Читать книгу "Мандариновый лес - Мария Метлицкая"

Выдохнув, Женя улыбнулась.

– Мои дорогие. Мои хорошие. Мои… героические! Самые стойкие. Самые смелые. Ну и вообще – самые-самые! Может быть, я что-то скажу не так, не так или не то. Не то, чего вы от меня ждете. Не то, что вам бы хотелось услышать. Но я скажу так, как умею. И главное – как чувствую. Пусть вы сто раз это слышали, пусть вас это раздражает! Пусть я не найду нужных слов. Но я скажу так, как думаю. Вы же мне верите, правда? Так вот, мои дорогие, любимые девочки! Вам тяжело. Вам страшно. Вы в отчаянии. Вы без конца задаете себе один и тот же вопрос – почему? Почему именно мне, именно я? Чем я провинилась? Всегда главный вопрос – за что? И на этот вопрос нет ответа. Конечно, причины найти можно всегда: стресс, предательство, измены. Всегда есть спусковой крючок, триггер. И все-таки я уверена – что бы там ни было, никто из вас этого не заслужил.

Зал замер, застыл. «Гробовая тишина, – мелькнуло у Жени. – О господи, как говорится, к месту». Тут же подступило отчаяние. «Разве я мудрец, провидец, вершитель судеб? Чего вы ждете от меня, обычной женщины с кучей проблем, часто не знающей, как поступить. Что я могу вам сказать, чем утешить? Но я должна. Обязана. Я… Постараюсь».

– Так вот, – продолжила Женя, – на эти вопросы ответов нет. И не ищите. А что касается испытаний… Через них проходят все. Да, испытания разные, я согласна. Так же, как и человеческие судьбы – драматизм и накал страстей у всех разный. Трагедии, – Женя беспомощно щелкнула пальцами, – разные, да. Но все же, – она на минуту запнулась, – вы никогда не задумывались, что испытывают женщины, потерявшие своих детей? Как они выживают? Что их держит на свете? Как они вообще могут продолжать жить? Есть, спать, просыпаться? Читать книги, ходить в магазин? Варить суп и смотреть телевизор? А ведь могут. И знаете, – Женя повысила голос, – чем любое горе, любая болезнь отличают нас от них? У них нет надежды. Совсем. Потому что их детей уже не вернешь. А у нас с вами есть! Пусть крошечная, малюсенькая, с горошину, но есть. А у них уже нет, – горько повторила она и замолчала. Молчал и зал. – Да, и еще, – кашлянув от волнения, тихо продолжила Женя, – вас ждут родные, любимые, близкие. И они тоже верят!

Зал по-прежнему молчал. Но через пару минут – эти минуты показались Жене вечностью – ожил, задвигался, женщины переглядывались, вытирали слезы, наклонившись друг к другу, что-то шептали, оборачивались на задние кресла.

Светлана кивнула Жене – все, спускайся со сцены!

В ее глазах стояли слезы.

– Да, и еще! – вдруг улыбнулась Женя. – Спасибо вам! Спасибо, что слушали, что задавали вопросы! Что проявили интерес к моей персоне. С вами было тепло, душевно и очень комфортно. Я ничуть не жалею, что приехала к вам – даже наоборот! Одновременно увидеть такое количество красивых, сильных и мудрых женщин – это, знаете ли, подарок судьбы.

Вот теперь зал зашумел, загудел, как наполненный улей. Наперебой выкрикивая слова благодарности, слушатели встали, захлопали. Полная, ярко накрашенная докторша в белом халате преподнесла Жене красивый букет. К сцене потянулись женщины с Жениными книгами в руках. Обычная автограф-сессия – часть работы.

Женя снова присела, извинительно посмотрев на подругу. Та развела руками – дескать, а что тут нового, – и шепнула:

– Я на улицу, перекурить.

