Читать книгу "Абсолютно честен. Автобиография - Фрэнк Лэмпард"

Поход за Кубком Англии спас наш сезон. Хотя мы и уступили «Арсеналу», в противном случае все решили бы, что для «Челси» год выдался прекрасным. Мы заняли шестое место, квалифицировавшись в кубок УЕФА, и добрались до полуфинала Кубка лиги. Эти достижения и близко не отвечают нашим нынешним амбициям, но в то время все было совсем неплохо. Я был доволен тем, как все складывалось, своим личным прогрессом и голами, которые мне удалось забить после Рождества. Я остался в восторге от четвертьфинального матча против «Шпор», в котором мы победили 4:0 и отомстили за предыдущее поражение. В полуфинале на «Вилла Парк» нам достался «Фулхэм», и очередной гол Джей Ти принес нам победу и путевку в Кардифф.

Мы заняли шестое место, квалифицировавшись в кубок УЕФА, и добрались до полуфинала Кубка лиги. Эти достижения и близко не отвечают нашим нынешним амбициям, но в то время все было совсем неплохо.

Утром перед игрой я дрожал от нетерпения. Мне удалось поспать, но не то чтобы много. Мне не терпелось выйти на поле. Когда я был ребенком, моя семья всегда собиралась у телевизора, чтобы посмотреть финал, кто бы в нем ни играл. Мой папа принимал участие в двух финалах, а теперь была моя очередь.

Подготовка шла хорошо, за исключением того, что Джимми травмировал икроножную мышцу и прилетел после консультации специалиста только в день игры. Я очень удивился, узнав, что он начнет матч в старте, но за несколько часов до игры они с Джей Ти проходили фитнес-тесты.

Джей Ти проснулся с головокружением и свалился с кровати. Он сразу отправился к доктору, а тот – к Раньери. Джон смог восстановиться к командному собранию, но тренер уже решил, что выпустит на поле Галласа.

Джон был совершенно подавлен. Как и я, он рос на этом турнире, и пошел бы на все, чтобы сыграть в финале. Он прошел фитнес-тест, как и Джимми, и был готов играть, но наш наставник решил, что сыграет лишь один из них. Выбор Джимми меня не смущал, потому что пройденный тест говорил о его готовности, но наша разминка вселила в нас сомнения.

Мы встали в круг, чтобы порастягиваться и побегать на месте 5–10 минут. Джимми был с нами и выполнял упражнения, но к его икре был прикреплен электростимулятор, призванный ослабить боль и размять мышцу. Я всегда верил в Джимми, но то, что ему приходилось делать это за час до важнейшего матча сезона, вызывало вопросы о его готовности сыграть. Однако Джимми лучше большинства игроков даже в неидеальных кондициях, и у тренера было не так много вариантов.

Джимми – очень целеустремленный игрок, и страстно желал сыграть, но уже к 10-й минуте матча стало понятно, что он не готов. Он старался как мог, но у него ничего не получалось, и Раньери стоило заменить его пораньше. Первый тайм мы сыграли неплохо, мы не забили, но и не пропустили, и выглядели хорошо. Мы владели инициативой, но не хватало лишь остроты в завершении, а я был доволен своим противостоянием с Патриком Виейра.

Наш главный тренер выпустил Франко вместо Джимми лишь на 69-й минуте матча, на 70-й забил Рэй Парлор, а еще через 10 минут интригу похоронил Фредди Юнгберг. Окружающим казалось, что Джимми был любимчиком Раньери, но мне так не кажется. Джимми – один из лучших нападающих, с которыми я когда-либо играл, и один из лучших, кого я когда-либо видел. Обычно он играл лишь потому, что этого заслуживал. Многие забывают, что в первый сезон при Романе Абрамовиче Джимми часто выходил на замену вместо Эрнана Креспо или Адриана Муту, и все равно стал лучшим бомбардиром.

