Читать книгу "Выдохшиеся. Когда кофе, шопинг и отпуск уже не работают - Арианна Хаффингтон"

Однако перестать говорить на тему смерти становится все труднее, и все труднее верить в роскошное одеяние голого короля, поскольку представление об успешной жизни обходится нам все дороже, а ее стоимость становится все более ощутимой.

В 1980-х годах я написала биографию Пабло Пикассо. По мере своего старения и приближения конца Пикассо все чаще избегал темы смерти. Изучая его биографию, я потратила немало времени, пытаясь понять это его стремление вытеснить смерть из круга своих интересов. Труднее всего ему приходилось, как это бывает со всеми нами, когда уходили из жизни его близкие. В 1963 году умерли два главных человека, бывшие рядом с Пикассо на протяжении всей его долгой жизни: в августе художник Жорж Брак, а в октябре писатель Жан Кокто. Он отгородился от всего и продолжал работать. Если не работа, что же тогда может победить смерть? Его дети не только не вызывали в нем никакого ощущения продолжения жизни, а скорее становились лишь мрачным напоминанием, что его собственная жизнь подходит к концу. В тот год, на Рождество, он сказал своему сыну Клоду, что этот визит будет для него последним и что он больше не разрешает навещать его. «Я стар, а ты молод. Лучше бы ты умер!» В своем творчестве он пролил свет своего гения на все темное и дурное в человеке. Однако в своей собственной жизни его самого одолевали те же темные силы.

Неудивительно, что на протяжении всей истории человечества тема смерти занимала центральное место во всех религиях и философиях. «Единственная цель тех, кто действительно предан философии, – говорит Сократ в «Федоне», одном из диалогов Платона, – готовиться к умиранию и смерти». Поскольку тело «наполняет нас потребностями, желаниями, страхами, всевозможными иллюзиями и всякой чепухой», мы можем достичь подлинной мудрости, лишь когда смерть высвобождает нашу душу из тела. Вот почему, по словам Сократа, философия – не что иное, как «подготовка к смерти».

Фраза «memento mori» – «помни о смерти», сокращенно «MM», высеченная на статуях и вырезанная на деревьях, пришла к нам из Древнего Рима. Легенда гласит, что впервые эта фраза прозвучала во время победного шествия в Древнем Риме, когда победоносный военачальник заставил раба воскликнуть: «Не забывай, что ты смертен!» Другой римлянин, Микеланджело, как-то сказал: «Во мне нет ни одной мысли, которая не была бы отмечена резцом смерти».

В иудаизме траур делится на четыре этапа: три дня глубокой скорби, семь дней «шивы», когда гости приходят, чтобы побыть со скорбящим, тридцать дней «шлошим», когда скорбящие постепенно возвращаются к обычной жизни. И затем еще год «шнейм асар ходеш», в течение которого продолжают соблюдать определенные ритуалы в память об усопшем. А христианство, разумеется, основано на истории об Иисусе, переживающем самый важный обряд в жизни человека – смерть, и преодолевающем ее в результате своего воскрешения.

В буддизме не существует отдельного от остального существования состояния, поэтому смерть есть просто «возрождение», переход в иное проявление жизни и энергии во Вселенной. На Западе, избегая разговоров о смерти и сделав эту тему фактически запретной, мы отгородились от того, чему нас может научить смерть. Как пишет в своей книге «Умирать достойно: перспективы личностного роста в конце жизни» доктор Айра Байок: «Наше общество выше всего ценит молодость, бодрость и умение владеть собой, всячески превознося эти качества, и считает абсолютно недостойным их отсутствие. Внешние признаки болезни или преклонного возраста считаются буквально унижающими человеческое достоинство, а физическое дряхление, вместо того чтобы восприниматься как неизбежный для человека процесс, вызывает смущение».

Поскольку мы весьма успешно удалили все упоминания о смерти и конце жизни из нашего дома и повседневности, непосредственный доступ к этим урокам остался лишь у тех, кто обеспечивает уход за больными в конце жизни. И когда читаешь их рассказы, поневоле поражаешься, насколько единодушно они отмечают, что благодаря столь тесному соприкосновению со смертью они многое узнали о жизни.

