Читать книгу "Зубы тигра - Том Клэнси"

– Тони?

– Да, юноша?

– Этот парень, Отто Вебер... Что в нём такого исключительного? С какой стороны ни глянь, он чист, как ванильное мороженое.

– А если бы вы сами были плохим парнем? Приделали бы себе на спину светящуюся неоновую надпись об этом или, может, постарались бы зарыться поглубже в траву, а?

– Вместе со змеями, – добавил Джек. – Я знаю, мы должны высматривать мелочи.

– Как я вам уже говорил. Вы ведь владеете арифметикой на уровне четвёртого класса. Принюхайтесь как следует, чем оттуда пахнет. И, напомню, вы ищете вещи, которые, по определению, должны быть почти невидимыми, согласны? Именно поэтому наша работа такая разнообразная и увлекательная. А невинные мелочи – это, главным образом, действительно невинные мелочи. Если парень скачивает из Сети детское порно, он делает это не потому, что он террорист. А потому, что извращенец. В большинстве стран это не считается серьёзным правонарушением.

– Готов поспорить, что в Саудовской Аравии считается.

– Вероятно, но, тоже могу поспорить, они смотрят на такие шалости сквозь пальцы.

– Я всегда считал, что они там все ярые пуритане.

– Они вполне снисходительны, пока мужчина держит своё либидо в узде. Но если вы сделаете что-нибудь с настоящим, живым ребёнком, вас ждут большие неприятности. Саудовская Аравия – прекрасное место для тех, кто привык соблюдать закон. Можете оставить там свой «Мерседес» с открытыми дверями, даже с ключами в зажигании, и вернувшись, найдёте машину на том же месте. А ведь такого не бывает даже в Солт-Лейк-Сити.

– А вам приходилось там бывать? – полюбопытствовал Джек.

– Четыре раза. Люди относятся к тебе по-дружески, пока ты ведёшь себя с ними как следует, а если ты завёл там настоящего друга, он останется другом на всю жизнь. Но их правила сильно отличаются от наших, и цена за их нарушение может оказаться достаточно внушительной.

– Значит, Отто Вебер играет по правилам?

Виллс кивнул:

– Совершенно верно. Он полностью включился в систему: религия и всё прочее. За это они его и любят. Религия – это средоточие их культуры. Если человек переходит в их веру и начинает жить по исламским правилам, они воспринимают это как дополнительное подкрепление своего мира и ценят такие поступки, как их ценили бы в любом другом обществе. И всё же я не думаю, что Отто участвует в этой игре. Люди, которых мы ищем, – социопаты. Такие встречаются где угодно. В некоторых культурах их отлавливают на ранней стадии и пытаются перевоспитать или убивают. В других культурах ничего такого не делают. Мы ведём эту работу не столь успешно, как должны бы и, полагаю, как это делают в Саудовской Аравии. Но хитрецы встречаются в любом обществе, и кое-кто из них успешно использует религию для маскировки. Ислам как система веры вовсе не предназначен для психопатов, но какие-то положения этого учения можно извратить и подогнать к потребностям таких людей – точно так же, как и христианство. Вы изучали психологию?

– К сожалению, нет, – сознался Райан.

– Значит, купите какие-нибудь книжки. Прочитайте их. Найдите людей, разбирающихся в этом деле, и засыпьте их вопросами. Внимательно слушайте ответы. – С этими словам Виллс снова повернулся к своему компьютеру.

«Вот дерьмо, – подумал Джек. Дела оборачивались все хуже и хуже. – Сколько времени должно пройти, – спросил он себя, – прежде чем они решат, что он способен на что-то полезное? Месяц? Год? Чёрт возьми, интересно, какой у них в Кампусе проходной балл?..»

...И что именно произойдёт, если он на самом деле докопается до чего-нибудь полезного?

Займёмся Отто Вебером...

* * *

Они не могли весь день торчать в номере, не вызывая вопросов у окружающих. Поэтому Мустафа и Абдулла перекусили в буфете и отправились на прогулку. В трех кварталах от гостиницы находился художественный музей. Вход туда был свободный, но причину этого они узнали лишь внутри. Это был музей современного искусства, и все имевшиеся там картины и скульптуры оказались совершенно недоступны пониманию посетителей с Ближнего Востока. Пару часов они бродили по музею, и оба пришли к выводу, что, наверно, краска в Мексике должна быть очень дешёвой. Однако такое времяпрепровождение позволило им лишний раз примерить на себя свои обличия – им, кажется, успешно удалось сделать вид, что хлам, висевший на стенах и громоздящийся на полу, им интересен.

После этого они неспешно вернулись в гостиницу. Единственной хорошей вещью здесь была погода. Европейцу было бы тут жарко и душно, но для арабов температура подходила в самый раз. Даже плотно окутывавший город серый туман не портил восприятия. Завтра им предстояло снова увидеть пустыню. Возможно, последний раз в жизни.

* * *

Даже хорошо финансируемое и прекрасно оснащённое правительственное агентство не в состоянии просматривать все сообщения, которые циркулировали в киберпространстве, и потому Агентство национальной безопасности использовало компьютерные программы, вылавливающие из потока ключевые слова и фразы. Работа по выявлению электронных адресов некоторых известных или подозреваемых террористов или лиц, подозреваемых в содействии терроризму, велась всё время, и за найденными непрерывно наблюдали, как и за серверами Интернет-провайдеров. Для работы требовались неимоверные ресурсы памяти, так что автофургоны постоянно доставляли в Форт-Мид новые дисковые запоминающие устройства огромной ёмкости. Там их присоединяли к мощным универсальным компьютерам, чтобы при опознании кого-то из нужных персон можно было бы сразу же сформировать подборку его электронных писем за несколько месяцев или даже лет. Если где-нибудь в мире существовала игра в ястреба, выслеживающего мышь, то она должна была вестись примерно так. Плохие парни, несомненно, знали, что разведки при помощи программ искали определённые слова или фразы, и потому старались использовать свои собственные кодовые слова, чем, в некотором роде, сами себя заводили в ловушку, поскольку такая практика внушала им ложное ощущение безопасности, а этим прекрасно пользовались в Агентстве, имевшем за плечами семьдесят лет опыта чтения мыслей врагов Америки.

Эта работа имела строгие ограничения. Слишком активное использование разведывательной информации выдало бы систему, скомпрометировало бы источник и заставило бы противников изменить методы шифрования. С другой стороны, использовать информацию слишком осторожно – то же самое, что не использовать вовсе. К сожалению, разведывательные службы склонялись больше к последнему варианту, чем к первому. Вновь созданное Министерство безопасности Отечества теоретически должно было выполнять роль диспетчерского пункта для всей информации, связанной с угрозой для государства, но колоссальный масштаб нового суперагентства с первых же дней его существования свёл на нет все возможные преимущества. Да, оно аккумулировало всю информацию, но её оказалось слишком много, и для её обработки требовались немыслимые рабочие мощности, так что надежды на своевременное получение ценных данных было немного.