Читать книгу "Разведка. «Нелегалы» наоборот - Бернард О'Коннор"

Что дальше происходило в личной жизни Фромон? Похоже, она была ещё как способна восхищать и завораживать. По крайней мере, тех мужчин, с кем она оказывалась в командировках.

В справке из архива правительства Её Британского Величества читаем: «По неизвестным нам причинам [Фромон] покинула Францию и в 1940 г. переехала в Копенгаген, откуда проследовала в Россию»[449]. А из мемуаров Черетти узнаем, что там, в Копенгагене, он попадает в лапы немцев, пытаясь спасти – именно Фрасин[450]. И это именно тогда в отношении Фромон «товарищ Аллар» так и сыплет довольно смелыми комплиментами: «идеальная фигура», «девушка без комплексов» и т. п.[451] Может, именно в её компании он и смирился с последствиями «пакта»?

Дальше. Почему сначала в послевоенной переписке британских спецслужб «Фролова» идентифицирована британцами как “GUYOT Fernande Josephine née RICOL”[452], то есть супруга Гюйо? С одной стороны, британцы могли просто ошибиться. В Лондоне и сами признавали такую вероятность[453]. Хотя… Вопрос, конечно, щепетильный. Может быть, будучи в командировке и далеко от жены, и Гюйо «положил глаз» на свою спутницу, а она ответила взаимностью, чему британцы и стали свидетелями?

Так, может, иной раз она ориентировалась не только на коммунизм, но и на отдельно взятых коммунистов-мужчин? Конечно, все имеют право на личную жизнь. Как бы то ни было, именно Черетти и Гюйо оставили нам «ключи» к пониманию того, что произошло с Фромон уже после парашютирования во Францию.

Конец операции «Ром»

Из публикаций историков французского Сопротивления[454] известно, что, будучи парашютированными у Монпелье в ночь с 3 на 4 марта 1942 г., наутро участники операции «Ром» разделилась. «Данилов» (Даниэль Жорж) поехал на поезде в Тулузу, а «Родионов» (Раймонд Гюйо) перебрался в Лион, чтобы возглавить подпольную коммунистическую организацию в «южной зоне». Франсин осталась подле него, чтобы обеспечивать радиосвязь с Москвой через советское посольство в Лондоне. Ещё точнее, Франсин, 54-летняя мать Гюйо и его помощница Жозефина Турин поселились в маленькой деревушке Сент-Веранде под Лионом.

Их арестовали 30 июля 1943 г. при не до конца выясненных обстоятельствах: то ли их передатчик был запеленгован немцами, то ли их высчитало местное «ополчение», как назывались коллаборационисты…

Восемь дней их пытали в гестапо Лиона, а в августе они были переведены в существующую до сих пор тюрьму Фрэн, где мать Гюйо умерла (кстати, к вопросу о достоверности всех воспоминаний: Черетти ведь писал, что под пытками нацистов умерла мать самой Фромон).

В начале 1944 г. Франсин Фромон предстала перед военным судом и приговорена к смертной казни за шпионаж. По свидетельству Маргарите Бон-Наджотте, с которой они сидели в одной камере, Фромон, вернувшись с решающего заседания суда, рассказала: «Когда был оглашён вердикт, я встала и произнесла небольшую речь. Председателю суда я сказала, что это большая честь для француженки быть приговоренной немецким судом, и даже выразила благодарность […] Председатель был в ярости»[455].

Франсин Фромон и Жозефина Турен были расстреляны 5 августа 1944 г. В письме, которое Франсин написала своей сестре Мадлен за несколько часов до казни, Франсин говорила о «преданности» делу «великой партии».

Она ли?

На съемке, произведенной съёмочной группой ВГТРК, видно: на её могиле значится «Франсин Фромон», а ниже написано: «Пала за Францию»[456]. Во Франции имя этой своей героини помнят: оно присвоено улицам, детскому саду и коллежу[457], и, как показал опрос ВГТРК, там знают, что она – первая француженка, сброшенная в годы войны с парашютом из Англии[458]. Но!

В выпущенном после войны в журнале ФКП посвящении не было упоминания не то что об НКВД, а даже о пребывании Фромон в СССР[459]. Промолчал об этом и Гюйо, когда выступал над её могилой[460]. Зато Черетти, в ком мы точно знаем человека, который был увлечён Фромон, написал, что в тюрьме она назвалась не Франсин, а «Флоренс». Черетти считал, что так она, что ли, передала привет ему: ведь он родом из-под Флоренции.

Мы же не будем забывать о том, что, во-первых, чтобы запутать следствие, чужими именами назывались и другие советские разведчики. И кстати может, именем «Флоренс» назвалась не Франсин, а Жозефина? Во-вторых, напомним, что в материалах TNA есть ссылка на фото, но не самого фото «Анны Фроловой». А в-третьих, британскому соавтору этой книги было нечем ответить на вопрос российского соавтора о том, почему же ни в одном документе не значится, что Фромон – это именно «Фролова», прибывшая из СССР из Британии. Больше того, Стивен Тайас вообще выдвигает совсем радикальное предположение, что Франсин не погибла, а продолжила работу во Франции уже после войны[461]. Так, может, в той могиле покоится вообще другой человек?