Читать книгу "Чувства и искупление - Балдаччи"

не плод его фантазий. Рея придвинулась ближе к нему и повернула голову, жадно всматриваясь в его строгое лицо, и в ее глазах искрилась любовь и нежность. Ни одна женщина не смотрела на него таким взглядом.

— Смотри на красоту вокруг, а не на меня, — усмехнулся Ротмант, но Рея глаз не отвела.

— А я и смотрю на красоту, — просто ответила девушка, пожав плечами.

Она вызывала в нем бурю эмоций, и, после секундного ступора, Роланд привлек ее к себе, крепко заключая в объятия. От ее волос пахло его шампунем, а сама девушка дрожала, как осиновый лист, но не от холода. Рея устроилась у него на груди, не желая расцеплять руки за его спиной и отдаляться, испытывая гамму чувств. То, что происходило между ними, очень напоминало ей свидание. Первое в ее жизни.

— Нам нужно двигаться дальше, — неохотно сказал Ротмант, отрываясь от заветного тепла, к которому успел привыкнуть.

Рея разочарованно вздохнула, но возражать не стала, и они двинулись вдоль озера по извилистой тропинке. Туман постепенно сгущался, и вода наполнялась серыми красками. Каменистая дорога вывела их в небольшой городок, по которому Ротмант передвигался так, словно знал его как свои пять пальцев. Рея наслаждалась маленькими улочками и низенькими домами, простой незамысловатой архитектурой и пейзажем, что открывался вокруг. На очередном повороте Роланд свернул вправо перед трактиром и легонько подтолкнул девушку ко входу, и она, не мешкая, зашла внутрь.

В трактире вкусно пахло едой и алкоголем, и, проводив Рею до самого дальнего столика, Ротмант снял ее пальто, затем свой плащ, и, усаживаясь, жестом позвал хозяина заведения. Усатый рослый мужчина подошел к ним с доброй улыбкой, словно к постоянным и любимым клиентам.

— Здравствуй, Роланд. Какими судьбами к нам? — трактирщик весело упер руки в боки, поглядывая на Рею с любопытством.

— Был неподалеку и решил заглянуть. У тебя лучшие стейки в Арривии, Джек, ты же знаешь, — Роланд улыбнулся уголком губ, показывая свою расположенность. — Мне как обычно. Только в двух порциях. И два бокала вина, пожалуйста.

— Понял. Будет сделано, — Джек удалился на кухню, и трактир вновь наполнили звуки тихой лютни.

Рея скромно обвела маленький зал взглядом, подмечая несколько посетителей, и села поудобнее, подперев лицо ладонью. Роланд выглядел расслабленным и менее напряженным, чем обычно, но маска строгости никуда не делась. Молчание продлилось недолго.

— В детстве мы с мамой часто ходили в такие маленькие трактиры. Здесь как-то по-домашнему уютно и вкусно, — девушка мечтательно вздохнула, не сводя любопытных глаз с Роланда.

Ротмант кивнул, придвигаясь ближе и готовясь к громадной порции вопросов. Но вместо них Рея изобразила интерес на лице.

— Мне казалось, приближенные короля едят в других местах, — шепотом пояснила Рея, чтобы никто из посетителей их не услышал.

— Я вырос в трущобах, Рея, — объяснил Ротмант, неприятно морщась от этой информации. — Меня больше волнует, как твой высокородный отец позволил дочери посещать такие заведения?

Она заметно погрустнела и опустила взгляд, вспоминая о чем-то неприятном и болезненном, потому что нахмурила брови и поджала губы. Роланд успел пожалеть о том, что спросил ее о личном.

— Мы с мамой жили в отдаленном районе Арривии почти два года. В Сордоросе, — она не заметила, как Ротмант задержал дыхание на названии города. — Была война, и отец отослал нас, когда ему начали поступать угрозы. Мама почти не колдовала, чтобы не привлекать внимания, но это нас не спасло.

Роланд молчал, позволяя ей выговориться, а у самого мысли проносились в голове как пули. Ребенком она жила где-то поблизости с его родительским домом в период, когда он сам состоял в рядах королевской гвардии, и, возможно, кто-то из его товарищей-сослуживцев наводил страх на эту маленькую девочку, когда устраивал рейды в поисках предателей в неблагополучных районах страны. Ротмант ненавидел свое прошлое и незаметно сжал ладони в кулаки, чтобы частично выплеснуть злость, но горькие воспоминания сильнее разжигали пожар в груди.

— У войны уродливое лицо. У нас есть магия, с помощью которой можно творить потрясающие вещи, сделать мир лучше, но вместо этого государства конфликтуют, а мирные жители погибают. Мы умеем колдовать, но мало чем отличаемся от обычных людей, потому что в нас те же пороки — алчность, тщеславие, жажда власти, — Рея говорила тихо, но ее слова отдавались набатом в его голове.

Она еще слишком молода, чтобы видеть мир таким, но ее взрослые размышления поразили Ротманта в самое сердце. Как много ей пришлось пережить, чтобы сидеть рядом с ним, дожидаясь заказа, живой и здоровой? Почти здоровой.

— Но я верю, что все еще можно исправить. Будущее зависит от нас самих, а прошлое лучше оставить в прошлом, — Рея улыбнулась, очаровывая мужчину еще сильнее.

Незаметно ее рука легла на его сжатую в кулак ладонь, но он не мог поверить, что кто-то добровольно хотел к нему прикоснуться. Их глаза встретились как раз в тот момент, когда трактирщик принес заказ. Зарождающаяся искра ненадолго потухла.

Ароматный стейк заставил Рею ощутить остроту голода, и, когда кусочек сочного мяса отправился в рот, девушке не удалось сдержать восторженный стон. Роланд усмехнулся на такую реакцию, поглощая еду в менее быстром темпе и с меньшим остервенением.

— Никогда раньше не ела такое вкусное мясо, — пробубнила Рея с набитым ртом. Все правила этикета куда-то подевались.

— С таким аппетитом и я стану твоим ужином, — Ротмант не удержался от издевки.

Рея метнула в мужчину убийственный взгляд, что немного позабавило Роланда и отвлекло от навязчивых воспоминаний. Лучше он создаст новые — наполненные приятными моментами и нежными чувствами. И смехом, потому что девушка прикончила стейк быстрее него и попивала вино со сморщенным видом, словно алкоголь вызывал в ней только брезгливость, хотя опустевший бокал говорил об обратном.

— Тогда у главного входа в Тенебрус вы сказали, что я была для вас лишь экспериментом, а после — что не видите во мне женщину. Ваши слова ранили меня, — она перевела непринужденный разговор в серьезный в мгновение ока.

Ротмант сделал усилие, чтобы не поперхнуться вином, и спокойно поставил бокал в сторону, глядя девушке прямо в глаза. Видимо, когда аппетит утолен, можно потрепать ему нервы. Что ж, он сам вступил на этот путь,