Читать книгу "Непутевая, или Подарок для принца - Ирина Колка"

себя виноватым за то, что подставил родителей. Что тут начнется, как только выяснится правда?

Воины Тидарры выстроились у закрытых ворот, отрезая путь к спасению. Вот дьявол! Я даже уже знаю, каким образом она заставит меня или отца поделиться с ней своей магией! Я беспокойно бегал взглядом от матери к отцу, потом перевел его на Ворона. Тот словно считал мое беспокойство и смотрел прямо в глаза. Молча опустил веки, отправляя посыл: «Успокойся».

— Нам предстоит породниться с тобой, Антуанэль, кто бы мог подумать? — ласково ворковала Тидарра, старательно избегая обращаться к Силиции. Что уж говорить, Дроу ненавидят Меридор всем сердцем. Я вообще еще удивлялся, почему мать до сих пор ничего тут не порушила и даже ни разу не съязвила. Чую, это только до поры до времени.

— Не спеши, Тидарра, — мило улыбнулся король. — Давай посмотрим, что нам скажет камень…

Прозвучало так, что Тидарра нахмурилась. Я тоже слегка напрягся, пытаясь сообразить… Отец что, мне не поверил? Чем дольше я наблюдал за ним, тем больше понимал: меня провели как глупого щена! Хреновый из меня хитрец и тактик!

Тидарра словила мой настрой.

— Неужто сыну своему не доверяешь? — хитро прищурилась она.

— Ну что ты, Тидарра! — отец дружелюбно развел руками. — Я доверяю древним традициям наших королевств. Мы ведь тут, для того чтобы провести обряд на священном камне, не так ли? Так зачем понапрасну сотрясать воздух? Нас еще ждет священная стинарра…

— Ха-ха! Антуанэль, ты всегда был практичен! И меня это подкупало. Право слово, нужно было выйти замуж за тебя, а не за Скарольда. Жаль, что тогда мне не пришло это в голову.

Незримый камень, брошенный в Силицию, был ею мастерски отбит:

— Тогда бы ты лишилась этой самой головы, Тидарра… — не глядя бросила мать, с интересом обходя камень.

Жрецы, которые пришли вместе с нами, затянули какой-то унылый мотив с подвыванием. Главный старец взял за руку Кьяру и заставил ее ступить на плиту. Серебристая подложка засияла, посыпая ее ноги искрами. Жрец стал позади, возведя руки кверху, призывая силы магии. Аура вокруг Кьяры вспыхнула красным, скрутилась алым сгустком на животе, а потом невесомым облачком зависла над камнем.

Теперь жрец обратил взор на меня. Я криво усмехнулся и ступил на плиту, не сводя глаз с Тидарры. Как же греет душу этот шанс посчитаться с ней за все свои обиды!

Жрец проделал со мной такую же процедуру. Голубое облачко зависло рядом с красным, жрец сблизил их руками. Облака плавно оттолкнулись друг от друга и вернулись к своим хозяевам.

— Сюрпри-из! — я не сдержался, разведя руки в шутливом реверансе.

— Этот мужчина не является отцом ребенка принцессы Меридора, — сухо заключил жрец, а глаза Тидарры вспыхнули огнем и тут же метнулись в сторону Ворона.

Как бы не так. На том месте, где он только что стоял, корчились в предсмертной агонии стражи Тидарры. Сам же он уже был рядом с Кьярой, рывком отправляя ее за спину. На плиту Ворон ступил случайно, исключительно с целью прикрыть собой девушку, и тут даже вмешательства жреца не потребовалось. Безо всяких ритуальных телодвижений огненная магия впитала облачко красной, и вокруг Кьяры вспыхнула оранжевая аура.

В зловещей тишине раздались аплодисменты короля.

— Браво, Тьяурус! — он издевательски рассмеялся и шагнул к Тидарре. — Я полагаю, у нас нет больше причин злоупотреблять твоим гостеприимством?

Тидарра зашипела раненой змеей:

— Ну что ты, Антуанэль, я предлагаю вам остаться здесь навечно. Взять их! — заорала она, оборачиваясь к воинам. — А этого убейте! — она указала пальцем на Тьярри. — Мне больше не нужна его магия!

Грохот скрещивающихся мечей эхом отозвался под сводами пещеры. Я бросился к отцу, оттесняя от него вооруженных до зубов стражей Тидарры. Но родители оказались начеку. Пока я бежал, мать вытащила из-за пояса меч и, вспомнив молодость, уложила уже двоих. Не знаю, кого Тидарра понабирала себе в охрану — под шлемами не видать — но они явно не способны противостоять двум Дроу. Мы с Силицией раскидали их вдвоем, отец даже возмутился.

