Читать книгу "Кровь Кадии - Аарон Дембски-Боуден"

Касркины разошлись веером и открыли огонь из хеллганов, отгоняя солдат Остатков и не позволяя им принять участие в безумной схватке. Джевриан активировал силовую саблю и, подняв сверкающий искрами энергии клинок, подбежал к дредноуту спереди. Выстрелами из хеллгана в упор он проделал в громадном корпусе машины несколько сквозных пробоин.

— Давай быстрее, черт побери! — крикнул он.

Тейд, отвернув лицо от хлещущей из перерезанных трубок вонючей маслянистой крови, упорно пилил сустав.

Дредноут, не переставая реветь, замахнулся огромным кулаком, и Джевриан метнулся в сторону. Но, даже растянувшись на земле, он все еще оставался в зоне досягаемости и в последний момент попытался защититься от неминуемой смерти своей силовой саблей. От страшного удара у него что-то треснуло в плече, Джевриана отбросило метров на десять назад, и он рухнул под лязг треснувшей брони и взрыв кадийских проклятий. Пошатываясь, но не выпуская рукояти сабли, он поднялся, хотя перед глазами от боли еще сверкали искры. Наполовину оглушенный, со сломанной рукой, он выкрикнул боевой клич касркинов:

— Никогда не сдаемся! Никогда не отступаем! — и снова бросился на противника.

Окружавшие их касркины, не прекращая обстреливать осмелившихся приблизиться Остатков, подхватили клич:

— Ни перед числом! Ни перед оружием!

Тейд сильнее потянул на себя меч, вытащил его из раны и сразу же со всей силы нанес еще удар по уже поврежденному бедру. Клинок сначала отпрыгнул, словно ужаленный, но затем жужжащие зубцы с новой яростью вцепились в механический сустав. Дредноут попытался повернуться в поясе, но это привело лишь к лязгу сломанных рычагов и скрежету исковерканных узлов.

Тейд почувствовал, что зубья меча перемалывают стержень ноги дредноута, его металлические кости. Огромный воин отчаянно замахал кулаком, и выстрел из плазменной пушки пришелся в землю.

— Давай! — крикнул Тейд и наконец вытащил цепной меч.

Капитан отбежал назад, покинув зону поражения громадного кулака. Дредноут тяжело пригнулся к земле.

Джевриан продолжал сражаться с боевой машиной, хотя и остался лишь с одной рукой. Его сломанная сабля, искрящаяся нестабильным, но еще действующим полем, вонзилась в бронированный корпус шатающегося дредноута по самую рукоять. Правой рукой сержант касркинов поискал зацепку и нашел ее в виде истекающего гноем отверстия от снаряда автопушки. Джевриан оперся ногой на рукоять сабли и подтянулся.

Боевая машина Гвардии Смерти отчаянно раскачивалась и молотила по воздуху кулаком, стараясь сбросить с лобовой брони взобравшегося на нее человека. Но Джевриан приставил хеллган к смотровой щели шириной всего в палец и нажал на курок.

Дредноут умер. Пилотом машины был Астартес, заключенный в адамантиевую оболочку древнего творения Механикум. Выстрел Джевриана разнес в клочья иссохшую плоть, оставшуюся от воина, и лишил дредноута последних признаков жизни.

Низкий протяжный гул возвестил об отключении источников энергии. Джевриан, опасаясь, что массивная громада упадет, спрыгнул на землю. Дредноут не упал. Он так и остался стоять, слегка пригнувшись и опустив руки вдоль корпуса. Увидев своего повелителя побежденным, Остатки бросились наутек. Вслед им метнулись лучи лазганов, и кадийцы истребили еще немало приспешников Архиврага.

Тейд и Джевриан, с трудом переводя дух, возвратились к Таану.

— Проклятый дьявол, — произнес Даррик.

— Ага, — согласился сержант касркинов. — У меня рука сломана, — добавил он, только сейчас это заметив.

Тейд криво усмехнулся и погладил Рекса по хромированной голове.

— Надеюсь, мы больше не встретим ему подобных.

Через семнадцать секунд посадочный модуль, выкрашенный в черный цвет и ставший еще чернее после полета сквозь атмосферу, ударился о землю в пятидесяти метрах от линии обороны Восемьдесят восьмого полка. По шлемам и наплечникам кадийцев застучали сорванные вихрем с земли комья грязи и мелкие камни. Затем зарычали открывающие механизмы, и стенки модуля разошлись, словно лепестки цветка, превратившись в трапы для воинов Гвардии Ворона.

Десять гигантов одновременно выскочили наружу с болтерами наготове. Через мгновение все десятеро одновременно опустили оружие и подошли к исковерканной, истекающей гноем и кровью громаде дредноута. Слух Тейда уловил в вокс-наушнике слабые щелчки: Астартес обсуждали между собой увиденное. Затем один из них направился к измученным солдатам. Тейд узнал его по значку на броне и приветствовал знамением аквилы. Его люди последовали примеру капитана.

— Победа или смерть, брат-капитан.

Астартес ответил не сразу. Необычным, совсем человеческим жестом, какого Тейд никогда не видел у избранников Императора, Корвейн Валар большим пальцем ткнул себе за спину поверх плеча, указав на поверженную боевую машину:

— Впечатляющая работа, капитан.

Отвечая великану в черной броне, Тейд не удержался от улыбки:

— Благодарю. Кстати говоря, мы не откажемся от вашей помощи, если встретится еще один такой противник.

ГЛАВА 12

Одни

Солтан, кладбище у башни Ярит, монастырский сектор

Через два часа кадийцы покинули своих павших.

— Отвоевание приостановлено вплоть до прибытия подкрепления, — обратился инквизитор Кай к оставшимся в живых солдатам Восемьдесят восьмого полка, стоявшим под угрожающе потемневшим небом. — Я разговаривал с командиром Гвардии Ворона и установил ограниченный контакт с уцелевшими частями Имперской Гвардии в Солтане. Картина безрадостная. Астартес высадились ради собственных целей в городе, и они будут сражаться с Гвардией Смерти на своих условиях. А потому полкам Имперской Гвардии предстоит оказывать врагу организованное сопротивление, насколько это возможно после такой… катастрофы.

Кадийцы, которых насчитывалось не больше полутора сотен, окружили инквизитора плотным кольцом.

— А что с остальной частью полка? — спросил кто-то из солдат. — Что с полковником Локвудом?

— Мы не смогли установить контакт с группой полковника, — сообщил Тейд. — Их атаковали силы, намного превышающие по численности группы Остатков, с которыми столкнулись мы. Шансы на выживание у них весьма незначительны.

— А как же знамя?! — воскликнул Даррик. — Если уж мне суждено здесь погибнуть, я предпочитаю умереть под знаменем Восемьдесят восьмого.

— Он прав, сэр, — поддержал Вертейн. — Если это все, что осталось от полка, нельзя бросать знамя в грязи.

После его слов раздался хор одобрительных возгласов. Тейд, скрестив руки на груди и приподняв бровь, взглянул на инквизитора.

— Я предупреждал, что они об этом заговорят, — заметил он.