Читать книгу "Великая княгиня Владимирская Мария. Загадка погребения в Княгинином монастыре - Константин Аверьянов"

[В лето 6714 (1206)] «Того ж месяца (марта. – Публ.) въ 2 день пострижеся великая княгини Всеволожая во мнишескии чинъ в монастыри святые Богородици юже бе самъ создал и нарекоша еи имя Мария в тоже имя крещена бысть преж и проводи ю великии князь Всеволодъ сам со слезами многими до монастыря святыя Богородица и сынъ его Георгии и дщери его Всеслава Ростиславляя иже бе приехала ко отцю и матери своеи и не мочи видети туги и бысть епископъ Иоанн и Симонъ игуменъ отець его духовныи и инии игумени и черници вси и бояре вси и боярыни и черници изо всех монастыревъ и горожане вси проводиша ю со слезами многими до монастыря зане бяше до всехъ презлиха добра благоверная княгини Всеволожая изъдетска въ страсе Божьем любяше правду въздающу честь єпископомъ и игуменом и черньцем и през[в]итером и любяше черноризци и подаваше требование имъ бяше бо и нищолюбица и страннолюбица печалныа и ноужныя и болныя тех всех утешаше и подаваше им требование.

Того ж месяца въ 19 день святого отца Фомы патриарха Костянтиня града. Преставися благоверная великая княгыни Всеволожая именемъ Мария бывши въ мнишьскомь чину 18 днии и положена бысть в манастыри своемь в церкви святыя Богородица юже созда… и погребоша ю с рыданьем и плачемъ великимъ ту сущю над нею князю великому и з детми своими и епископъ и игумени и черньци и черници и множество народа и епископу Смоленьскому и игумену Михаилу Отрочьего манастыря в то время пришедшема има к великому князю Всеволоду молится о мире от Мстислава свата его си же блаженая княгини лежа в немощи 7 лет новыи Иовъ явльшися верою и терпенье…»

Публикация: Там же. Стб. 424–425.

Те же сведения о пострижении и смерти Марии читаются в «Летописце Переяславля-Суздальского», в котором лишь исправлены описки Лаврентьевской летописи, а также уточняется, что княгиня провела в болезни не 7, а 8 лет, тело ее было положено в каменный гроб, а церковь, где она была похоронена, к тому моменту была расписана фресками и украшена иконами.

Летописец Переяславля-Суздальского

«В лето 6714… Того же месяца марта въ 2 день пострижеся велика княгини Всеволожаа въ черници и въ скиму въ монастыри святыя Богородиця. Юже бе сама създала. И нарекоша имя еи Мария, въ тои же и крещена бысть прежде, и проводи ю великыи князь самъ съслезами многами до монастыря, и сынъ его Георгии, и дщи его Всеслава Ростиславляя, яже бе приехала немощи ея видети, матери своея. Ту бысть епископъ Иоаннъ и Симонъ игуменъ, отець ея духовныи, и инии игумени вси, и черньци, и черници, и весь народ проводишя съ слезами многами, зане бяшеть до всех добра, и бе из детска живущи, лю бяше правду и въздающи честь епископом, игуменомъ, и черньцемъ, и попомъ, и любяще черноризици, подавающи имъ требование, бяшеть бо нищелюбиця и странноприимниця, печалныя, и нужныя, и болныя, тех всех утешашеть, и подавашеть имъ требование. Месяца того же въ 19 день, на память святою мученику Хрусанфа и Дария, преставися великаа княгини Всеволожаа, пребывши въ монастыри 18 днии, отнележе пострижеся, а в болезни 8 лет, наставшю же девятому лету, поиде къ богови. И великому князю ту плачющюся над нею и не хотящю утешитися, и Юрью сыну ея тако же плачющю и не хотящю утешитися, зане бе любимъ ею. И Всеслава ту же бе, и епископъ Иоаннъ, и смоленскыи епископъ, и Михаило, игуменъ Отрочя монастыря, зане беста приехала ис Смоленска от Мьстислава молитися о извинении его, и Симону игумену ту же сущю, отцу ея духовному, и инемъ игуменомъ и попомъ, и певшимъ обычна песни, опрятавше тело ея, вложиша ю въ гробъ каменъ и положиша ю у церкви святыя Богородица въ монастыри, юже бе сама създала и украсила иконами и писаниемъ всю церковь…»

Публикация: ПСРЛ. Т. XLI. Летописец Переяславля-Суздальского (Летописец русских царей). М., 1995. С. 126–127.

Аналогичное известие о пострижении и смерти Марии читается в Радзивилловской летописи, за исключением единственной ошибки: безымянный смоленский епископ назван Михаилом, вместо игумена Отроча монастыря. Также ничего не говорится об украшении церкви.

Публикация: ПСРЛ. Т. XXXVIII. Радзивилловская летопись. Л., 1989. С. 160–161.

Симеоновская летопись

[Начало утрачено. Далее читается текст, отличный от Лаврентьевской летописи.]

