Читать книгу "Бяк-бяк-бяк-бяк - Квинтус Номен"

Георгиевич Бедункович в этот же день, собрав своих конструкторов, обсуждал проект нового, именно сельскохозяйственного самолета. Все же конструктора серийного завода мало занимаются именно конструкторской работой, им чаще приходится «конструировать» техпроцессы изготовления самолетных деталей и — в редких случаях — дорабатывать узлы самолетов под доступные технологии, и большинство из них новый самолет своего начальника увидело впервые. Однако половина этих «впервые увидевших» самого Анатолия Георгиевича знала еще с далеких довоенных времен, когда «все конструктора были равны» — и поэтому обсуждение шло без малейших попыток «угодить начальству»:

— Толя, — поинтересовался самый пожилой из заводских инженеров Василий Павлович, — что за чудище ты придумал? Летать это… в общем, вот это, пожалуй и сможет…Я, конечно, пока ничего против него не имею, но хотелось бы пояснений по поводу столь элегантной конструкции.

— Мне Алексей Иванович передал мнение кого-то из членов Совета главных конструкторов, что сельхозсамолет должен представлять из себя цистерну или бункер с крылышками. При этом сельскому самолету необходим великолепный обзор, ведь машина будет летать очень низко, а точность обработки — то есть куда сбрасывать груз, тоже очень важна…

— И поэтому ты кабину пилота разместил над мотором? Но аэродинамика…

— Рабочая скорость предполагается в районе не свыше ста — ста двадцати километров, так что за особо низким сопротивлением воздуха можно не гнаться.

— Ну что же, в таком случае… а цистерна у тебя на сколько?

— Предполагается тонна полезного груза… тысяча двести килограммов максимум. Это не считая разбрызгивателя или шнекового рассеивателя для сыпучего груза. С трехсотсильным мотором можно даже с некоторым перегрузом…

— А я не о том: если с таким грузом, да в резкий вираж придется… у тебя хвост закрутит, слишком уж велик будет крутящий момент. Я думаю, что уж лучше двухбалочную конструкцию тут применить.

— Спасибо, думаю, что этот вариант стоит проработать. Займетесь, Василий Павлович?

— А куда же я денусь…

— Анатолий Георгиевич, а зачем вы тут — к развешанным на стене эскизам подошел один из молодых инженеров и указал пальцем — эти балки поставили? Ведь цистерну можно просто за силовой набор зацепить.

— Можно, но за эти балки цистерна может легко подвешиваться и так же легко сниматься. А вместо нее столь же легко повесится бункер, или даже — в экстренном случае — простенькая пассажирская кабина. Допустим, в поле механизатор покалечился, нужно его в больницу быстро доставить.

— Пассажирская кабина, как я понимаю, не показана… А что, получается интересно. Я, пожалуй, соглашусь с Василием Павловичем: нужна двухбалочная конструкция. Но не из-за крутильных колебаний, а из-за удобства замены грузовых секций. При этом основная нагрузка пойдет на центроплан, а кабину можно будет существенно легче сделать… С вашего позволения, я этим займусь, и подготовлю предложения по методам установки и съема грузовых секций…

— А я, пожалуй, с предложенной компоновкой не соглашусь, — заметил старый приятель Бедунковича инженер Гаврилов. — Сейчас получается, что планер в районе полутоны выйдет, а мотор уже на шесть центнеров потянет, да и по габаритам он… Больше метра в высоту, поэтому самолет твой выглядит… неважно он выглядит.

— Товарищ Чаромский обещает дать нам двигатель весом в триста пятьдесят килограммов и высотой в семьдесят сантиметров. Но это еще неизвестно когда будет, так что пока ориентируемся на мотор ММ-1 Бессонова, доработанный под девяностый авиабензин и с турбокомпрессором. Мотор в ЦИАМ уже испытания прошел, но товарищ Шахурин сказал, что в серию его запустят только когда под мотор самолет будет.

— Так, а как же нам машину испытывать без мотора?

— Специально для нас ЦИАМ на своих мощностях изготовит несколько моторов. Пока обещают шесть, а сколько на самом деле у нас будет… Но шесть точно будет, так что работаем. И вот еще что: Алексей Иванович сказал, что если мы дадим стране так нужный сельхозсамолет, то заводское КБ преобразуют в ОКБ со всеми вытекающими.

— А какие вытекающие при преобразовании в ОКБ будут? — спросил у Василия Павловича кто-то из молодых инженеров, когда обсуждение идеи Бедунковича завершилось и народ начал расходиться по рабочим местам.

— Ну, особо никаких. Бухгалтерия у нас отдельная появится, возможно выделят нам отдельное здание. Будет еще новый отдел — отдел главного механика, так что нам по цехам со своими заказами бегать не придется, эти ребята займутся. Опять же, не придется нам грехи яковлевских конструкторов исправлять, собственными игрушками заниматься будем. Свое опытное производство появится, машины экспериментальные там изготавливать станем — и, собственно, всё. — Василий Павлович широко улыбнулся и добавил:

— Да, забыл, потому что мне это не важно, а вот вам, молодым… Будет у нас еще отдел капитального строительства, чтобы здания дополнительные строить если потребуются, а заодно и собственный жилой фонд. Глядишь — года через два каждому квартиру отдельную уже дадут: у товарища Шахурина с этим строго. Не только у него, конечно, по всем военной промышленности порядок такой установлен. Товарищ Сталин, можно сказать, лично за этим следит. И, конечно, товарищ Берия.

Бабочки своими крылышками машут почти незаметно, но от взмахов их слабых крылышек в небе появляются крылышки более заметные и более сильные. Иногда эти крылышки несут в воздухе могучие бомбардировщики или юркие истребители, иногда — красивые авиалайнеры, а иногда — и очень странные самолетики, предназначенные для каких-то странных задач. Например, для засевания лугов семенами полезных трав, для разбрасывания ценных удобрений или поливания сельхозугодий страшной химией, напрочь уничтожающей разных вредителей (в том числе и бабочек — которые свою работу уже выполнили). Бабочек, конечно, жалко, но люди — такие вот существа, они больше о своем благополучии пекутся. И ради собственного благополучия они — люди — могут сделать многое.

На испытания опытный образец самолета, получившего индекс ЛИГ-12, выкатился из цеха двести семьдесят второго завода восьмого марта сорок девятого года…

Глава 15

Вряд ли товарищ Сталин лично следил за тем, чтобы конструктора авиационных КБ обзаводились приличным жильем, да и товарищу Берии не до жилищных условий работающих на оборону страны инженеров было. То есть им не было дела до условий, в которых живут конкретные конструктора и конкретные инженеры: с жильем в СССР для всех граждан было неважно. Точнее даже сказать, совсем паршиво — и руководство страны беспокоила проблема в целом. Причем беспокоила исключительно конкретно — и любые «инициативы с мест», если они могли помочь с решением проблемы, руководством всячески приветствовались.