Читать книгу "Леди-рыцарь - Екатерина Федорова"

Сергей отодвинул карлика в сторону. В отверстие виднелось забранное тучами небо, глинисто-размокшее дно широченного рва, по которому тек мутный ручей, и дождь, с азартом бьющий струйками по косым склонам.

Они были свободны. Почти…

Глава девятая

И СВОБОДА ВАС ПРИМЕТ РАДОСТНО У ВХОДА…

– Дождь. – Серега оглянулся на своих спутников.

Слуди принялся сдирать с себя одежку и наматывать ее на уснувшего к этому времени Микки. Леди Клоти с устало-напряженным лицом ответила Сергею решительным взглядом. Н-да… И как прикажете вести полуголую женщину в цепях по городу господина барона Квезака? На нем самом, по крайней мере, есть рубаха. И нет цепей. Камзол остался в стенке темницы… Зато рубашка добротная, немаркого серого цвета, из толстого полотна, дар милейшей леди Эспи. Хороший фасон – широченные рукава, запахивающиеся полы необъятных размеров с пучками мелких складок на плечах. А в числе тряпок, грязными лохмами свисающих с карлика, было что-то типа плаща – прямоугольный кусок ткани в живописных черно-серых разводах грязи. Из него вполне могло получиться некоторое подобие юбки…

Покрывальце, с уговорами сдернутое с карлика (тот, похоже, питал необъяснимую привязанность к каждому предмету своего туалета – интересно, они доставались ему от гостей господина барона или от его узников?), и Серегина рубаха, накинутая на леди Клотильду и спасенного узника, волшебным образом меняли картину. Этакая мужеподобная баба, на мощном плече волокущая то ли подгулявшего, то ли ею же и побитого мужа. Слава богу, грязь так плотно облепляла безвольно висящие ноги узника и прикрывавшие их черные обмотки, что ничего разглядеть было невозможно. А ведь должно было быть под этими обмотками нечто не совсем хорошее, не зря же леди Клотильда пожертвовала своей рубахой вкупе со своей женской скромностью… Баба укрывалась от дождя мужней рубахой, не забыв при этом заботливо прикрыть и мужа краешком полы. Цепи, толстыми бухтами намотанные на руки, теперь можно было принять за узлы с жалким скарбом, каковой вполне приличествовал парочке нищих босяков…

– Погорельцы мы, – печально сообщил вдруг Серега своим спутникам. Идея, как стать невидимыми в условиях полной видимости, блеснула в его голове как разряд молнии. – Это сестра моя, косу ей огнем опалило (как успел он заметить, простолюдинки здесь носили косы, короткие стрижки, как у леди Клотильды, носили исключительно благородные дамы), и муж ейный с ею, болезный… Дети ихние, один постарше, а младшенький – младенец исчо… Дурачок наш, братец сестриного мужа, личико ему пожаром спалило. Во-он он морду лица прикрывает… Да-да, вот так, тряпкой своей и закрывай. Глазки у тебя туда-сюда, а вот ротик лучше не показывай – аборигены напугаться могут. Хотя что-то мне подсказывает, что они здесь и не такие рожи видели, такими мелочами их не напугаешь… Короче, дружно просим у каждого встречного-поперечного – помоги, друг-брат-господин, да-ай монетку. Выскочили из огня в чем мать родила, ладно хоть добрые люди дали кой-какую одежонку…

Леди Клотильда наградила его теплым, ободряющим взглядом и кивнула. Горячая волна прокатилась по враз ослабевшему Серегиному телу от ушей до пяток. Что ж, хоть и слабак, но не дурак…

Карлик вел их по дну рва. Не переставая лил дождь, ноги разъезжались на глине в разные стороны, они то и дело падали, купаясь в грязном ручье из глины и дождевой воды. Хорошо хоть дожди здесь были теплыми, не сравнить с его миром. Там, дома, сейчас осень, и, вполне возможно, тоже льет или капает – только водичка, само собой, не в пример холоднее.