«…ми мучаще ланите свои, и слышащи словеса книжнаа, на сердце си полагаше и размышляющее чясто въ уме своемъ, напастьми внити въ царство небесное многами христианомъ; и прииде къ неи рана искушениа, яко же на праведнаго Иева, и лежаше въ немощи 7 лет, ничто же хулна слова изъглагола, но благодарящи безпрестани, моляшеся чясто поминающе праведнаго Иева, рекшаго: благая могли есмы изъ рукы Господня приати, а злыхъ ли не можемъ претерпети. О сицехъ бо апостолъ рече: аще не напасть, то не венецъ, аще не труди, то ни честь; аще не брани, то ни дарове; и самъ Господь рече: потщитеся внити тесными дверми и узкымъ путемъ ведущимъ в жизнь вечную. И еще бо еи живеи сущи и призвавши сыны своя къ собе и наказаше я, рекуще имъ: „се азъ хощу отъити света сего, сынове мои, имеите межи собою любовь, понеже вы есте единого отца и единоя матери, да пребудите въ любви межу собою, и да будеть Богъ в васъ, и побореть противныа подъ ногы, и будете мирно живуще; въ распряхъ и которающеся то погыбнете сами, и землю отець своих и дедъ попортите, иже приобретоша трудомъ своимъ великимъ; но пребываите мирно, послушающе братъ брата своего, имеите же собе брата стареишаго, аки отца; а ты, сыну мои Костянтине, имеи братью свою, аки сыны, занеже ты первыи сын мои еси, ты изшедъ из чреслъ моихъ, и самъ, сыну, слыши святого Иоанна еуангелиста глаголюща: братья, аще кто речеть Бога люблю, а брата своего ненавижю, ложь есть; но пребудите въ любви, яко Богъ любы есть; Бога боитеся всею душею своею, епископомъ и попомъ и диакономъ, и всякому чину священническому не стыдися главы покланяти, зане суть пастуси словесныхъ овецъ, и предстатели таинеи трапезе Его, и въ монастырехъ святыхъ домы по тружаитеся, взыщите молитвы и благословениа отъ нихъ; паче же всякого черноризца не мните безъ поклона, болныа присещаите, алчныя и жадныя накормите и напоите, нагыя одежите; имеите же честь ту въ себе, пость и молитву любите, паче же милостыню: тако поставите предъ Богомъ и покланяите главу свою всякому стареишему въ васъ временемъ; други своя вамъ верстою и любовию приимаите, не мините всякого человека не привечавше, и не дадите силнымъ обидети меншихъ, судите сироте и оправдаите вдовицу, трезвость любите, и гордость възненавидите, та бо и аггелы сведе съ небесе“. Костянтинъ же седе, сладце ея послушая, аки губа воды напояема, внимая оть устъ ея и на сердци си полагая словеса та. Ибо от корени благаго благыи възрасте плодъ, яко Костянтинъ оть Елены святыя провъсиа, яко Михаилу оть блаженыа Феодоры прошедшу, тако и си блаженая новая Елено быти съ сыномъ своим Костянтиномъ и новая Феодора подражающи блаженную Олгу съ Володимеромъ, иже въ нынешняя роды блажена еста, тако и си блаженная ревнующи онемъ святымъ женамъ, иже дети своя въ благоверии и въ законе въспиташа, си же въ всякомъ благородии и въ благочестии, и въ поучении книжнемъ възрасти и наказа дети своя, паче же Кос тянтина, яко исполнь ему сущу теломъ мужьскаго възраста, паче же душевныа мудрости и дерзости разума исполненъ. Ключи же ся ему тогда ити Новугороду на княжение послану отцемъ своимъ, и пришедъ къ матери своеи, и паде на лици своемъ, прося благословениа оть нея. Она же въздвигшися и благослови и, яко же благослови Ревека Иакова, и рече ему: „чядо мое, се въ вся роды хвалимъ и блажимъ“, и отпусти и съ миромъ. Бывши же еи въ манастыри днии 18 и преставися съ миром месяца Марта въ 19 день, на память святого отца Фомы патриарха Костянтина града, въ день суботныи, литургиа поющимъ по всему граду. Слышавше же вси стекошася на погребение ея игумени и попове, и черньци и черници, и епископы, клирици, и князь великии Всеволодъ съ сынми своими, и вси бояре его и вся дружина и вси Лужане оть мала и до велика. И бысть плачь великъ и голка[388], яко до небесе. Божиим же промышлениемъ приключися тогда быти Смоленьскому епископу Игнатью, игумену Михаилу Отрочьяго манастыря, зане же пришли бяста къ великому князю Всеволоду молиться о мире оть Мстислава Володимеричя, зане же приложися бяше къ Олговичемъ. И певше надъ нею обычныя песни и псалмы, и положиша тело ея, опретавши честно, въ церкви въ святеи Богородици въ манастыри, юже бе сама създала. Си же блаженная, подражающи Авраама, прикупи собе чясть земли, и притяжа и церкви на строение гробу своему, и положена бысть въ неи; и плакашася надъ нею плачемъ великимъ, разидошася разно, кождо въ свояси, и желеша по неи 40 днии, яко же обычаи есть въ людехъ. Сущу же Костянтину въ Новегороде, и се вестникъ прииде къ нему, сказая ему матерню смерть, како преставися мати его; бяше бо любимъ матерью своею по велику. От таковыхъ бо рече Приточникъ: сынъ быхъ отцу послушливъ и любимъ предъ лицемъ матере своея. Яко слыша, начя теломъ утерпати, и лице его все слезъ наполнися, и слезами разливаяся, и не могии глаголати, и оть сердца си начять вещати: „увы мне, свете очию моею, сиание заре лица моего, браздо юности моея, наказание неразумию моему, увы и мати моя, госпоже моя! къ кому възрю или къ кому прибегну, и где ли насыщуся такова благаго учениа твоего и наказаниа разума твоего? увы и мне, како заиде свете мои, не сущу ми ту, да быхъ понеслъ самъ честное твое тело, своима рукама спряталъ и гробу предалъ, но то ни понесохъ красоты женьства тела твоего, ни сподобленъ быхъ целовати добролепныхъ усть твоих и медоточивыхъ; но сердце ми горить и душа ми смыслъ смущаеть, и не вемъ къ кому обратитися, или къ кому сию горкую печаль простерти: къ брату ли которому? Но далече мене суть!“ И слезами разлиашеся, хотя удержатися и не можаще».