Читать книгу "Знать или уметь? 6 ключевых навыков современного ребенка - Кэти Хирш-Пасек"

К четырем-пяти годам дети знают, что существуют другие мнения. Кстати, именно этого не хватает многим аутистам, хотя они все разные. Наряду с учеными Джулией Пэриш-Моррис, Бет Хэннон и Хелен Тагер-Флюсберг мы обнаружили, что обладатели такого диагноза, способные сделать вывод о том, что думает другой человек, намного лучше усваивают новые слова[309]. Когда вы называете ребенку предмет в окружающей его среде (например, большие круглые часы), они могут располагаться на противоположной стене от того места, где вы находитесь. Малыши, способные понять, что вы имеете в виду, с большей вероятностью запомнят слово «часы», чем те, кто даже не пытается разобраться. Поэтому понимание модели психики важно для критического мышления и полезно, когда ребенок учится у других.

Критическое мышление подразумевает сомнения и в собственных мыслях и чувствах. Хорошие учителя помогают детям в этом. Одна из нас наблюдала, как воспитательница детского сада спрашивала у подопечных: «Какой сегодня день?» Один ребенок сказал «понедельник», и та отреагировала: «Откуда ты знаешь?» «Вчера был выходной, — ответил ребенок, — и сегодня мы первый день пришли в сад, значит, это понедельник». Вопросы об источнике их знаний неявно учат, что повторять как попугай недостаточно. Нужно знать, откуда мы что-то знаем[310].

Семьи все разные. В некоторых много шутят и каламбурят. Те, кто применяет юмор, готовят детей к пониманию того, что люди не всегда говорят и делают то, что хотят. Почему это важно? Психолог Мередит Гэттис из Университета Кардиффа в Великобритании описала, как искусственно создала почти трагедию для своей четырехлетней дочери Эллы[311]. Мередит сделала вид, будто сейчас уронит пустую коробку из-под яиц, когда шла через кухню к холодильнику. Элла до этого видела, что мама положила яйца в холодильник, но была готова отказаться от своего убеждения, когда та толкнула коробку, подхватила ее и сделала вид, будто споткнулась, прежде чем бросить в мусорное ведро. Девочка истерически расхохоталась. Это заставило Гэттис задуматься: почему эта сцена оказалась для нее настолько смешной? И поняла: Элла увидела, что поведение мамы не соответствует норме — как, например, когда пытаешься чертить той стороной карандаша, где расположен ластик, — и поняла, что та сделала это специально. Осознание, что люди могут намеренно делать что-то не так, обманывать, говорит о наличии у малышки представления о модели психики. Поэтому, когда папа называет свой ботинок кексом или притворяется, что кладет кусочек пиццы на голову, детям часто смешно. Юмор неявно учит тому, что другие иногда нарочно думают и делают что-то неправильно. Гэттис сказала: «Это легкий способ освоить дуальность — идею о том, что действие может означать что-то еще — очень сложную концепцию для малышей», но, скорее всего, ее проще понять, когда у вас глупые родители[312].

Диана Кун называет тех, кто находится на 2-м уровне, абсолютистами — либо этот «факт» правда, либо нет[313]. Представители 2-го уровня считают, что реальность очевидна — и в значительной степени это то, что можно узреть. Они сравнивают факт с миром вокруг себя. Глобальное потепление не имеет в их мировоззрении особых шансов, потому что его последствия неочевидны. Его нельзя увидеть, мы наблюдаем только результаты. Это не соответствует повседневному опыту. Если вы абсолютист, вам трудно проявить дальновидность и осознать, что есть силы незримые, но способные разрушить климат.

Мышление 2-го уровня может повлиять на вероятность вашей депрессии. Термин метапознание отражает то, как мы думаем о мышлении. Например, если Саул имеет тенденцию негативно воспринимать события своей жизни, он, возможно, будет зациклен на мысли о пренебрежительном отношении, проявленном к нему Кенни в аптеке. Если бы Саул под чьим-нибудь руководством изучил, как складывается его негативное восприятие, если бы его научили критически воспринимать свой образ мышления, он мог бы вырваться из порочного круга, куда часто попадают тревожные и угнетенные люди. Существуют терапевтические процедуры, основанные на этой идее. Даже детей можно учить анализировать негативные вещи, которые они говорят внутри себя. Доказано, что контроль негативных мыслей снижает беспокойство и депрессию[314].

Критическое мышление рекламируется как навык, который высоко ценится в частном секторе США. Нужна помощь в обучении тому, как это сделать? Курсы и семинары по всему миру предлагают научить деловых людей критически мыслить. Дэвид Гарвин из Гарвардской школы бизнеса сказал: «Полагаю, есть ощущение, что людям нужно отточить свои мыслительные способности, будь то критическая оценка допущений или рассмотрение проблем с разных точек зрения»[315]. Но на уровне 2 «критическая оценка допущений» дается трудно, если вы считаете, что смотрите в глаза реальности и все идет просто отлично. На 2-м уровне не требуется предварительного планирования. Возьмем British Petroleum (BP)[316]. В 2010 году, когда взорвалась одна из ее нефтяных платформ и миллионы галлонов нефти вылились в Мексиканский залив, BP оказалась не готова. В компании не рассматривали вероятность такой катастрофы, и заранее подготовленного плана на этот случай не было. Нехватка критического мышления стоила им около 12,5 миллиарда долларов.

Мы надеемся, что журналист Нил Гейблер преувеличивал, когда писал в New York Times, что критическое мышление уступило слепой убежденности, застряв на 2-м уровне:

Не секрет, особенно здесь, в Америке, что мы живем в эпоху постпросвещения, когда рациональность, наука, доказательства, логические аргументы и дискуссии проиграли битву суевериям, религии, мнениям и традиционному укладу во многих секторах и, возможно, даже в обществе[317].