Читать книгу "Отставник - Николай Дронт"

Сразу разобраться не смогли, слухи теперь нехорошие ходят. Очень не ко времени это убийство случилось, ведь надо ритуал готовить.

Посетовав ещё немного, церковник вдруг предложил:

– Барон, вы же своему божественному покровителю хотели в Храме колонну поставить? Имя его вам неизвестно, а вот при богослужении может и проявится.

– Ваше Преосвященство! Душевно благодарю! Мне тут в подарок из Колоний привезли глыбу гранита интереснейшей расцветки, быть может…

– А вы знаете, мне про неё рассказывали! От таможенников в порту пришло. Хоть пошлину с вашего судна брать запретили, а может наоборот из-за того, людям интересно было посмотреть чего такого привезли. Так этот камень сразу при выгрузке приметили. Я даже больше вам скажу – есть местечко в центральном зале, недалеко от главного алтаря. Очень сообразно там бы смотрелось.

– Так я прикажу привезти? И выдам дукатов двадцать мастерам на установку.

– Будем ждать.

После таких реверансов мы расстались весьма довольные друг другом.

Ещё немного времени погодя принесли письмо Несты. Она полностью согласилась с моими резонами и предложила встретиться в её кабинете в Гильдии, а заодно она покажет пару интересных свитков, а если они меня заинтересуют, то и даст их переписать. Единственно, из-за смерти Бертиоса просит перенести встречу на завтра. С чего бы наша Верховная такой доброй стала? Написал ответ, в котором согласился на перенос встречи и выразил уверенность, что свитки мне обязательно понравятся.

Подают новое письмо, не успеваю его распечатать, приносят второе и третье. Чего их прорвало? Обычно мне редко письма пишут во Дворец. Не такой уж я необходимый человек.

Некая Алоиза, непонятно какого звания, просит о личной встрече. Как это письмо попало во Дворец, если Алоиза даже не подписывается своим титулом? Надо спросить у служителей.

Жена покойного Бертиоса уведомляет о том, что в духовной я указан наследником его книг, записей и прочих вещей, лежащих в кабинете при больнице. Просит как можно быстрее их оттуда забрать. Приписка скорописью: "Сожгите эти проклятые бумаги. Они забрали у меня мужа, а у нашей дочери отца!" Эмоционально. Похоже, семья не слишком была рада успехам главы семейства на почве хирургии. Про наследство завтра же дам распоряжение. Пишу вдове ответное письмо с соболезнованьями. Ещё спрашиваю, не нужна ли моя посильная помощь в каких-нибудь вопросах, и не пригодится ли семье что-либо из тех вещей, которые мне завещаны.

Честное слово, так неудобно! Хотя я никого из семьи Бертиоса никогда не видел, и никто не знает о моей роли, но всё же, право слово, чувствую себя погано.

Третье письмо. Некая Алоиза, непонятно какого звания, повторно просит о личной встрече и предлагает пятьсот золотых гиней, если встреча состоится сегодня, в течение часа после получения письма. Хм… Адрес? Какое-то городское поместье. Пишу в ответ, что финансовыми вопросами занимается мой эконом, и по денежным делам прошу её обращаться к нему, ибо у меня слишком мало времени для посторонних занятий. Призываю служителя, отдаю ответ, показываю письма и спрашиваю: "Что это такое?! И откуда ЭТО у меня на столе?!" Затем выражаю твёрдую уверенность, что письма столь вульгарной дамы больше не будут попадать ко мне в корреспонденцию. Служитель лепечет, что они сейчас же разберутся, а письмо будет срочно доставлено по адресу.

Между нами говоря, письмо откровенное хамство. Члену Госсовета предлагать любые деньги непристойно, а уж брать их…

Когда меня вновь позвал Государь, взял обе записки от Алоизы и показал их ему. Его Величество смеялся до слёз, а потом вызвал дежурного, сунул письма ему и велел передать охранителям, чтобы те разобрались и доложили, каким путём "сии писульки" попали во Дворец. Ко мне у него было сообщение, что после смерти известного мне лица дело дальше откладывать нельзя, и он желает, чтобы поздним вечером в субботу мы занялись наложением Видения. Понятно, сразу заявляю, что всегда готов.

Сегодняшний письмопад завершился крайне лестным письмом графини Вулфстейн. Она благодарила за передачу ей дома, сообщала, что намеревается начать принимать гостей, и любезно просила заезжать по первым и третьим средам месяца. В ответ поблагодарил за приглашение, но приезжать к ней не собираюсь. Кто она мне? Да и зачем я ей?

Видение

Утро

За завтраком дал распоряжение забрать вещи покойного Бертиоса из больницы, ведь просили срочно. Если кто что будет просить оставить, решить на месте. Семье отдать без ограничений, больничному персоналу согласно чину просящего, иным – спросить у меня. Понятно, записать или запомнить кому и чего отдали.

Хотел распорядиться о доставке глыбы гранита в Храм, но нет! В смысле, на складе её уже нет. Чуть не ночью явились монахи, сказали, я обещал отдать камень Храму, так чтобы больше не беспокоился, да и не забыл случаем, они решили помочь. Транспорт у них свой. И битюги есть, и крепкая повозка с погрузочной лебёдкой, и людей достаточно. Шурин там случился, так препятствовать не стал, церковники не врут… по мелочи. Увезли, словом. Единственно, просили напомнить, что я оплату мастерам сулил. Пришлось послать.

Потеря дома в Писарском переулке Кидором была принята с огромным облегчением. Тот был эдаким чемоданом без ручки – и нести тяжело, и бросить жалко. Какие-никакие расходы требовались, слуги отвлекались. Пусть район судейский, чистый, приличный, но… не наш. Поначалу там жить ещё можно было, а сейчас зачем? Опять же, место для Члена Госсовета немного не того… Родителям не нужен, судейских у нас в семье нет. Родителям конкубины вовсе не подходит, купцы они. Так что можно считать сбросили балласт. Кстати, Государь не поскупился. Сколько дал, я у домоправителя не спрашивал, однако тот жмурился довольно, словно кот после миски сметаны. Надо будет в гроссбухе посмотреть, интересно же! А то у самого слуги интересоваться не хочется, надо уметь лицо держать.

Кстати, об Алоизе он ничего не слышал, но обещал узнать.

Про неё я узнал очень скоро. Охранители своё жалование не зря получают, раз получили приказ, то выполняют его с тщанием. Его Величество позвал меня в кабинет, а когда я пришёл, там уже навытяжку стоял флигель-адъютант, бледный и потеющий. А охранитель докладывал, что письма от "Алоизы" подкладывал он. За день до того, в салоне графини Мазетты играли в фанты. Баронессе Алоизе фон Копперштад досталось разыграть барона Тихого, он должен был прибыть к ней домой и её поцеловать. Флигель-адъютанту выпало служить вестником, никто другой не имел постоянного доступа во Дворец. Герцог Сланто взялся профинансировать розыгрыш. Всё это было безобидной шуткой.

По разрешению Его Величества я спросил:

– А на королевском балу нас с графом Исвиром хотели лбами столкнуть, это тоже шутка была?

Государь сильно заинтересовался:

– Ты, братец, про мазурку что ли говоришь? Когда вы девицу делили?

– Так точно, Ваша Милость. После бала граф Исвир ко мне объясниться подходил. Так он тоже в салоне графини Мазетты играл в фанты. Там ему загадали станцевать мазурку с определённой девицей, только забыли сказать, что она заранее мною ангажирована.