Читать книгу "Формула. Универсальные законы успеха - Альберт-Ласло Барабаши"

Это значит, что совместная работа таит опасности. Например, если я вношу свой вклад в работу постдока из моей лаборатории — скажем, Бурджу или Дашуня, теоретически мое имя следует указывать в списке авторов статьи. У меня тридцать лет опыта, а потому мое узнаваемое имя может привлечь внимание коллег по отрасли и повысить вероятность того, что они ознакомятся с исследованием. Но не все так просто: например, несмотря на годы героической работы, которые Дашунь посвятил статье об успехе, как только мое имя окажется в списке авторов, люди станут приписывать его открытия мне. Они незаслуженно присвоят мне львиную долю заслуг, просто потому что они знакомы с моей работой. Такая проблема возникает не только в науке.

Получая шанс поработать вместе с авторитетным специалистом в вашей области, вы считаете, что вам крупно повезло. У вас появляется возможность не только трудиться бок о бок со светилом, но и сотрудничать в рамках интересных проектов, пополняя свое резюме. Каждый член команды, участвующий в важном предприятии, имеет право говорить о своем вкладе в итоговый продукт. Вы учитесь у лучших и, возможно, даже прокладываете себе дорогу на руководящие посты. Кроме того, вы можете использовать свою близость к светилу в качестве преимущества при поиске другой работы. Представьте, что вам дает рекомендацию лидер вашей отрасли — человек, который действительно может оценить ваши способности.

Описанный метод неоднократно проверен на практике — не зря бабушки и дедушки наперебой рекомендуют его своим внукам[139]. Начиная в качестве подмастерья, человек получает немало преимуществ, но в долгосрочной перспективе эта тактика может обернуться провалом. Подумайте о тысячах инженеров и дизайнеров, неустанная работа которых позволила Стиву Джобсу «изобрести» айфон. Подумайте о пятидесяти художниках, ремесленниках и инженерах, которые помогли художнику-концептуалисту Олафуру Элиассону придумать и установить водопад под Бруклинским мостом. Подумайте о музыкантах, аккомпанирующих Норе Джонс, которые всю жизнь играют на больших сценах, но всегда остаются в тени своей бесконечно более известной солистки. Само собой, каждой группе нужен басист, а каждая новая модель айфона требует креативности бесчисленных инженеров. Однако, если вы хотите стать Стивом Джобсом, Олафуром Элиассоном или Норой Джонс — то есть суперзвездой в своей области, — нельзя постоянно оставаться на заднем плане. Чтобы достичь успеха, нужно запустить принцип предпочтительного присоединения, увеличивая число собственных заслуг.

Я говорю студентам, что работа с известными учеными — лучший способ завоевать репутацию[140] в науке… на первых порах. Однако в определенный момент нужно пойти дальше самому. Этот совет основан не только на моем опыте работы в науке, но и на самой науке. Например, наш алгоритм показал, что при первой публикации в 1985 году статья, которая в 1997-м принесла одному из авторов Нобелевскую премию по физике, «принадлежала» Артуру Эшкину. Из пятерых авторов он был самым опытным и гораздо более известным в своей сфере, чем его молодой и подающий надежды соавтор Стивен Чу. Алгоритм присудил Эшкину 79 процентов заслуг, поскольку статья часто цитировалась вместе с другими работами об оптических пинцетах, которые Эшкин опубликовал ранее. Вклад Стивена Чу, напротив, изначально был оценен лишь в 5 процентов. Со временем принадлежность статьи изменилась, поскольку Чу продолжил публиковать другие важные работы на ту же тему, а Эшкин нет. Постепенно люди начали связывать с прорывным исследованием именно Чу. Наш алгоритм также уловил этот сдвиг и передал заслуги Стивену. В связи с этим в 1997 году, когда Нобелевский комитет присуждал награды, премию получил именно Чу.

Иными словами, если провести слишком много времени в тени другого человека, наш вклад так и не будет отмечен. Нас оттесняют на периферию, когда мы пытаемся работать над разрозненными проектами, перепрыгивая с вопроса на вопрос. Гораздо лучше присвоить себе бесхозную территорию, как поступила одна из моих бывших постдоков, Марта Гонсалес. Работая постдоком в моей лаборатории, Марта начала анализировать мобильность населения. Когда вышла наша первая совместная статья, львиная доля заслуг была приписана мне. Однако десять лет спустя Марта стала экспертом в этой сфере, полностью затмив меня. Сегодня при обсуждении мобильности населения неизменно всплывает ее имя. Может, я и помог ей пробить себе дорогу, выступив соавтором ее первых статей, но в конце концов именно она стала специалистом по теме и завоевала репутацию в соответствующей сфере.

Честно говоря, порой провернуть такое оказывается непросто. Но Марта преуспела не одна. Как мы увидим далее, другие женщины также поняли, как выйти из тени на свет, взяли контроль над своими заслугами и получили справедливую награду.

* * *

Дарлин Лав услышала собственный голос по радио, стоя на четвереньках в ванной[141]. Она исполняла рождественскую композицию «Christmas (Baby Please Come Home)», которая вошла в рождественский альбом, спродюсированный Филом Спектором в 1963 году. Слова этой веселой песни, в которой голоса перекликались друг с другом, пробудила в ней тоску — но не по далекому возлюбленному, а по далекой жизни. Роскошная ванная, в которой она оказалась в начале 1980-х, ей не принадлежала, хотя Дарлин записала немало хитов для успешных альбомов. Чтобы свести концы с концами, она мыла туалеты в домах богатых людей.

Она пела практически с рождения, начав с хора в отцовской церкви. В шестнадцать лет Лав сделала пение своей профессией, вступив в трио The Blossoms. В 1950-х и 1960-х они выступали на бэк-вокале у множества групп, обогащая записи Элвиса Пресли и других белых музыкантов черным госпельным звучанием. Если вы слышите в старой песне знакомое «шу-воп», вероятно, его исполняет Лав. Да ду рон-рон-рон, да ду рон-рон? Чистая Дарлин Лав. На всех этих записях ее молодой голос звучит совсем чисто, как горный ручей.

В тот период Лав также записала несколько композиций в качестве ведущей вокалистки, но она была чернокожей женщиной в музыкальном мире, где царили белые мужчины, а потому не могла контролировать записи и продажи своей музыки. Она подписала кабальный контракт с продюсером Филом Спектором, который считал ее бестелесным голосом, подходящим для использования на благо другим исполнителям. Вопиющим примером стал хит «He’s a Rebel», исполненный звонким голосом Лав, но приписанный The Crystals, другой группе под управлением Спектора. Подростки по всей стране смотрели, как The Crystals без выражения поют эту песню под фонограмму по телевидению, не зная даже, кто на самом деле ее исполнил.