Читать книгу "Брат Волк - Мишель Пейвер"

С волос капала талая вода, зубы выбивали дробь. Ренн и Торак склонились над огнем, чувствуя, как оттаивают их руки и лица. Этот огонь куда сильнее согревал их души, чем тела. Всю жизнь они оба засыпали под мирное потрескиванье костра, вдыхая горько-сладкий аромат древесного дыма, и сейчас этот горящий в снежной пещерке огонь был для них точно дыхание родного Леса.

Последнюю полоску вяленой оленины Торак честно разделил на троих. Ренн протянула ему бурдюк с водой, а он даже и не предполагал, до чего ему хочется пить. Сделав большой глоток, он сразу почувствовал прилив сил.

— Как ты меня нашел? — спросила Ренн.

— Это не я, — сказал Торак. — Это Волк. Я не знаю, как он это сделал.

Она немного подумала.

— А я, по-моему, знаю. — И она показала Тораку свисток.

Торак представил себе, как она в темноте дует в этот беззвучный свисток. «Ну и страшно же ей, наверное, было, совсем одной», — думал он. У него-то по крайней мере рядом был Волк!

Он рассказал Ренн о мертвом человеке из племени Благородного Оленя и о том, что нашел третью часть Нануака. Но не стал даже упоминать о тех мимолетных мгновениях, когда в голову ему приходила мысль, что искать ее больше не стоит. Ему было стыдно в этом признаться.

— Каменный светильник! — прошептала Ренн. — Я бы ни за что не догадалась.

— Хочешь на него посмотреть?

Она покачала головой. А потом сказала:

— Знаешь, я бы на твоем месте дважды подумала, прежде чем выйти из той пещеры наружу. Я бы, наверное, сочла, что лучше остаться там и переждать бурю, чем искать тебя в этом снегу.

Она вдруг притихла и довольно долго молчала. А потом прошептала:

— Что ж, в общем, я ведь так и поступила.

Торак колебался: ему вдруг захотелось во всем ей признаться.

— И все же, что бы ты сделала на моем месте? — спросил он. — Осталась бы в пещере или пошла меня искать?

Ренн вытерла нос тыльной стороной ладони, и на лице ее сверкнула знакомая острозубая улыбка:

— Не знаю… Но, может быть… это было еще одно испытание? И дело было вовсе не в том, найдешь ли ты третью часть Нануака. А сможешь ли рискнуть жизнью ради друга?

Торак проснулся от неяркого, но чистого голубого сияния, разливавшегося вокруг, и никак не мог понять, где находится.

— Буря кончилась, — услышал он голос Ренн. — А у меня, по-моему, шея так распухла, что я не могу ее повернуть.

У Торака тоже болела шея, и все тело затекло от спанья в скрюченной позе. Он с трудом повернулся внутри спального мешка и посмотрел на Ренн.

Глаза у нее уже не были такими опухшими, но лицо было все еще очень воспаленным, красным, болезненным. Она улыбнулась и даже вскрикнула от боли:

— Ох! Неужели мы все-таки живы?

Торак тоже улыбнулся, но лучше бы он этого не делал: ему показалось, что лицо ему долго терли песком. Видимо, выглядел он не лучше, чем Ренн.

— Теперь надо выбраться отсюда и поскорее уйти подальше от этой ледяной реки, — сказал он.

Волк уже тихонько поскуливал: просился наружу. Торак схватил топор, разбил закрывавшие входное отверстие снежные комья, и свет так и хлынул в пещеру. Волк стрелой вылетел оттуда. Торак выполз следом за ним; его дыхание в морозном воздухе превращалось в облачка пара.

Вокруг сверкал мир снежных холмов и гор с зубчатыми гребнями, созданный метелью. Небо сияло яркой голубизной, его словно дочиста выстирали. И было совершенно тихо, даже ледяная река будто уснула.

Волк без предупреждения прыгнул прямо Тораку на грудь, уронив его в снежный сугроб, и теперь стоял над ним, весело улыбаясь и виляя хвостом. Торак, смеясь, попытался его схватить, но Волк отскочил, ловко перевернулся в воздухе и припал на передние лапы, задрав хвост чуть ли не на спину и приглашая поиграть.

— Ну давай поиграем! — согласился Торак и тоже опустился на четвереньки.

Волк снова прыгнул на него, и они покатились по снегу. Волк шутливо кусал его и рычал, а Торак носом толкал его в морду и таскал за загривок. Наконец Торак слепил снежок и высоко его подбросил, а Волк подпрыгнул, как всегда удивительным образом изогнулся в воздухе, поймал снежок на лету и рухнул в сугроб.

Пока он отряхивался, а Торак, устав от возни, пытался встать на ноги, Ренн тоже выбралась из пещеры и, зевая, спросила:

— Надеюсь, отсюда не слишком далеко до Леса? А где же твоя накидка?

Торак хотел уже сказать, что накидку унесла буря, и повернулся к ней, да так и застыл, забыв обо всем на свете.

На востоке прямо над их пещерой — и надо всей ледяной рекой — пугающе близко громоздились Высокие Горы!

Много дней подряд туман и метель скрывали их, да и ледяные утесы нависали так низко, что за ними ничего не было видно. Но теперь в холодном чистом воздухе эти Горы были видны совершенно отчетливо, и, казалось, они уходили прямо в небо.

Торак даже пошатнулся, так сильно он закинул голову, пытаясь окинуть взором эти сумрачные вершины в шапках вечных снегов. Впервые в жизни горы были не просто темной неясной полоской на далеком горизонте. Сейчас Торак стоял почти у их корней и, вытянув шею, смотрел на их острые пики, пронзавшие облака. От гор исходила невероятная мощь и затаенная угроза. Здесь была обитель духов, а не людей.

«И где-то здесь, — думал Торак, — находится Священная Гора. Та самая, которую я поклялся отыскать».

Глава 27

Красный глаз светил по ночам все ярче и поднимался все выше. У Торака оставалось всего несколько дней, чтобы отыскать Священную Гору.

Но даже если он ее отыщет — что тогда? Как он должен поступить с этим Нануаком? И как им все-таки уничтожить медведя?

Ренн, проваливаясь в снег, подошла к нему и остановилась рядом.

— Пошли, — сказала она. — Нам надо поскорее выбраться отсюда. Надо вообще держаться подальше от ледяной реки и поближе к Лесу.

Волк вдруг вскочил, прыжками взлетел на вершину большого сугроба и стал прислушиваться, повернув голову в сторону предгорий.

— Что там такое? — шепнула Ренн. — Что он услышал?

И тут Торак тоже услышал это: откуда-то издалека, от подножия Высоких Гор, доносилась дикая и вечно меняющаяся песнь волчьей стаи.

Волк закинул морду вверх и, глядя в небо, провыл: «Я здесь! Я здесь!»

Торак был удивлен. Почему он откликается на зов какой-то чужой стаи? Волки-одиночки никогда так не делают. Они стараются избегать возможных соперников.

Тонким свистом он попросил Волка подойти к нему, но тот не двинулся с места: глаза его превратились в щелки, черные губы приподнялись, обнажая зубы; он самозабвенно выводил свою песню. И Торак впервые заметил, как сильно повзрослел его четвероногий друг. Лапы стали гораздо длиннее и мощнее, на плечах вовсю отрастала длинная густая черная шерсть, даже в голосе у него теперь уже почти не слышалось щенячьего повизгиванья.