Читать книгу "Магия имени - Инна Бачинская"

– Я так не думаю. Да и не скроешь ничего. Поздно. Ваш друг будет здесь с минуты на минуту… Удивительно, что его до сих пор нет. Город и пригороды прочесываются… С тех пор как вы исчезли, прошло около двенадцати часов. Если хотите, можете дождаться его здесь.

– Нет! – Инга поднимается. Она даже не спрашивает, откуда ему известно о Шибаеве. – Я хочу домой!

– Ростик очень болен, – говорит вдруг Вася, словно не слыша ее. – У него бывают состояния, когда это уже… не он… Я думаю, все началось после смерти его мамы, Евгении Владимировны, с которой он был очень близок. Ему тогда исполнилось шестнадцать. Потом была одна девушка, Наташа, Наталя… первая любовь Ростика, которая вышла замуж за его отца. Он с ума сходил, готов был умереть за нее. Он каждый день видел ее с отцом. А потом родился Мишаня…

Я не могу ее осуждать, она была намного старше Ростика и, видимо, никогда не принимала его всерьез. Они познакомились случайно, и он бросился в эту любовь, как в омут. Мы часто выезжали вместе на реку, загорали… Прекрасное было время. – Вася опускает голову.

«Помнишь, – сказал ему Ростик, – помнишь, как мы ловили рыбу? Все вместе? И Наталя была…»

Помнит ли он? Конечно, помнит. Прекрасный летний день. На небе ни облачка. Звенят кузнечики. Ветер легко трогает их лица. Наташа и Ростик тащат его коляску по узкой луговой тропинке, а сами бегут по обеим ее сторонам, путаясь в высокой траве. Они награждают друг друга тумаками прямо через его голову, да так, что и ему перепадает. «Перестаньте, черти!» – кричит он, защищаясь руками. Наташа шлепает Ростика ладонью по макушке и удирает к реке. Ростик бросается следом. Она вдруг спотыкается, взлетает в воздух и падает в траву. Тут же переворачивается на спину… Они хохочут, умирают от смеха, слезы текут по их лицам…

– Наташка! – с трудом выговаривает Ростик. – Что ж ты падаешь, разиня! Под ноги смотреть надо!

И они продолжают хохотать, распугивая птиц, мелких зверей вроде полевых мышей и сусликов… Ростик падает рядом с Наташей, они целуются, а он, Вася, кричит им:

– Эй, вы, сексуально озабоченные, прекратите немедленно! Ни стыда ни совести!

Как они были счастливы тогда!

Вася открывает глаза, прогоняя видение.

– Ростик сам познакомил ее с отцом, и они… стали встречаться. Ростик тогда ушел из дома, преданный сразу двумя близкими людьми. Почти год жил у нас, в вашей комнате. Знаете, я иногда думаю, что это был самый счастливый период в моей жизни, как ни эгоистично это звучит. Потом умер его отец, и Ростик ожидал, что Наташа вернется к нему. Она и вернулась – на пару месяцев, а потом засобиралась за границу. У нее была целая теория о свободе и о женщинах, которые делают себя сами. Используют мужчин, идут по головам и так далее. Им ничего не стоит в любой момент расправить крылья и улететь куда глаза глядят, бросив все и всех. Они сегодня здесь, завтра – там. Она говорила: «Я, как дикий лебедь, рвусь на свободу!» Повторяла стихи какого-то француза – Ростик мне читал их, но я запомнил всего пару строк…

Вася откидывается на спинку стула, смотрит в пространство перед собой и, вспоминая полузабытые строчки, медленно и негромко декламирует:

Пусть буря перья рвет, пусть злятся непогоды,

пусть ливень мочит их, сечет холодный град…

Согретые лучом живительной свободы,

в… какой-то там край отважные летят…[13]

Она улетела, а Ростик и Мишаня остались. Она предала их обоих. Мне кажется, Ростик тогда возненавидел всех женщин… особенно перелетных, которым не нужно ни семьи, ни тепла, ни любви…

– У перелетных птиц все это есть… А лебеди хранят верность всю жизнь!

– У перелетных женщин – нет.

– Где она сейчас? – спросила Инга.

– Не знаю, – ответил Вася, не глядя на нее. – Ничего о ней не слышал с тех пор…

– Вы уверены, что она… жива? Она не могла бросить ребенка!

– Ростик – талантливый бизнесмен, умница… – Вася словно не расслышал вопроса. – Но после Наташи… ему не везет с женщинами. Я думаю, он так и не смог ее забыть. Около двух лет назад появилась еще одна, бывшая коллега Наташи, обе работали на «хот лайне». Я называю их виртуальными проститутками. Ростика тянуло к ней из-за Наташи, я думаю… Тоже из породы диких лебедей. Наташа сломала ему жизнь, а эта, ее звали Кристина, доломала окончательно. Знаете, Инга, я не удивляюсь, что он их ненавидел!

– Что случилось с Кристиной?

– Не знаю!

– А Лена?

– Не знаю… То есть я видел, что он с ней… что она ему нравится. Радовался за него. Леночка была как ребенок, чистая и доверчивая. А потом мама сказала, что она уехала. Что-то случилось дома, она собрала вещи и уехала. Я еще обиделся – даже не попрощалась!

– А Тамириса при чем? – спросила Инга враждебно. – Она что, тоже дикий лебедь? Вы знаете о том, что он убил ее?

– Знаю, – ответил Вася, не глядя на нее. – Я заглянул в кладовку. Я видел, как вы выбежали оттуда… Тамириса – случайность, я думаю. Она видела его с Леной. Когда за столом вы вспомнили о ней, Тамириса тоже сказала что-то… я и не расслышал как следует. Ростик испугался и запаниковал. Он считал, что вы не та, за кого себя выдаете. Вы сказали, что вы приезжая и у вас никого в нашем городе нет, а он видел вас в машине с мужчиной. Правда, это ни о чем не говорит, но все вместе… Трембач тоже сообщил что-то о вашем неумеренном любопытстве. Он решил, что вы вроде детектива.

– Трембач решил, что я детектив? – не верит Инга. – Но почему?

– Да, из какой-нибудь частной конторы, их сейчас развелось, как грибов после дождя. Я подумал тогда, что у Трембача алкогольная паранойя. Вы совсем не похожи на детектива. У звероводов украли шкуры… ну, и вот! Он думал, вы расследуете кражу, расспрашивал у мамы, откуда вы взялись. Без его приятеля тут не обошлось, я уверен. Витек – тот еще тип! Но, как оказалось, Трембач не так уж сильно ошибался насчет вас.

– А ваша мама? Как… дикие лебеди попадали к вам на квартиру?

– Я не знаю деталей, – говорит Вася, – могу только догадываться. Ростик придумал план. Он, зная мою маму, ее… любовь к деньгам, предложил ей брать на квартиру девушек, которые собирались на работу за границу, обещая им содействие за деньги. В определенный момент он увозил их…

– Сколько же их было?

– У нас жили три.

– Это ужасно! Он убивал их чуть ли не на ваших глазах… Неужели ваша мать, при всей ее жадности, ничего не подозревала?

– Мама не убийца. Поверьте, я не знаю всего… Ваш друг ворвался к нам, кричал, спрашивал, где вы. Он знал, что я не инвалид. Вы видели меня ночью… Мама… Мне очень неловко говорить об этом, но она ударила вашего друга по голове, спасая меня. А я был так поражен тем, что он знает обо мне, что бросился бежать… хотя лучше бы мне было оставаться на месте. Но тогда я был не в состоянии рассуждать здраво.