Читать книгу "Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час - Рыжая Ехидна"

Заинтересованность Сайтона в Димке была столь велика, что в течение декады решился вопрос об индивидуальных занятиях для каждого из десяти оставшихся соколят. Сняты блоки и проведены предварительные тестирования каждого на предполагаемую магическую принадлежность. Выданы ограничители, блокирующие дар за пределами Академии. Браслеты были завязаны на студентах-наставниках — никто иной снять «украшение» не мог, разве что сам ректор. Задачи сделать из детей крутых магов в короткие сроки не было и в помине: никаких базовых знаний, никакого понимания профессиональной литературы, даже не все воспитанники осознали, как наличие дара меняет их жизнь. Студенты-практиканты быстро смекнули, что к обучению отказников нужно искать иной подход.

Димкиной магии определения не нашлось: артефакт вообще реагировал на него очень странно. Наблюдающие решили, что у парня очень слабый дар. Ректор Сайтон «вызвался» заниматься с мальчиком в рамках благотворительности, чтобы не отставал от коллектива, так сказать. Отнеслись к этому с пониманием — всё же эта затея с благотворительностью целиком его. Главу Академии приравняли к святому — не стал никого грузить бесперспективным учеником. Остальных ребят разобрали по факультетам и прикрепили к успешным студентам, пообещав им в качестве вознаграждения за труды преференции в выборе трудоустройства. Димке сочувствовали все: признанный лидер среди сверстников вдруг попал в аутсайдеры, так еще и от своих оторван. Одно дело учиться у заучки, но близкого по возрасту, другое дело — сам ректор!

— И чему тебя учат? — то и дело звучал вопрос от озадаченных товарищей и их наставников.

Димка с нарочитой печалью, показывая как ему это всё не по душе, отвечал:

— Заклинания зубрю на всякий случай. Вдруг пригодятся.

На что окружающие только фыркали: как же пригодятся. Это как учить мертвый язык, который никогда не понадобится. Друзьям Димки было некомфортно: его заставляли зубрить голую теорию, тогда как остальные получали во время пребывания в стенах Академии самое настоящее удовольствие. Осваивали свой дар и учились делать легкие и простые заклинания.

Самое интересное заключалось в том, что Димка не врал и не роптал. Ректор считал необходимым формировать у первомага максимально широкий кругозор по всем сферам магии, надеясь, что количество перерастет в качество. Зачастую мой ребенок еле выползал после занятий, выматывал его ректор различными техниками медитаций будь здоров. Парень хоть и уставал, но не жаловался, а к своему дару относился с опаской.

В один из дней, по возвращении с занятий в Академии, нас ждала неприятная новость.

— Васила простудилась! — известие разлетелось по огромному дому в одно мгновение и всполошило практически всех.

Наша неугомонная кухарка подхватила серьезную простуду, и виной тому были ее самоуверенность и неосмотрительность. Я конечно, понимаю, что до теплицы всего пятьдесят метров, но по хрустящему ледком гравию, не накинув на разогретые плечи даже шали, в одной легонькой спецовочке…

За разной ерундой вроде петрушки она посылала ребят, а вот оценить сколько и чего поспело или вот-вот поспеет, для того, чтобы составить меню на ближайшие день-два — это только сама. Например, если помидор маловато, то салат к ужину будет из капусты.

Васила любила эти походы в теплицу, да чего уж лукавить, мы все любили там бывать. Завораживающие своей нереальностью зрелище: распускающийся на глазах ярко-оранжевый гофрированный цветок кабачка или удлиняющийся усик огурца, который тянется, тянется нашаривая в воздухе невидимую цель, а потом натыкается на бечевку, поддерживающую все растение, и стремительно вокруг нее оплетается. Это чудо можно подсмотреть, если постоять немного и понаблюдать.

И вот наша энергичная Васила слегла, что повергло в легкую панику все наше народонаселение. Более того, все прелести простуды усугубились неугомонным характером нашей кухарки, которую невозможно было удержать в комнате: чуть спадал жар и она опять плелась на кухню к своим «Василятам». Тут-то я ее и подловила. И как маленькую отругала за распространение заразы по дому, полному детских организмов. Хорошо, что благодаря травяным настоям, употребляемым ежедневно, иммунитет у воспитанников был крепкий.

— Давай, Василушка, — усадив женщину с чашкой лечебного чая подальше от сквозняка, велела искать выход из сложившейся ситуации, — вспоминай, кого из твоих знакомых можно привлечь к нам на кухню в качестве сменной поварихи.

Васила насупилась и начала упираться со всем пылом своей повышенной температуры, но я была неумолима. Пришлось, правда, прибегнуть к шантажу, надавив на больную мозоль, и напомнить, что подготовка к столичному конкурсу не за горами. Девочки возлагали на свою наставницу большие надежды. А тут ещё разворачивающийся бизнес, и ежедневные мастер-классы, и текущее приготовление еды для домочадцев — это немыслимая нагрузка. И всё это без выходных. Ежедневная рутина съедала всё время, но даже при наличии возможности устроить себе выходной Васила находила для себя новые задачи. Вроде бы взрослый человек, а заставлять отдыхать нужно в принудительном порядке. В результате воспитательно-упрекательной беседы была написана записка к давней знакомой Василы, за которую она ручалась, как за себя.

— Тесса женщина добрая, стряпуха опытная. Продуктовый расклад на все меню может в уме держать. Сыны ее выросли, внуки в пансионах учатся. Авось и согласится, если как ты говоришь, на неполную неделю.

Два дня девочки сбивались с ног. Хотя ничего свежего практически не готовили, кроме каши на завтрак, но они с трудом справлялись с обедом — уроков никто не отменял и прогуливать не позволял. Видя, что помощникам Василы несладко, подключились остальные — даже парни, которых Васила тоже натаскивала при любом удобном случае. Так что общими усилиями справились. С ужинами было полегче, но исчезли запасы печенья и сдобных сухариков, которыми дети перекусывали. Это еще раз подчеркнуло, какой колоссальный труд вкладывает Васила в наш дом и во всех нас. Не за деньги, а от широты необъятной души. На питании домочадцев болезнь кухарки пока никак не отразилась, а вот график поставок бизнес-ланчей мы практически сорвали: запасы стремительно иссякали.

Беатрис по этому поводу вся извелась, а заодно изводила и меня, поэтому разыскивать эту Тессу ринулась прямо на ночь глядя, а утром мы имели счастье познакомиться с протеже Василы.

Статью они были схожи: обе рослые, дородные, справные. Но если полнощекое, румяное лицо Василы было добродушно-круглым, то овальное лицо Тессы с крупным носом «радовало» вторым подбородком. Из-за этого женщина казалась надменно-капризной. Но это лишь первое впечатление, которое я тут же отбросила, веря, что с характеристикой приятельницы Васила не ошиблась.

Реакция на наше житье-бытье была неоднозначной. Я наблюдала за переменой настроения Тессы от восторженного удивления до неодобрения, когда она поняла, что пробегающие мимо дети, непросто бегают по своим делам, а с целью поглазеть на нового человека. Устраивать долгие экскурсии не планировала: кухня, погреб, душ, туалет и обитель Василы. Остальное сама узнает в процессе, да и девочки подскажут.