Женя никогда не отмахивалась от этой части работы, пусть порой было тяжко – давали о себе знать усталость, самочувствие, неважное настроение. Но подписывала она книги не стандартно, безлично. Всегда смотрела на своего читателя. Обязательно задавала вопрос кому.

Но сегодня она подписывала зачитанные, затертые книги, и пожелания ее были такими искренними, такими горячими, как никогда.

Подняв глаза, Женя увидела перед собой совсем юную девочку – тоненькую, как прутик, бледную, с большими, перепуганными глазами. Вязаная шапочка покрывала маленькую, аккуратную, изящную голову.

– Ольге, – прошелестела она. – Меня зовут Ольга.

Ободряюще улыбнувшись, Женя кивнула:

– Конечно!

Она начала подписывать книгу и вдруг услышала тоненький, еле слышный шелест этой Ольги:

– А если нет? Если нет надежды? Совсем нет. И если никто не ждет? Как тогда?

Женя медленно подняла глаза.

Девочка, ребенок. Насмерть перепуганный ребенок. Что делать, что отвечать? Что вообще на это можно ответить?

– Тогда только надеяться на чудо, – хриплым голосом ответила Женя. – Чудеса ведь бывают, правда? Редко, но бывают.

Ольга смотрела насмешливо и презрительно.

– Ух ты! – недобро усмехнулась она. – Да неужели? – И с горьким вздохом разочарования она добавила: – А вот от вас такой пошлости я не ждала!

Резко развернувшись, девочка-прутик пошла к выходу. Воцарилась неловкая тишина. У Жени помутнело в глазах. Крепкая, холодная Светина рука настойчиво тянула ее к выходу. Послышался тихий ропот в толпе больных. Врачи и медсестры смущенно переглядывались.

Раздался резкий, решительный, хоть и смущенный голос заведующей:

– Евгения Александровна! Надеюсь, вы на нас не в обиде! Психика тут… ну вы понимаете. А Резникова – вообще случай сложный. Детдомовка, еще и болезнь. Мы вам очень признательны и благодарны, поверьте! Мы понимаем, как сложно было для вас выкроить время! А ведь смогли, постарались!

Теперь уже заведующая, крепко взяв Женю под локоть, потащила ее к выходу, продолжая нашептывать:

– Вы должны понять, дорогая Женечка! Контингент специфический, сломленный и физически, и морально! У нас два психолога в штате и приезжающий психиатр. Не стоит обижаться, ей-богу! Поверьте, ваши книги несут такое добро, такую надежду! – Она быстро обернулась и продолжила: – Для них это главное! Вас читают, ваши книги передают по цепочке, воруют из библиотеки и прячут в тумбочки. Это ведь о многом говорит, не правда ли?

Женя машинально кивала.

Выйдя на улицу, чуть не споткнулась, но крепкая рука верной Светланы ее удержала. У машины нервно курил заждавшийся водитель. Наскоро распрощавшись с сотрудниками, Женя юркнула на заднее сиденье, Светлана плюхнулась рядом. Огромный букет белых роз лежал на кресле рядом с водителем.

– Поехали как можно быстрее, – велела Светлана. – Денек у нас был!

Молча кивнув, водитель отчаянно газанул – все понятно, ему тоже хотелось домой.

Молчали. Женя закрыла глаза.

– Поспи, – сказала подруга. – Через полчаса будешь в отеле.

В отеле. А там горячий душ, горячий чай и постель. Прохладная простынь, мягкая подушка, теплое и легкое одеяло. Счастье.

Нет, дремать не время, и Женя открыла глаза.

Нахмурив брови, Светлана сосредоточенно писала эсэмэс.

«Мужу, – поняла Женя, – оправдывается. И все из-за меня». Женя знала, что характер у Светланиного мужа суровый – бывший военный, он требовал подчинения и дисциплины. А какая тут дисциплина, когда в половине двенадцатого вечера жены нет дома? Да и какой рабочий день до двенадцати?