Читать книгу "Третий лишний - Игорь Черемис"

а-а-а, теперь ты в армии». На Причальном находилась военная кафедра, к которой был приписан наш институт, и мы считали эту переделку хита Status Quo смешной. Радость в виде военной кафедры ждала меня на втором курсе.

В самодеятельности я не участвовал по причине отсутствия слуха, голоса и креативных способностей — ну или просто из-за лени, водки, преферанса и семьи с ребенком, — но знал, что наша факультетская агитбригада считалась чуть ли не лучшей. Правда, в ней выступали совсем взрослые мужики — аспиранты и сотрудники кафедр, которые от студентов младших курсов воротили нос. С некоторыми из них я познакомился позже, когда сам поступил в аспирантуру, они оказалась до предела обычными — во всяком случае, те из них, кто не ушел в команду КВН. Туда, впрочем, брали не всех — остальные потом занялись бизнесом и вроде бы даже там преуспели, хотя в этом я как раз уверен не был. Но в Турцию кто-то из них мотался точно, а кто-то и ларьки держал.

— Агитбригады другой строкой проходят, — печально сказала Нина. — И сколько будет стоить такой концерт?

— Точных цен я не знаю, могу спросить, — ответил я. — Скорее всего, что-то уйдет на аренду музыкальной аппаратуры и на оплату по ставкам музыкантам… рублей семь или десять за выход, точно не помню.

Я подумал, что если не усложнять, а взять какую-нибудь популярную московскую кавер-группу, то всё выйдет предельно просто и почти бесплатно. Конечно, это не тот рок-фестиваль, который я рисовал в своем воображении, но за танцевальный вечер вполне сойдет. Под это дело ректорат, скорее всего, без лишних вопросов выделит спортзал — ну или разрешит комсомольцам, которых мобилизует Саша, подготовить БАЗ. Я мельком подумал про билеты, про фан-зону и танц-пол, но отбросил эти идеи как излишне утопические. Всё-таки наши актовые залы никак не тянули на спорткомплекс «Олимпийский».

— Можно, кстати, приурочить этот концерт к концу сессии и пускать народ по зачеткам, — осенило меня. — Два «хвоста» — проходи мимо. Ещё и успеваемость подтянем, народ соберется с мыслями.

— Хорошая идея, — как-то кисло сказала Нина. — Ладно, ребята, я поняла. Кое-какой бюджет у нас есть, но от вас нужна будет заявка. Обсудим её в райкоме, тогда решим. Сможете к понедельнику подготовить? Желательно со списком групп, которые смогут выступить. Только «Машину времени» не надо… после той статьи у нас их зарубят сразу же. И из ленинградского рок-клуба никого не зовите.

«А девочка-то продвинутая», — подумал я.

Мы с Сашей заверили её, что этого времени нам хватит даже на то, чтобы добежать до канадской границы, и что никого из черного списка мы в свою заявку включать даже не подумаем.

***

Нина покинула нас сразу после нашего ответа, и мы с Сашей остались одни.

— Суровые ребята в этом райкоме, — я глянул на часы. — Двадцать минут, а не пять. И я чувствую себя выжатым, как лимон.

— Да, у неё это хорошо получается, — Саша вытер испарину со лба. — Как разделим подготовку?

Я пожал плечами.

— Да параллельно всё будем делать, чего делить? Ты с тем Артемом попробуй связаться, я со своим знакомым на выходных пересекусь. В понедельник и получим полную информацию — кого выбрать и во сколько это встанет. Но вообще эти рок-концерты всегда на черном нале держатся, не уверен, что тот человек возьмется за почти благотворительное мероприятие.

— Это почему?

— Помнишь, Нина упоминала про Романова? — Саша кивнул. — Думаю, там всё шло мимо кассы — билеты, зарплаты музыкантам, та же аппаратура или аренда сцены. Я был на паре таких концертов, везде одно и то же — неучтенная наличка и полное отсутствие бухгалтерии. Если делать официально, никто не подкопается, но и стащить ничего не выйдет. А эти современные продюсеры… они только и знают, как ловчее украсть. Но… в конце концов, рок-фестивали в стране регулярно проходят. Правда, побеждают на них одни и те же — «Машина» да «Аквариум», словно больше никто рок не играет.

— Да, это точно. Мне тоже рассказывали… всякое. Так что надо всё сделать по уму. Ну и никакой «Машины»…

Мне показалось, что он сказал это с легкой грустью. Но тут я ничем помочь не мог. «Рагу из синей птицы» всё ещё было на слуху. [2]

***

После разговора с комсомольцами у меня открылось что-то вроде второго дыхания, и с оперативниками из КГБ — парой почти одинаковых парней лет двадцати пяти и с косой саженью в плечах — я общался, как командир их подразделения, и совершенно не удивлялся тому, что они слушали мои указания, не сказав ни слова против. Мы заехали в магазин, где я прикупил немного продуктов, учитывая ограничения, про которые вчера узнал у врачей.

И с такой поддержкой меня пропустили в палату без лишней бюрократии.

— Егор, зачем это? — спросил Стас, когда я рассказал ему о причине визита столь многочисленной делегации.

— Так надо, — ответил я почти что словами Валентина. — Эти нелюди не должны оставаться безнаказанными. Иначе они снова почувствуют себя… не знаю, кем-то вроде богов, которые могут решать судьбы людей и стран. Пусть посидят немного за решеткой, подумают о своем поведении. Может, извилины на место встанут. И ты не бойся, всё будет хорошо.

Стас, конечно, воспринял мои слова скептически, но свою часть выполнил по полной программе и подробно изложил все обстоятельства драки, которая «дракой» могла называться только условно — по сути это было натуральным избиением. Моя помощь во время допроса потребовалась лишь однажды — Стас просто не знал имен друзей Боба, а вот мне они были известны достаточно хорошо. Но мои слова внесли в протокол от имени пострадавшего — тут оперативники даже глазом не моргнули, видимо, имели достаточно четкие указания.

Я очень надеялся, что теперь действительно всё будет пусть не хорошо, но хотя бы приемлемо. Ну а про свои сомнения в советской правоохранительной системе я не сказал ни слова, чтобы не нервировать больного и не выглядеть в глазах подчиненных Валентина опасным диссидентом. Достаточно того, что таковым меня считает их начальник.

[1] Алексея Романова арестовали в 1983 году за подпольный концерт. Он тогда играл в группе «СВ» (в «Звуковой дорожке МК» по итогам 1983 года его назвали «ансамблем п/у Мелик-Пашаева). Показания участников расходятся, но один из свидетелей упомянул, что среди обвинений были и «гонорары от комсомольских и профсоюзных организаций». Суд над Романовым состоялся в мае 1984-го, ему дали 3,5 года условно с конфискацией имущества по статье о незаконном предпринимательстве.

[2] статья в «Комсомольской