Читать книгу "Прими день грядущий - Сьюзен Виггз"

Вдоль всей Хэмптон-Роуд люди весело праздновали победу. Многие из них во время осады лишились крова, но они знали, что дома отстроят заново, и на этот раз для новой нации. Рурк медленно брел мимо обнимающихся парочек, резвящихся детей, грустно вслушиваясь в смех, музыку, пение.

Неожиданно он услышал свое имя. Сначала тихо, а потом более громко и уверенно его позвали:

– Рурк! Рурк Эдер!

Рурк остановился, как вкопанный: кто-то яростно махал ему рукой из самой середины бесцельно шатающейся по улице толпы. Изумлению Рурка не было предела, когда он увидел блестящие, словно соболий мех, волосы и любимое лицо, о котором так мечтал все долгие недели войны.

– Дженни!

Выбравшись из толпы, она стремглав бросилась к нему. Рурк перехватил ее на полдороге и, заключив в объятия, раскачивал из стороны в сторону в золотистом вечернем свете. Он боялся спросить, что делает здесь Женевьева, опасаясь вспугнуть этот волшебный сон.

Словно в доказательство того, что все происходит наяву, Женевьева крепко поцеловала его в губы и прошептала:

– Рурк! Ох, Рурк! – дотронувшись до окровавленной повязки на голове мужа, она нахмурилась: – Ты ранен!

– Ерунда! Совсем ерунда! – он снова с жадностью приник к ее губам.

– Ты выиграл свою войну, – проговорила Женевьева, когда их объятия наконец разомкнулись.

– Кажется, это действительно так, любовь моя, – согласился Рурк, с силой сжимая ее плечи.

Глаза Женевьевы в последний раз скользнули по веселящейся шумной толпе.

– Значит, нам пора домой, Рурк. Поехали.

ГЛАВА 13

– Да благословит вас Господь, – прошептала Мимси Гринлиф. – Вас обоих, – склонившись над Калвином, она дотронулась до его лица, затем снова посмотрела на Рурка и Женевьеву полными слез глазам: – Вы привезли мне моего мальчика.

Калвина уже вносили в дом, когда Джошуа и все остальные прибежали с поля. Юноша стонал от боли и немного бредил, но, к облегчению Женевьевы, узнал мать и даже улыбнулся ей.

Женевьева коротко рассказала Гринлифам о подвигах сына и о том, как он получил ранение. Растроганные до глубины души, Мимси и Джошуа принялись горячо благодарить девушку за то, что она все время, даже во время битвы, находилась рядом с их мальчиком.

После этого Женевьева отправилась к себе домой – принять с дороги ванну и переодеться. Рурк немного задержался, чтобы переброситься несколькими словами с Джошуа и Куртисом, и только после этого присоединился к жене.

– Извини, у меня есть в деревне одно дело, – сказал он ей, улыбаясь одновременно обворожительно и таинственно. – Джошуа привезет тебя чуть позже.

Женевьева недоумевала, почему Рурк не может подождать, пока она приведет себя в порядок, но не стала приставать с расспросами, а лишь молча поцеловала его.

– Увидимся позже, миссис Эдер, – многозначительно проговорил Рурк.

Она восторженно рассмеялась, услышав свой новый титул, и заявила, что не намерена ждать слишком долго.

Последние дни в Дэнсез Медоу только и говорили о значительной победе Вашингтона в Йорктауне. Деревушка была взбаламучена праздником. Ее жители радостно приветствовали возвращение Рурка и восторженно отнеслись к его планам относительно Женевьевы. Хэнс также был счастлив увидеть отца живым и невредимым, хотя и заартачился, когда тот заявил, что мальчик должен вместе с Мими Лайтфут отправляться в церковь и там ждать их с Женевьевой.

Рурк стоял, облокотившись на забор напротив пристани. Наконец Джошуа и Куртис привезли в повозке Женевьеву. Она выглядела настолько восхитительно, что у Рурка на миг перехватило дыхание. На. Женевьеве было зеленое, украшенное лентами платье; чистые, красиво уложенные волосы блестели подобно темному нимбу вокруг ее маленького, в форме сердечка, личика. Полуденное солнце сияло в ее волосах и золотым светом отражалось в изумрудных глазах. Она улыбнулась, и Рурку показалось, что прохладный ноябрьский день сразу потеплел.

Они радостно пожали друг другу руки.

– Странно, – недоуменно произнесла Женевьева. – Такое впечатление, что в деревне никого нет. Я думала, что люди вовсю празднуют победу.

Рурк пожал плечами и повел жену через улицу.

– Пойдем со мной, Дженни.

Она поправила выбившийся локон:

– Куда ты меня ведешь, Рурк?

– В церковь, милая.

– Нет, Рурк, – запротестовала Женевьева. – Мне там будет не по себе.

– Ну, пожалуйста, Дженни. Я знаю, люди были не слишком добры к тебе, но дай им еще один шанс, – он нежно провел кончиками пальцев по ее щеке. – Пожалуйста.

Женевьева чувствовала, что сегодня не может отказать Рурку.

– Надеюсь, все пройдет благополучно, – сдаваясь, согласилась она. – Вряд ли в субботний день кому-нибудь захочется оскорблять меня.

– Конечно же, нет, – хмыкнул Рурк, а потом широко улыбнулся в ответ на ее вопросительный взгляд.

Когда они подошли к церкви, Женевьева начала явно нервничать. Дэнсез Медоу по-прежнему оставалась безлюдной. Даже Элк Харпер, вездесущий пьяница и певец, почему-то покинул свое обычное место возле таверны.

Но Рурк не оставил Женевьеве время для сомнений. Распахнув двери церкви, он подтолкнул девушку внутрь.

У Женевьевы на миг перехватило дыхание: множество улыбающихся лиц повернулись, чтобы приветствовать ее. Здесь находились практически все жители деревни. Лютер Квейд даже шутливо отсалютовал новобрачным. Оставив Женевьеву у дверей, Рурк направился по проходу к алтарю, где над кафедрой виднелось сияющее лицо мистера Карстерса.

Женевьева чувствовала себя ужасно, хотя не заметила ни одного неодобрительного взгляда. Она уже внутренне приготовилась к побегу, но тут рядом с ней оказался Джошуа Гринлиф и крепко взял ее за локоть.

– Ну-ну, – успокаивающе прошептал он. – Вы же не собираетесь бросить своего жениха прямо у алтаря, не правда ли, леди?

– Моего жениха? Но…

– Рурк не принял всерьез то, что произошло в Йорке. Он решил, что ты тоже захочешь начать замужнюю жизнь с настоящей свадьбы. Обычно девушку провожает к алтарю отец. Но я буду очень признателен, партнерша, если ты позволишь мне сделать это.

Когда Джошуа закончил речь, из глаз Женевьевы ручьем хлынули слезы. Она до глубины души была тронута неожиданным планом Рурка и улыбчивым участием в нем всей деревни. Смахнув непрошеные слезы, Женевьева взяла Джошуа под руку и направилась к Рурку. Нежный голос Куртиса Гринлифа взлетел вверх вместе с гимном Исаака Уотса. Его звучание становилось все громче, по мере того, как Женевьева приближалась к алтарю.

– Мои дорогие друзья, – звенящим от волнения голосом начал мистер Карстерс. – Мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать и благословить союз наших соседей, Женевьевы и Рурка, – проповедник оглянулся, взглянув на Джошуа. – Кто отдает эту женщину мужу?