Читать книгу "Повесть эльфийских лет - Ксения Баштовая"

Тихий, чуть слышный стук – даже не стук, а так, легкое поскребывание – вывел музыканта из размышлений. Найрид обернулся. Из-за двери высунулась голова Киаса:

– Прошу прощения, комната свободна?

– В смысле? – не понял музыкант.

Трактирщик закусил губу, подбирая подходящие слова:

– Ну… Тут… Как бы сказать… Я вообще не должен сюда никого впускать…

– Ты? В своем же трактире? – удивился мужчина.

Парень как-то странно скривился:

– Ну… Разные обстоятельства бывают, мастер Лингур… Как бы вам объяснить… Сейчас уже почти полночь…

– И?

– Ну… Сейчас может прийти хозяин комнаты… И он может быть… недоволен, что здесь занято… Но… раз вы уже закончили разговор… с той парочкой… Может, вы выйдете в общий зал?

Менестрель на миг задумался, но тут же решил, что выяснить, кто этот таинственный «хозяин комнаты», он сможет и за ее пределами, а потому не стал спорить с трактирщиком.

Общий зал, как всегда, был полон народу. Если среди завсегдатаев и ходила дурная слава о Фриви и ее взрывном характере, то сейчас, когда девчонка покинула трактир, все столики опять были заняты. Да что там столики! Даже на краю сцены сидел давешний мальчишка-лютнист и уплетал за обе щеки огромный кусок пирога.

Киас привычно шагнул к стойке, оглянулся на Найрида:

– Выпьете чего-нибудь, мастер Лингур?

Гитарист криво усмехнулся:

– Денег нет. Позволишь сыграть, может, позже что-нибудь и выпью. Если заработаю.

– Да пожалуйста, хоть сейчас, – равнодушно пожал плечами трактирщик. – Правда, ваши спутники, пока вас не было, заплатили столько, что в «Пьяном гноме» всем вам можно будет столоваться несколько дней.

Пословицу, гласящую, что бесплатная осина бывает только для вампиров, менестрель знал очень хорошо. С другой стороны, этим новым знакомцам, похоже, действительно просто надо было пообщаться с Айзаном, и вряд ли они задумали нечто ужасное…

В борьбе жажды и осторожности победила жажда. Музыкант уже открыл рот, дабы попросить у Киаса рюмочку чего-нибудь с целью промочить горло, как за стойку справа от Найрида присел новый посетитель – темный эльф-полукровка. На какую-то секунду менестрелю показалось, что все смотрят только на него, но… уже в следующее мгновение странное чувство пропало. Да и действительно, какое дело посетителям трактира до путешественника с гитарой? Он ведь не играет на ней, а просто сидит у стойки.

Эльф даже заказать ничего не успел – трактирщик тут же услужливо поставил перед клиентом кружку, наполненную до краев:

– Что-нибудь еще?

Полукровка мотнул головой:

– Нет, спасибо, Киас, я сегодня ненадолго.

– Что-то случилось?.. Выбрали что-нибудь? – Это был уже вопрос к менестрелю.

– Пива какого-нибудь, – решился мужчина.

Трактирщик, казалось, не услышал ответа Найрида: все его внимание было занято новым клиентом. Хотя нет, все-таки услышал – кружка пива появилась перед музыкантом как по волшебству.

– Да нет, все по-старому, – фыркнул новый клиент, неспешно отпивая из своей посудины. – Работы просто много. – Напившись, он поставил стакан на стойку.

Найрид разглядел на пальцах две тускло блеснувшие полоски колец и весьма удивился. Ну, одно, на безымянном пальце, ладно, это, скорее всего, обручальное. Но второе, на среднем, – явно перстень какой-то, судя по ширине.

Это ж надо додуматься – заходить в «Пьяного гнома» с золотом. Нет, конечно, совсем уж бандитской славы у трактира нет, но бард слышал, что порой сюда захаживали разные опасные личности. И эльфу, в его-то приличном костюме, следовало бы поостеречься. А впрочем… Какое дело до чужих забот? Со своими бы разобраться.

Музыкант тоже отхлебнул напитка и скривился. Может, дворяне, искавшие Айзана, и заплатили за несколько дней вперед, но пива трактирщик налил настолько помойного, что, не будь оно бесплатным, Киасу следовало бы набить морду.

– Бывает, – сочувственно протянул хозяин «Пьяного гнома».

– «Бывает», Киас, это когда в городе двадцать краж за ночь. А когда их сто двадцать, а в общак внесено всего лишь за пятьдесят, это не «бывает», это «надо гастролеров проверять». И что им дома не сидится?

Слово «общак» странным образом царапнуло слух, но менестрель не придал этому никакого значения.

– Денег нет? – флегматично предположил он.

В трактире повисла мертвая тишина. Казалось, муха пролетит – и это покажется громом небесным. Менестрель бросил косой взгляд по сторонам: похоже, сейчас все посетители смотрели только на него.

– А что я такого сказал? – осторожно уточнил Найрид, нащупывая под рукой гриф гитары. Почему-то у него возникло странное чувство, что его сейчас будут бить. Возможно даже ногами. Мелькнула и пропала паническая мысль: «Главное, чтобы инструмент не повредили».

Темный эльф равнодушно пожал плечами:

– Ничего, просто мысль интересная. – В трактир как-то сам собой вернулся гомон голосов. – Вы как-то с этим связаны? – В его словах прозвучала легкая насмешка.

– Я даже не знаю, о чем вы говорите, – фыркнул музыкант. – Просто высказал предположение.

– И довольно, кстати, весомое.

Найрид, убедившись, что интерес окружающих к нему пропал, только хмыкнул:

– Просто в голову пришло.

– В любом случае спасибо.

За что спасибо и чем эта глупая мысль могла кому-то помочь, менестрель не знал, однако возражать не стал:

– Да не за что… Киас, налей, пожалуйста, еще пива.

Орк щедро плеснул в кружку, шапка пены переползла через край, плюхнулась на стойку и осталась стоять мыльным сугробом. По помещению пополз сивушный запах. Менестрель скривился, но промолчал: о том, что пиво в «Гноме» разбавляется чем попало, он знал давно.

А вот его собеседник равнодушным не остался:

– Киас, что за дрянь ты налил?

– Но мастер Лингур попросил пива! – возмутился трактирщик. – А новый завоз у меня только через три дня!

– А сам ты не варишь, – язвительно согласился с ним полукровка.

– Что вы, дон Герад! Как можно! Это же запрещено новым Торговым уложением!

– Которое ты конечно же чтишь, – едко подтвердил темный эльф.

– Разумеется!

– Как же я мог забыть! А разве оно не запрещает разбавлять пиво гномьим первачом?

Молодой трактирщик обиделся:

– Не гномьим, а кентаврийским, – но кружку с пивом забрал прямо из-под носа у Найрида, поставил чистую и принялся рыться под прилавком, чем-то звякая и громыхая.

Эльф склонился к самой стойке и с интересом спросил: