Читать книгу "Константа связи - Сергей Слюсаренко"

— Но заметь, что стена не такая, как наша. Значит, нет полной инверсии пространственного континуума. Просто назад разворачивает только физические объекты. Ты понял меня?

— Мы люди простые, в университетах не учились, — буркнул сталкер. — Я только училище и окончил.

— ПТУ наладчиков паяльников? — съязвил Малахов.

— Да нет. Московское высшее техническое училище имени Баумана. Кафедра К5, — так же печально и скромно, с нотками ностальгии в голосе, ответил Юрий.

— Вот как… Ну, извини. Не ожидал. Ну так вот, что это значит?

— А ничего не значит, кроме того, что оно разворачивает только то или тех, кто пересекает определенную линию.

— Подожди. — Вадим засомневался в реальности происходящего. — Давай вперед, только осторожно. Помнишь, откуда гайка развернулась?

— Ну, примерно помню.

— Так, надо бы какую-то палку. Или… Ладно, сойдет. — Вадим достал из рюкзака алюминиевую ложку.

— Только ты поосторожней с ложкой, да? — предостерег его Шип, вспомнив инцидент в баре.

— Не боись, — успокоил Малахов.

Он медленно шел вперед, держа в вытянутой руке ложку. Потом резко остановился и бросил ложку вперед. Она пролетела метр и немедленно развернулась обратно.

— Ага, вот она, линия изврата, — обрадовался Вадим.

Он опять взял ложку и стал не спеша приближаться к невидимой стене. В какой-то момент ложка в руке дрогнула, но все равно продолжала свое движение вперед. Вадим продвигался буквально по миллиметру. Вот и он уже почувствовал неуловимую дрожь, которая прошла сквозь его тело. Еще миллиметр — и Вадим стоял с ложкой в руках прямо перед Шипом.

— Лихо ты это проделал, — только и смог сказать Шип. — Вот бы так в другую жизнь, хлоп — и перешел!

— Да, как-то безнадежно, — скривился Вадим. — И ведь, сволочь, оно не развернуло ложку или меня по частям, а только когда я, с ложкой, прошел весь — только тогда! О, давай еще попробуем.

Малахов взял Шипа за руку, и они пошли боком к магической линии. Только тогда, когда и они прошли через невидимую границу, стало понятно, что оба уже движутся в обратном направлении.

— Так! А ну-ка!!! Где ложка? Вот теперь смотри! — Вадиму пришла в голову блестящая идея.

Он, так же как в прошлый раз, пошел к линии отражения с ложкой в руке, только теперь он шел боком и держал ее в вытянутой руке так, чтобы ложка прошла в стену последней. Опять накатила волна легкой вибрации. В тот момент, когда она покинула пальцы и прошла по черенку, Вадим разжал руку, и ложка, звякнув, упала на пол. А сам он остался по ту стороны невидимой стены.

— Усек? — Вадим с довольным видом оглянулся на Шипа. — Только не забудь взять рюкзаки. По крайней мере мой.

— Усек, сейчас возьму, только ты мне скажи — а ты уверен, что там ты — это ты? А вдруг ты теперь начнешь не стареть, а молодеть, и лет так через много станешь младенцем? — с сомнением в голосе спросил сталкер.

— Я подумал. Если прошел, то не стану, а если бы отразился, то тогда как раз все пойдет наоборот.

— Да? — встревожился Шип и, подобрав ложку, без всяких колебаний прошел через «зеркало».

В это время, гадко зашипев, погас фальшфейер, который сталкер перед этим установил на полу. Наступила кромешная темнота.

— Ну и? Ты другой взять не догадался? — раздраженно спросил Малахов.

— Не надо грязи! — визгливо ответил Шип.

— Задолбал ты своей грязью! Куда мы теперь пойдем и как? Что там впереди?

— Сейчас гайку кину, — уверенно произнес Шип.

Засвистела в воздухе гайка, Шип, чтобы не получить опять по лбу, упал на пол. Но гайка не вернулась. Издалека послышалось, как она подпрыгнула несколько раз по полу и потом гулко ударилась о металлическую заднюю стенку.

— Вот видишь, пошли, — удовлетворенно произнес сталкер.

В темноте раздались его шаги. Шип шел вперед, уверенно, как по проспекту. Через некоторое время раздался глухой стук.

— Твою мать, — взвыл Юрий.

— Что там у тебя. Можно идти? — встревожился Вадим. — Ты никуда не влип опять?

— Да темно тут! Я в стенку врезался эту дурацкую!

— А, ну понятно. — Вадим переломил палочку наживки и осторожно пошел вперед. Скоро он различил фигуру сталкера, сидящего у самой стенки.

— Давно сидим? — спросил Вадим.

— А мне такую дать — жаба давила? Нельзя товарища подставлять. У меня теперь небось фингал на полрожи, — сердито проворчал Шип. — У меня и так лоб разбит, а ты… Тоже мне друг.

— А она у меня последняя была. Ты так шустро зашагал, что я подумал, ты прекрасно видишь в темноте. — Вадим подошел ближе к стене и стал ее ощупывать. — Нечего сидеть, давай искать, как ее открыть.

— Что открыть? Какого хрена мы вообще сюда перлись? Ну, идет разметка, упирается в стену? Ну, стукнуло в голову какому-нибудь сержанту, красил от подъема до стены, и что? Господи, ну что ты за клиент такой? Ну, зачем я в эту авантюру ввязался?

— Вот что, ты посмотри. — Вадим опустил палочку к самому полу, не обращая внимания на истерику Шипа. — Видишь — следы от колес уходят под стену. Это такие же ворота, которые мы только что прошли.

— Фигня это, а не ворота, — безнадежно сказал сталкер. Но простукивать стену начал без дополнительного напоминания.

Снова Шипу повезло больше. Он первым нашел электронный замок. Через мгновение отъехала крышка пульта, и сталкер нажал на первую попавшуюся кнопку. Стена ангара стала медленно опускаться вниз. По ту сторону открылось освещенное помещение, уходившее далеко вперед, поражающее воображение своими размерами.

— Мама же родная, это же… — только и смог произнести Шип.

Вадим застыл в изумлении, не находя слов.

— Ты такое видел когда-нибудь в жизни? — наконец спросил он.

— Я о таком мечтал всю жизнь. А оно вот тут. — Юрий развел руками, словно пытаясь объять все то, что предстало перед ним.

— Ну что — опять шагнем вперед вместе? Или гайку?

— Гайку! — согласился сталкер.

Он метнул вперед семигранник и убедился, что тот благополучно и без аномалий пролетел метров тридцать, прежде чем запрыгать по бетонному полу ангара.

— Ну что, вперед?

— Вперед, — ответил Вадим, и они шагнули через ушедшую в пол дверь.

Они стояли, все еще не веря своим глазам. За их спинами дверь вернулась на место.

Глава двадцатая

Жила принцесса молодая,

Давным-давно, сто лет назад.

В каком краю? И сам не знаю.

Жила принцесса молодая —

Однажды чародейка злая