Читать книгу "Изнанка правды - Сергей Бакшеев"

— Да, личность преступника нам известна, — подтвердила Петелина, не называя фамилии.

— Кто он? — не терпелось узнать Астаховской.

— Сначала я доложу Харченко, — ушла от ответа Петелина. — Получается, что формально он не убийца, ведь был и второй удар?

— Верно, — подтвердил Лопахин. — Спустя несколько минут женщину перевернули на спину и нанесли второй удар тем же предметом. Били сверху вниз, амплитуда больше, поэтому удар получился сильнее. К тому же удар пришелся в висок. После такого — шансов на жизнь не осталось.

— Второй удар — целенаправленное убийство, — констатировала следователь.

— Так грабители не поступают. Бедная хозяйка уже никак не мешала, — заметила Астаховская.

«И с шерстяной шалью грабители на дело не идут», — подумала Елена.

— А второй удар нанес тот же человек? — поинтересовалась Астаховская у Петелиной.

— Есть сомнения, но доказательства косвенные.

— Я чем-нибудь помог? — спросил Лопахин.

— Конечно, Иван Иванович, многое прояснилось. Большое спасибо, — поблагодарила следователь.

— Но приобщить к делу нечего. Что будешь делать? — забеспокоилась Астаховская.

— То же, что и планировала, — решила Петелина. — Я приехала к Харченко, чтобы согласовать важный вопрос.

51

Из подвала на четвертый этаж, где находился кабинет начальника, Петелина поднялась по лестнице. Фитнес-браслет зафиксировал потраченные калории и пройденный метры. Женщина осталась довольна.

Фитнес-браслет ей подарил Марат сразу после родов. Это было ее желание, она хотела быстрее восстановить прежнюю фигуру и ей требовался своеобразный кнут, подсказывающий: нет, подруга, сегодня ты не добрала шагов, давай еще! И Марат с удивлением наблюдал, как перед сном она накручивает по квартире замысловатые круги в ожидании финишного писка — норма выполнена!

Зато сегодня она влезла в прежний костюм, только на груди пуговка оказалась особенно тугой, что, впрочем, для нее стало плюсом. Заинтересованные взгляды коллег-мужчин задерживались на ее бюсте на грани рамок приличия.

Полковник Харченко принял Петелину с радушным умилением, как женщину, все мысли которой посвящены недавно родившемуся малышу. Когда же он услышал про следы перчаток и шерстяного платка на орудии убийства, остатке удобрений на подошве туфель, смертельном ударе по лежачей, Юрий Григорьевич схватился за голову:

— Лена, ты в декретном отпуске, угомонись! Какого черта послала оперативников к Самсонову.

— Он хотел уничтожить перчатки, они сохранили важнейшую улику. Вот заключение наших криминалистов.

— Ох, не хотел тебя впутывать, — покачал головой Харченко и выложил на стол папку с документами. — А вот жалоба адвоката Брасина о неправомерном применении силы по отношению к Самсонову со стороны оперативников. На мое имя, между прочим. И медицинское заключение со следами побоев прилагается. Полюбуйся, что твой Валеев натворил!

— Не может быть. — Елена посмотрела фотографии синяков на теле Самсонова и высказала сомнение: — Марат не задерживал его, только предотвратил уничтожение улики.

— А по их версии получается, что Самсонов мирно сжигал мусор, какое-то гнездо. А на него напали, ударили, оттолкнули и что-то подложили в мангал.

— Ничего не подкладывали. Там были его перчатки. Самсонов снял их с крыши гаража.

— Как докажешь? Они попрутся на телевидение, и опять начнется балаган. Ведь только-только с трудом отмылись от позора и опять!

— В перчатках обнаружено ДНК Самсонова, — настаивала Петелина. — Это он ударил жену чугунной ложкой по затылку. Ударил, но не убил.

— Убил не убил! Мы это уже проходили. Ты уж определись, — возмущался полковник.

— Раньше я сомневалась, но сейчас убеждена. Самсонов ударил жену, и она упала, потеряв сознание. Через несколько минут ей нанесли смертельный удар в висок.

— Тоже Самсонов? Ты же его еще недавно спасала.

— Не думаю, что Самсонов причастен ко второму удару. Смертельный удар нанес тот, кто обмотал руку шерстяной тканью. Я предполагаю, что вот этой шалью.

Петелина выложила на стол фотографию Маргариты Сергиенко в ночь убийства. Ее шея была небрежно обмотана шерстяным платком.

— Свидетельница? — усомнился Харченко. — Ну все, дежавю, замкнутый круг. Шилов на телевидении будет в восторге!

— Послушайте, Юрий Григорьевич. Когда я увидела заключение Устинова про шерстяную ткань, то кое-что вспомнила. Посмотрела все снимки с места происшествия — и точно! Цвет ниток на орудии убийства и на шее Сергиенко совпадают! — не унималась Петелина.

— Это лишь догадки. Что ты хочешь от меня? — набычился полковник.

— Постановление на обыск в квартире Маргариты Сергиенко.

— Лена, ты с ума сошла! Ты же понимаешь, она не будет молчать. Подключится адвокат, начнутся телешоу, где нагородят такое! Тебя же первую с грязью смешают.

— Утрусь. Моя репутация и так ниже плинтуса.

— Может, тебе и прослушку ее телефонов санкционировать? — съехидничал начальник.

— Было бы идеально.

— Нет, нет и еще раз нет!

— Юрий Григорьевич, я обещаю, если ничего не найдется при обыске, я с позором уйду из профессии, — прибегла к последнему аргументу Петелина.

Харченко устало откинулся на спинку кресла, проворчал:

— Что с бабами беременность делает. Ты хоть помнишь, что главный подозреваемый в убийстве Золотовой — финансовый директор Баринов. У него и мотив, и возможность, и деньги он крал. А Самсонова кто заказал, ты это помнишь?

— Бариновым теперь главк занимается.

— Вот именно! Я тебе кое-что скажу, хотя это пока секрет следствия. В кабинете Баринова нашли бриллианты из сережек убитой Золотовой. Те самые, которые у нее вырвали из ушей в ночь убийства.

— Где нашли? — удивилась Петелина.

— Под колпачком его авторучки. Он камушки вынул из оправы, как бы обезличил. Но остались документы с четкими характеристиками бриллиантов. Проверили. Это они!

— Бриллианты могли и подбросить.

— Исключено! На авторучке только его пальчики, а на бриллиантах криминалисты обнаружили его ДНК и ДНК погибшей Золотовой. Убийцы и жертвы — только их двоих!

— Как же он так прокололся.

— Выдрал серьги, чтобы изобразить ограбление, а выбросить не решился. Бриллианты все-таки, — развел руки начальник. — Баринов падок на деньги.

— Маньяки часто забирают что-нибудь на память, — припомнила азбучную истину следователь.

— Ну вот, ты сама все знаешь.

— Но Баринов не маньяк! — возразила Петелина.