Читать книгу "Аннулет. Книга 1 – Неофит - Константин Вайт"

добавил:

— Вы можете быть свободны, таинство будет продолжаться, но уже без вас. Надеюсь, вы не имеете претензий?

— Благодарю вас, — чинно поклонился дед, — ритуал признаем, претензий не имеем.

Я промолчал, но тоже поклонился. Мы с дедом пошли на выход, с нами же отправились сотрудник ИСБ, а вот мастер остался внизу.

Выйдя на улицу, мы увидели людей, которые ждали окончания проведения ритуала. Почти к каждому из них тянулась нить от амулета рода. Судя по не слишком довольным лицам, они прекрасно понимали, что ритуал закончился, и новый глава рода выбран. И им явно был не я.

Николай Петрович подошел к ним и что-то сказал. Люди потянулись в дом. Мы постояли некоторое время, глядя, как последние гости исчезают за дверью. Вот и все, я теперь точно не Кутыев. Может, и правильно, но почему-то мне было горько и обидно, хотя умом я понимал, что только что избавился от большой головной боли. Еще мне не давал покоя голос, который прозвучал у меня в голове, когда я коснулся родового алтаря.

— Ну что, Дмитрий Александрович, доволен? — обратился к моему деду Николай Петрович.

— Да знаешь, Коля, честно говоря, доволен. Конечно, стань мой внук признанным главой рода Кутыевых, тоже было бы неплохо, но и проблем бы это принесло немало. Не готов он пока, а я не готов уже взваливать на себя такую ношу, — дед тяжело вздохнул, показывая всем своим видом, что возраст и здоровье уже не те для таких важных дел.

— Понимаю, но не согласен. Кто же в здравом уме отказывается от власти и денег? Знаешь же поговорку: своя ноша не тянет! Думается, ты просто себя так утешаешь, — он крепко хлопнул деда по плечу, — ну да ладно, как вышло, так и вышло.

Они попрощались, крепко пожав друг другу руки, и коллега деда уехал.

— Ты действительно рад, что так получилось, или Николай Петрович был прав, и ты так себя успокаиваешь? — спросил я, когда наш кортеж выехал по направлению к дому.

— Признаюсь честно, слегка расстроен. Прав Николай. Род Кутыевых — это деньги и власть. Да, пусть ты пока неотесанный, но это бы со временем прошло, — дед задумчиво посмотрел на меня, — твои шансы были высоки, ведь, по сути, ты — прямая ветвь Кутыевых! Ты должен был пройти ритуал! Точнее, мог пройти. Никто не знает, что является критерием выбора амулета. Бывало не раз, что он выбирал людей, не имеющих никакого отношения к роду, но в дальнейшем все понимали, что выбор был правильным, — в его голосе звучали обвинительные нотки. Как будто это я был виноват и по дурости своей завалил очень важный экзамен. Но за время общения с дедом я уже привык не обращать внимания на его грубости. Вот такой он был — грубый и обидчивый, но при этом отходчивый.

Некоторое время мы ехали молча. Дед задумчиво жевал свои губы и смотрел в окно.

— Не понравился мне этот шкет из Геникона. Что он там делал с амулетом один? И с Несмеяновым он явно знаком. Это дело плохо пахнет, — высказавшись, он снова замолчал, не ожидая от меня ответа.

— И что нам делать? — Честно говоря, мне не хотелось становиться во главе рода с недовольными вассалами. Пусть род и с историей, но он больше десяти лет был в забвении. Половина предприятий развалилась, другая управляется не пойми кем. Да там одни проблемы, которые пришлось бы решать мне. Возможно, проживи я всю жизнь в этих реалиях, зубами был бы готов рвать за такую возможность, но моя юность прошла вне мира аристократов. Пока меня все устраивало, и мои планы самому строить свою жизнь и всего добиваться своими силами потихоньку воплощались. Так что я не видел смысла унывать.

— Уже ничего не поделать. Родовой амулет сделал свой выбор, — негромко ответил дед, так что я едва расслышал его слова.

Всю оставшуюся дорогу мы проехали в тишине. Я решил не делиться с дедом своими подозрениями насчет Олега Семеновича. Тем более, прикрыв глаза и прокручивая свои воспоминания, я все четче видел, что в момент, когда я практически наладил диалог с амулетом, именно мастер Геникона каким-то образом смог причинить ему боль, из-за чего меня и ударило магией. Зная деда, я был уверен — он наверняка полезет разбираться в этом деле. Это может создать кучу проблем — и ему, и, в дальнейшем, мне. Эта мысль меня рассмешила. Все-таки прав дед — в душе я совсем не дворянин. Мне проще забыть и умолчать, чем с дворянским гонором доказывать свою правду, не думая о последствиях, — ведь дворянская честь важней!

Утром занимался магией. Дед после истории с неудачной попыткой обучения достал учебник для уровня «средний ученик». Содержимое этого учебника — просто какой-то кошмар! Все написано сухим языком, перемежается кучей непонятных терминов, и вообще создается впечатление, что он написан так, чтобы точно запутать по максимуму. Но главное — там были схемы плетения магических заклинаний. Это мне и было нужно.

Осветительный шар вышел с третьей попытки. Шар для обогрева получился почти сразу. Вот с плетением щита на уровне груди и на расстоянии от тела возникли проблемы. Его необходимо делать двумя руками одновременно и при этом оставлять нити подпитки. В этот день я так и не смог его полностью освоить, но принцип понял. Думаю, в ближайшее время осилю.

Приехала Ефросинья и сообщила, что строительство сцены уже заканчивают, и надо ехать в банк — снимать деньги и расплачиваться. К тому же, уже поступили некоторые работы на конкурс граффити, надо посмотреть и встретиться, пообщаться. Оказалось, что людей, способных нарисовать картину, в Хадыженске всего три человека. Во всяком случае, именно столько придет к нам на встречу. Все нормальные умельцы стремятся свалить из нашей провинции в город покрупнее. Кто-то в Екатеринодар, кто-то в Москву или Киев, а большинство грезит Санкт-Петербургом — городом, где по-настоящему ценят творческую молодежь. Есть, конечно, возможность кинуть клич и в столице княжества, но тогда все это дело затянется. Так что решил в итоге не устраивать никакого конкурса, а просто нанять нужных умельцев и заплатить им деньги.

После банка приехали на фабрику и сразу прошли во двор. Работа у мастеров спорилась и кипела. Сцена действительно оказалась почти достроена. К нам подошел один из строителей.

— Добрый день, Ефросинья, — поздоровался он