Слева от них возвышалась абсолютно безлюдная крепостная стена, с правой стороны в ров заглядывали невысокие, одно– и двухэтажные дома. Сереге припомнилось, что в Средневековье в непосредственной близости от замка господина всегда селились самые богатые, то бишь купеческая прослойка. Купцы, к счастью, люди солидные, под дождем шастать не расположенные, дабы дорогую одежку дождиком не мочить и не портить. Вот и хорошо, ни к чему нам лишние свидетели…

Никем так и не замеченные, они добрались до плотины и, скользя, падая и чертыхаясь, полезли вверх. Серега, спиной ощущая грозные зубья крепости, казалось, нацеленные прямо на них, ежесекундно ждал окрика, но все обошлось. Они выбрались наверх, никем не замеченные. За плотиной обнаружился еще один ров, но, в отличие от того, по которому они шли, до краев заполненный водой. Грязная серо-бурая жидкость плескалась почти на уровне их подошв, пузырилась под ударами дождевых струй. Компания сбежавших узников направилась вдоль канала. По берегу какое-то время тянулись такие же домики, какие были и вокруг крепости. Затем пошли высоченные кирпичные заборы, каменные амбары с пудовыми замками на толстенных плахах дубовых засовов. За одним из амбаров карлик, бодро шлепавший во главе их маленького отряда, свернул налево, в густые и высоченные, в Серегин рост, заросли местных лопухов. После свеженького, пробирающего до костей ветра здесь было тихо и тепло, дождь монотонно барабанил по вознесенным к небу лопастям широченных листьев.

Карлик резко остановился, и Серега, не успев притормозить, наткнулся на его спину. Чуть не споткнулся – путаются тут всякие под ногами… Тем временем прямо перед карликом небольшой кусок амбарной стены отъехал назад, в темноту. Карлик нырнул вперед головой, в отверстии мелькнули ноги. Из стертых башмаков торчали пальцы. Они полезли вслед за ним, на четвереньках, поочередно; вскидывая пятки и заезжая ими по тому, кто лез; скатывались вниз по желобу, сильно напоминающему детскую горку, – и очутились на земляном полу.

За их спинами карлик затворил дыру в стене – обыденно затворил, просто-напросто прикрыв кусок стены, как дверцу. Прошаркал мимо них в темноте и защелкал чем-то. Звук напоминал мучения неработающей электрической зажигалки. Кресало, предположил Серега.

В темноте зародилась золотая мушка, разрослась, превратившись в трепетную бабочку пламени на носике изысканно изогнутого светильника. Потянуло запахом какого-то благовония – очевидно, это был масляный светильник, и масло туда было налито не из самых простых. Пламя осветило сравнительно узкое и длинное помещение, коридором тянущееся дальше, куда-то во тьму. Вдоль одной из стен шли сундуки, на противоположной был устроен настил из досок, приподнятый над полом на манер нар.

– Ма-аленький дом барраядли! – торжественно провозгласил карлик.

– Не верю глазам… то есть ушам своим… – тихо проскрипел кто-то рядом с Серегой. – Барраядли… Неужели от них остались еще какие-то следы?

Леди Клотильда стремительно проковыляла мимо Сереги и с облегчением стряхнула свою живую ношу на настил. Ноша гнусаво охнула, и Серега тотчас узнал в ней, точнее, в нем – в спасенном бедолаге, – узника. Вот и ладненько, стало быть, будет кому объяснить ему, что же это вообще за рыба – барраядли. И с чем ее едят.

И что это за птички такие – решадли с маккилиодями…

– Какие-нибудь инструменты здесь есть?

Громкий голос леди Клотильды прервал Серегины размышления. Карлик, уковылявший было куда-то в темень, всполошенно откликнулся:

– Тиха-тиха. Тама и тама. – Он возник из мрака и поочередно помахал сначала в сторону одной, а затем и другой стены. – Люди. Склада-амбара. Купца-продажа. Слышна будет!