— Я, по-твоему, совсем не в форме? — он с обидой выгнул бровь, когда я лишил его возможности самому отбить очередную атаку.

— По-моему, не королевское это дело — давить пещерных тараканов… Тьярри! — заорал, срывая голос, краем глаза зацепив, как юркий черный дракон спикировал с потолка, выпуская в Ворона огненную струю.

Тот, едва разобравшись с последним стражем, вовремя пригнулся, и огненное марево просвистело у него над головой, дракон же, сделав круг, начал повторную атаку, но я, метнув меч, остановил зубастого гада, удачно попав прямо в открытую пасть.

Тварь рухнула и покатилась, замерев у ног королевы. На лице у той застыла гримаса отвращения. Тьярри выдернул из пасти ящера мой меч и бросил его мне, из-под бровей хищно взглянул в глаза Тидарры.

— Рано празднуешь победу, мерзавец! — выплюнула та. Своды пещеры будто ожили и противно зашевелились, один за другим с потолка начали пикировать черные драконы. — Нужно было убить тебя, пока ты был еще щенком!

— О да, вот тут ты сглупила, — Тьярри оглянулся назад, оценив обстановку, быстро обошел Тидарру, скинул засовы и с пинка открыл ворота. Небо потемнело от кружащих над скалой угрюмых мощных птиц…

Кьяра шустрой мышью юркнула мне за спину. Вовремя, надо сказать, потому что в следующее мгновение небо буквально смешалось с землей.

Драконы огненным потоком вырвались наружу, схлестнувшись с армией обозленных воронов. Те, кто не успел покинуть пещеру, встретили воронов внутри, птицы атаковали с противоположного входа со стороны скал.

Нам врубаться в эту бойню было бессмысленно, главное — не попасть под горячее крыло. Несколько драконов мы с отцом уложили с помощью магии, но потом он меня остановил:

— Побереги. Это не самое страшное…

В этой суматохе я потерял из вида Тьярри. Черные вороны, все как один, драконы тоже черные. Я крутил головой, пытаясь высмотреть его, да какой там! Мать пихнула в плечо, глазами указав на Кьяру. Точно! Кьяра отличит его из тысяч. Проследив за ее взглядом, я быстро отыскал пропажу. Он бился в самой гуще, в отличие от других, от этого ворона летели золотые искры.

Тидарра, шипя, надвигалась на нас.

— Ах ты грязная, убогая дрянь! Потаскуха! Как ты осмелилась ослушаться меня?

Я молча шагнул вперед, оттесняя девушку за спину, но тут со сводов пещеры камнем спикировал Ворон.

— Выскажи мне свои претензии, Тидарра! — бросил нагло, вставая плечом к плечу со мной.

— Кто ты такой, чтобы я с тобой говорила? Убейте его! — она махнула рукой своим драконам, но те не успели даже дернуться, тут же наткнувшись на непробиваемую стену могучих стражей Тьярри.

Он ехидно ухмыльнулся:

— Точно! Прости, не представился. На данный момент я муж твоей дочери, отец ее ребенка и король государства, которое объявляет тебе войну!

— Кавьердер пал! Эта потаскуха тебе не жена, а ваш ребенок не родится! — захохотала Тидарра, и вокруг нее заклубилась черная дымка. Та самая магия, с которой не можем совладать ни я, ни Тьярри. Мы оба это понимали.

Пока переговаривались, никто и не заметил, как Кьяра отступила на плиту. Я увидел, что она вышла из-под защиты наших спин, только когда Тидарра протянула корявый палец, указывая на нее.

— Твой щенок сдохнет в твоей же утробе! — зашипела Тидарра, посылая в ее сторону тонкую струйку темной магии смерти.

А дальше произошло то, чего никто из нас не ожидал. Хрупкая, запуганная девушка выставила вперед ладони, оберегая свое дитя. Ради себя она бы не решилась, но теперь все было по-другому. Кьяра сбросила оковы подчинения и пыталась бунтовать. Она забормотала слова то ли молитвы, то ли заговора на неизвестном мне языке. Живот вспыхнул алым, и защитная красная аура разлилась вокруг ее фигуры, блокируя темный выпад Тидарры.

— Мальчик! — завороженно-возвышенным голосом заявил стоящий рядом жрец и вскинул руки к небесам. — Она носит истинного правителя Меридора!

Отец крепко сжал мое плечо.

— Лайэль, это ненадолго! Чтобы задавить ее, чистой магии Меридора мало. Мало! Ты слышишь меня?

Темный сгусток сорвался с рук Тидарры, ударив в плечо короля. Он отшатнулся от меня, заваливаясь на бок. Рука задымилась, черные языки пламени окутали парадные одежды. Мать бросилась сбивать это грязное пламя, а мою