Джоан Галифакс – дзен-буддистская монахиня, антрополог и работник хосписа. В своей книге «Находясь рядом с умирающими: учиться состраданию и бесстрашию перед лицом смерти» она пишет, что есть такое очень «американское» понятие, как «хорошая смерть». Нередко оно означает безысходное состояние приближения к смерти человека, помещенного в медицинское учреждение и находящегося в «полностью стерильных условиях, опутанного трубками приборов жизнеобеспечения, под действием обезболивающих средств». Это состояние лишает нас возможности получить важнейшие уроки жизни. Она обнаружила, что, находясь в непосредственной близости к смерти и ухаживая за умирающими, люди «ощущают потребность соблюдать спокойствие, прощать, слушать и быть открытыми перед лицом неизведанного».

Это не значит, что все время находиться рядом со смертью очень легко. «Мне часто бывало страшно работать, так близко соприкасаясь со смертью, – признается она, – я боялась заразиться от умирающего его болезнью. Но когда поняла, что я так же смертна, как и все умирающие, этот страх у меня исчез. Осознание этой взаимосвязанности – первый шаг к состраданию».

Один из важных уроков, который она извлекла, – что заботиться о других значит одновременно заботиться и о себе. На ее глазах многие ее коллеги уходили из профессии из-за переутомления и эмоционального выгорания. «Приносить пользу другим людям, сохранять гармонию в своей собственной личной жизни – это не прихоть, а абсолютная необходимость, особенно когда речь идет о возможности быть полезной другим, – подчеркивает она, – мы все едины и неотделимы друг от друга, и когда мы страдаем, другие тоже страдают. Собственное благополучие зависит от благополучия других. Поэтому нужно находить время, чтобы установить связь со своим сердцем, ибо как гласит буддийская пословица: «Если ты заботишься о своем уме, ты заботишься о мире».

Для Галифакс это означает необходимость заниматься медитацией и поддержкой своего духовного здоровья. Она называет это «неотъемлемой частью реализации эволюционной задачи трансцендентности, которая возможна перед смертью». И если ранее она относилась к смерти как к «врагу», теперь она научилась видеть в ней «учителя» и «наставника».

Вот что пишет в своей книге «Смерть: завершающий этап роста» Элизабет Кюблер-Росс о том, как работа в непосредственной близости со смертью обогатила ее жизнь. «Работа с умирающими пациентами отнюдь не мрачное и угнетающее занятие, – уверяет она, – напротив, она может принести необыкновенное удовлетворение, и я чувствую, что в последние годы моя жизнь была гораздо более полноценной, чем у некоторых других людей – вся их жизнь». Она называет смерть «в высшей степени творческой силой… Смотреть в лицо смерти значит бесстрашно решать главный вопрос о смысле жизни. Если мы действительно хотим жить, то должны иметь мужество признать, что жизнь в конечном счете очень коротка и важно все, что мы делаем».

Больше всего Кюблер-Росс известна своим знаменитым определением пяти стадий горя: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Вот что она пишет о последней стадии: «Это не самый благоприятный этап, но и не самый грустный… это не уступка, а скорее победа».

Даже если мы упорно отказываемся позволять смерти влиять на свою жизнь, она – жизнь – определенно скажется на нашей смерти. Автор книги «Уроки живым: истории о прощении, благодарности и отваге в конце жизни» Стэн Голдберг пишет, что «мысли и чувства, испытываемые людьми на протяжении всей жизни, нередко определяют, какой будет их смерть». Другими словами, если у вас была хорошая жизнь, скорее всего, вас ждет «хорошая» смерть. «Я пришел к выводу, что «качество» моей смерти определит багаж, который я смогу до нее дотащить, – пишет он, – я понял, как важно делать простые вещи: говорить своим родным и друзьям, что я их люблю. Говорить спасибо даже за самые незначительные оказанные мне знаки внимания, быть снисходительным к неловким словам и поступкам других людей и просить прощения, когда у меня что-то не получается».