Читать книгу "Эмма в ночи - Уэнди Уокер"

Я их поняла. Но не простила.

На весенних каникулах, когда холодная война перешла в горячую фазу, мы сняли в горах домик. Он выходил на океан и казался мне лучшим из всех, в которых мы останавливались в те три года, что приезжали на остров. Сен-Барт – удивительное место. И жутко дорогое. Поскольку это французская территория, там полно всевозможных кулинарных изысков и ночных клубов, где можно танцевать до утра. Туда любят приезжать модели и звезды экрана, благодаря чему миссис Мартин, выйдя замуж за мистера Мартина, и настояла, чтобы отдых здесь весной стал для нас традицией. Когда-то давно мама предлагала съездить туда и отцу, но он отказался, заявив что это сплошная показуха, и поскольку обожал лыжи, сказал, что повезет ее в штат Юта, где она не столько училась бы кататься, как последняя дура, сколько сидела бы в номере и дулась. Будучи опытным лыжником, отец пообещал сам ее научить, но миссис Мартин предпочла раз и навсегда отказаться от этой поездки.

Во время весенних каникул у Хантера на Сен-Барте всегда находилась парочка школьных друзей, с которыми он встречался в городе или на пляже. Всегда с Эммой. Но в тот год он перестал ее с собой брать. Думаю, это ее огорчило, потому как ей не оставалось ничего другого, кроме как без конца плескаться в бассейне со мной и мамой, а ближе к вечеру, когда взрослые уезжали развлекаться, и вовсе терпеть только мою компанию. Ее охватила такая тоска, что она даже попыталась помириться с Хантером, попросив его нанести ей на спину лосьон для загара. Согласна, подобная просьба звучит совершенно невинно, но этим дело не ограничилось. Эмма сказала, что хочет, чтобы все стало как раньше, и жалеет, что позволила мистеру Мартину себя сфотографировать. Что прощает Хантера за то, что он обзывал ее сучкой и рассказал о подружке Джо, только когда она с ним переспала. Более того, она даже готова была простить, что он выложил снимки в Интернете. Уступка, что ни говори, более чем серьезная.

Но как я уже говорила, Хантер извлек уроки из былых ошибок, когда совершал поступки без надлежащего планирования, и следующий свой ход совершил, обдумывая его не один месяц. Он ответил Эмме отказом. Сказал, что не может нанести ей на спину лосьон для загара.

Я тороплюсь, Эм. Попроси Касс, она тебе поможет.

Эмма вскочила, убежала в комнату и целый день из нее не выходила.

На следующий день Хантер не поехал к друзьям, а остался дома, устроившись у бассейна вместе со мной, Эммой и миссис Мартин. Не будучи большим поклонником солнца, мистер Мартин ежедневно, в том числе и в тот день, уезжал в город, чтобы выпить вина и немного прогуляться. Помимо прочего, это служило ему предлогом не видеть Эмму в ее крохотном бикини. В ту поездку он постоянно нас избегал, что не могло не радовать миссис Мартин, потому как она могла спокойно читать журналы, из-за которых муж мог изменить мнение о ней в худшую сторону. На мой взгляд, не будь она так счастлива, от ее внимания не ускользнуло бы, что в тот момент происходило, и тогда ей уже точно было бы не до радости.

Хантер смотрел на воду. Глаза его прикрывали солнцезащитные очки, поэтому нельзя было сказать, глядит он на нас, на океан или же вовсе уставился в одну точку невидящим взором. Так продолжалось довольно долго. Эмма слушала музыку и строчила друзьям смс-ки, иногда похохатывая, то и дело проводя рукой по своим коротким волосам. Я читала книгу по школьной программе – «Дающий» Лоис Лоури – где описывалось воображаемое место, в котором люди напрочь лишены эмоций. Находиться рядом с двумя врагами, корчившими из себя семью на отдыхе, но на самом деле только и помышляющими, как бы друг друга уничтожить, было очень тяжело.

Перед самым обедом Хантер сделал убийственный ход, приведший к эскалации конфликта и впоследствии обусловивший все беды, случившиеся с Эммой. А заодно и со мной.

«Как же сегодня жарко!» – произнесла миссис Мартин, отложила журнал, сделала глоток коктейля с ромом и потянулась к лосьону для загара.

Хантер, после завтрака лишь однажды прыгнувший в бассейн и все остальное время не двигавшийся с места, вдруг вскочил со стула и присел рядом с миссис Мартин. «Давайте я намажу вам спину».

Мама улыбнулась и с любопытством посмотрела на него. Может, даже с опаской. Я прекрасно видела, что она обдумывает ответ, и теперь, набравшись ума, прекрасно понимаю, почему. Сказав «нет», она бы признала, что пасынку не пристало прикасаться к ее обнаженной коже и втирать в нее лосьон. Но согласиться означало ему это разрешить. Все еще не зная как ответить, мама вдруг увидела, что лицо Эммы приняло мучительное выражение.

«Как мило с твоей стороны, дорогой мой».

Хантер улыбнулся, взял лосьон, выдавил немного на ладонь, потом потер руки и положил их на маму.

Ничего другого в ту нашу поездку не произошло. Но этого оказалось более чем достаточно. Хантер уехал в свою школу до самого лета, когда разразилось следующее сражение, на этот раз уже по инициативе Эммы.

На четвертый день после моего возвращения раздался стук в дверь. Я услышала его из своей спальни. Как и ответ мистера Мартина. На пороге стояли доктор Уинтер и агент Страусс. Однако они не пожелали войти внутрь, а вместо этого попросили мистера Мартина выйти на крыльцо, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз. Я видела их в арочном дверном проеме между гостиной и вестибюлем – жесты, удивленное пожимание плечами. Потом отчим вышел и закрыл за собой дверь. Я не знала с уверенностью, удалось ли им обнаружить то, к чему я их так старательно подталкивала, но в душе тут же вспыхнула надежда, что так оно и есть. Остров все еще искали, я рассказывала свои истории, которым все верили, и от этого миссис Мартин с каждым днем нервничала все больше и больше. Они все чаще о чем-то шептались с мистером Мартином, на ее лице то и дело отражалась тревога.

Но этого еще было недостаточно. Требовалось что-то еще. Так продолжалось до четвертого дня, когда агенты установили личность Ричарда Фоули и решили с его помощью выйти на остров. Но одновременно с этим им удалось обнаружить и совершенно другой факт, в чем я так отчаянно нуждалась. Это вполне стоило мучительного ожидания и целого дня, проведенного с миссис Мартин, которая привела свой переключатель в положение «любовь» и относилась ко мне как к пациентке психушки. Стоило ее надменности и злорадства. Стоило даже моего поступка по отношению к доктору Уинтер.

Шестнадцать

Доктор Уинтер

Вечером, на четвертый день после возвращения Касс Таннер домой, Эбби и Лео вновь приехали к Мартинам и устроились на кованых железных стульях на террасе. Мистер Мартин закинул ногу на ногу, откинулся назад и улыбнулся, будто на вечеринке с коктейлем с друзьями по клубу.

– Чем могу быть полезен?

Лео в ответ ему тоже улыбнулся. Это было его шоу, а актером он слыл просто замечательным, хотя на этот раз ему явно не хватало реквизита.

– Лайза Дженнингс, – сказал он.

Лицо Джонатана приняло озадаченное выражение.

– Кто, простите?

– Школьный психолог. Из Академии Саундвью.