Возможно, решение, принятое Раньери в Кардиффе, было данью уважения Джимми. Он заслуживал шанса показать, что готов играть, а ошибка Раньери, пожалуй, была в том, что он не увидел, что у Джимми ничего не получается. В этот раз настройка настройщика не совсем удалась.

Сезон еще был не завершен – по крайней мере, я на это надеялся. На следующей неделе должны были объявить состав сборной на грядущий чемпионат мира. Перед турниром мы сыграли несколько контрольных матчей, и мне удалось провести целых 5 минут против Парагвая на «Энфилде». Пресса, как водится, много писала о том, кто поедет в Японию, а кто нет, и я находился где-то между залом ожидания в аэропорту и диваном в моей гостиной.

Эрикссон всегда отзывался обо мне положительно, и мне казалось, что я имею некоторое преимущество перед конкурентами. Я хорошо сыграл против Виейра в финале кубка и вообще хорошо провел концовку сезона. По имевшейся информации, Эрикссон собирался обзвонить тех, кого он оставит дома. Тем утром, помнится, я встал довольно поздно, даже не думая о том, что сегодня будет объявлен состав сборной.

Зазвонил телефон. Скрытый номер. Несмотря на то, что по натуре я пессимист, я все равно верил, что попаду на чемпионат. И тут я услышал голос: «Привет, Фрэнк, это Свен Эрикссон». Я не успел все осмыслить, и уже к концу первой фразы мое сердце оборвалось.

– Это решение было для меня сложным, Фрэнк, уверяю тебя, – сказал он в попытке подсластить пилюлю. – Ты еще очень молод, и у тебя еще будет шанс сыграть на чемпионате мира.

Я все еще пытался прийти в себя. Это стало для меня шоком. Хотя я никогда не уверял себя, что поеду в Японию, я надеялся, надеялся глубоко внутри, что попаду туда вместе со всеми.

– Послушай, – сказал Эрикссон. – Отдохни этим летом хорошенько и возвращайся в следующем сезоне. Я буду наблюдать за твоими успехами в «Челси» и обязательно позову на матчи квалификации к Евро-2004.

– Хорошо. Спасибо, я так и сделаю.

Я едва смог выдавить эти слова. Во рту пересохло, и телефон просто выпал из моей руки. Оглушенный, я ходил по квартире кругами. Я никуда не еду – ни в Японию, никуда. Наконец, я сел и задумался, что же делать дальше. Мне было слишком стыдно, чтобы кому-нибудь позвонить и поговорить об этом.

Мне казалось, что ничего хуже и быть не может. Но уже вскоре оказалось, что я был не прав. По инерции я включил телевизор и увидел на канале Sky состав сборной. Оказалось, что помимо основного списка есть еще и резервный. Часть меня надеялась, что я все равно попаду на самолет, но я не попал даже в лист ожидания.

Даже, блин, в лист ожидания. Я размышлял о словах Эрикссона, вновь и вновь прокручивал наш разговор в голове. Ему пришлось сделать ужасный звонок, но он сделал все, чтобы помочь мне пережить это. Когда шок спал, я был очень зол – но не на Эрикссона, а на себя.

Что мне нужно было сделать, чтобы попасть в состав? Когда я должен был сыграть лучше? Мог ли я забить больше голов? Достаточно ли усердно я тренировался? Допрос третьей степени перерос в допрос четвертой степени, а затем и пятой. Я ничего не мог поделать, лишь в мельчайших деталях разбирал свой сезон. Это мне не помогло и не решило мою проблему.

Эта ситуация очень меня разозлила, но мне удалось убедить себя, что изменить я ничего уже не могу, и мне оставалось лишь смириться с этим. Когда эмоции схлынули, я решил, что самым лучшим для меня будет уехать из страны. Я посмотрел чемпионат мира по телевизору, но удовольствия не получил. В голове все еще роились мысли о том, как все могло бы обернуться. Все, о чем я думал теперь – это как поскорее вернуться в состав сборной Англии.