кустов внезапно вырываются языки орудийных выстрелов, и кругом догорают или просто стоят подбитые танки и самоходки. Прикинул я что к чему, и мы пошли в атаку. Сбоку, обходя месиво людей и техники.

Едва выскочили из-за рощицы, смотрим — а прямо перед нами очередная колонна немецких танков ползет. Наши не растерялись, сразу огонь по ним открыли. Строй немцев нарушился, они стали расползаться в разные стороны. Тут в промежутки и наши шестидюймовки грохнули. Сразу несколько танков вспыхнули после первого залпа, а уж после второго пара «четверок» с черными крестами на броне рванули, как перегревшиеся в костре консервы. Вот что значит хороший такой калибр в сто пятьдесят два миллиметра!

Но немцы не дрогнули, сумели даже под огнем развернуться нам навстречу. Чего-чего, а умения воевать у них всегда хватало. И началось! Первые ряды наших атакующих танков смешались с фрицевскими, грохнули взрывы, загорелись подбитые машины. Но КВ-2, выполняя отданный перед боем приказ, продолжали маневрировать в стороне и бить по любым замеченным немецким танкам.

— «Черноголовый»! — Готово! — Короткая! — Огонь! — Морской! — привычная симфония боя захватила меня и весь экипаж и отпустила только вечером, когда остатки полка собрались на сборном пункте. Из тридцати трех машин — восемь. И наш «Рыжий».

Но поле боя у Краснознаменки осталось за нами. И завтра я обязательно посмотрю, что и сколько мы набили. Помнится, только этих, «убершвере»[11]«Тигров», как минимум пять-шесть горело. Из них два точно мои. А что, кумулятивный шестидюймовый, пробивающий двести десять миллиметров брони — это вещь! Тем более, если враг занят другими танками и тебя не видит.

На ночь располагаемся неподалеку от торчащих среди остатков изб печных труб бывшей деревни.

«Черниговская битва заняла в Великой Отечественной войне особое место. По своему ожесточению и упорству борьбы эта битва не имеет себе равных. Общий замысел германского командования сводился к тому, чтобы окружить и уничтожить оборонявшиеся в районе Чернигова — Новгород-Северского войска 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов. В случае успеха предполагалось расширить фронт наступления и вернуть стратегическую инициативу. Для реализации своих планов противник сосредоточил мощные ударные группировки. Большие надежды возлагались на новейшие танки „Тигр“, „Леопард“ и „Пантера“, штурмовые орудия „Фердинанд“, самолеты-истребители „Фокке-Вульф-190-А“ и штурмовики „Хеншель-129“.

Начавшаяся битва сразу же приняла грандиозный размах и носила крайне напряженный характер. Наши войска не дрогнули. Наступление ударных группировок противника было приостановлено. […] Лишь ценой огромных потерь ему удалось на отдельных участках вклиниться в нашу оборону. […] Окончательно похоронило гитлеровскую операцию „Цитадель“ крупнейшее за всю Вторую мировую войну встречное танковое сражение под Краснознаменкой. Оно произошло 7 июня. В нем с обеих сторон одновременно участвовали 1200 танков и самоходных орудий. Это сражение выиграли советские воины. Фашисты, потеряв за день боя до 300 танков, вынуждены были отказаться от наступления. […]

12 июня начался второй этап Черниговской битвы — контрнаступление советских войск 3 июля советские войска освободили города Киев и Мозырь. Вечером 3 июля в честь этого крупного успеха в Москве впервые за два года войны был дан победный салют. […]»

8 марта 1944 года. 2-й Белорусский фронт

Механик-водитель танка «Превед, медвед!», гвардии лейтенант Анатолий Федорович Логинов[12]мысленно выругался, пожелав фрицам и их родственникам самых противоестественных сексуальных отношений со всеми возможными партнерами. После долгого марша переключение передач что-то заедало, да и уровень масла явно находился на критической отметке. Но фрицы рвались вперед со страшной силой, поэтому никакой возможности покопаться во «внутренностях» танка у Анатолия не было. Знаменитая Первая гвардейская тяжелая танковая бригада должна была вступить в бой прямо с марша. Вздохнув и еще раз помянув по матушке проклятых фашистов, Логинов с трудом переключил скорости, аккуратно развернул танк и вывернул из-за холма так, чтобы его отрог продолжал прикрывать большую часть корпуса танка. Для опытного, прошедшего бои в Харькове, форсирование Днепра и поле под Краснознаменкой водителя выбор подходящей позиции был простым, основанным на почти инстинктивных действиях, делом. Он, не дожидаясь команды капитана, остановился, крикнув в ТПУ: «Короткая!» и сразу после грохота и мягко качнувшей машину отдачи резко стронул ее с места. Краем глаза успев заметить выросший на склоне холма разрыв, он так же резко развернул и снова повернул танк, заставив его проехаться своеобразной змейкой. По броне глухо простучали осколки, неподалеку, похоже, разорвался солидных размеров снаряд. Старший лейтенант Волков скомандовал: «Короткая!», Анатолий с разворотом притормозил танк. Загудел двигатель поворота башни, раздался грохот выстрела, и практически сразу машину резко дернуло, а по ушам, несмотря на наушники и шлемофон, ударил страшный грохот. Сквозь него в наушники пробился чей-то крик и тотчас смолк. Радист повернулся к Анатолию, что-то неслышно произнес и резко обмяк, чуть не свалившись с сиденья. Логинов машинально остановил мотор. Тут до него дошло, что в наушниках стоит мертвая тишина, а правый рукав комбинезона вспорот, словно бритвой, и из раны выступила кровь, постепенно набухая на коже и пропитывая ткань. Боли не было, только правую руку словно пощипывало. Осмотревшись, он заметил оборванный провод переговорного устройства и сплюнул. Все ясно, какой-то осколок перебил провода ТПУ и резанул его по руке.