Читать книгу "История Германии - Андре Моруа"

Рихард Вагнер. Фотография Франца Ганфштенгля. 1871

Этот композитор совершил переворот в музыке и сам жил как романтик — то в нищете, то в богатстве, черпая вдохновение в древних народных сказаниях и воспевая в своих произведениях падение старого мира и рождение обновленной идеальной вселенной.

Ученые-историки, такие как Трейчке и Зибель, поклонялись тем же богам. Для Трейчке уважения заслуживает только все прусское, нордическое, протестантское, а от католического, австрийского, южногерманского пахнет разложением. Несмотря на такую предвзятость суждений, иностранные студенты толпами валили в германские университеты, пользовавшиеся заслуженной славой как научные центры. В медицине Кох и Вассерман, а чуть позже Вирхов и Эрлих, в физике Гельмгольц, Герц и Рентген прославили немецкую науку. Граф Цеппелин уже работал над первым в мире дирижаблем жесткой системы. Германские наука и техника вызывали восхищение во всем мире. Если бы Германия довольствовалась этой огромной и заслуженной славой, она заняла бы почетное место в первых рядах великих держав. И только пангерманизм, неприемлемый для других народов, мог привести ее к катастрофе.

Вильгельм II

«Стоит только посадить Германию в седло, а уж поскакать она сумеет!» — сказал когда-то Бисмарк. Молодой император как раз этого и не умел. Довольно умный, довольно образованный, он был не лишен обаяния, однако его самодовольство, его бестактность, резкая смена настроений, наивное тщеславие делали его опасным руководителем. Из-за родовой травмы одна рука у него была короче другой. Этот физический недостаток он старался компенсировать показной мужественностью и даже грубостью. Он считал Бога «святым союзником» Германии. Любил покрасоваться в сверкающем золотым шитьем и орденами мундире, с браслетами на запястьях. Его сердечность, его благие намерения не вызывали сомнений, но непостоянство характера, приступы ярости обесценивали дружеское расположение. В своих даже слишком многочисленных публичных выступлениях он часто допускал поистине гениальные промахи. Так, австрийцам он мог сказать, что война между Западом и Востоком неизбежна; немцам: «Да здравствует сухой порох и острая сабля!»; англичанам: «Будущее Германии — это моря!». Он не хотел войны, но его невоздержанность на язык и непомерные амбиции только вредили международному климату.

Кайзер Вильгельм II в костюме магистра ордена иоаннитов. 1888

За двадцать шесть лет он сменил четырех канцлеров: на этом месте побывали генерал фон Каприви, князь Гогенлоэ, князь фон Бюлов и с 1909 года Теобальд фон Бетман-Гольвег. Ни один из этой четверки не был Бисмарком; все они исполняли приказания кайзера, а иногда пытались о них забывать. «За все, чему мне удалось помешать, — скажет позже Гогенлоэ, — мне поставят памятник». Гораздо большей властью обладала окружавшая Вильгельма II придворная клика, его фаворит Филипп цу Эйленбург и загадочный, зловещий барон фон Гольштейн из Министерства иностранных дел. В стране господствовали военные; нация была опьянена своими победами; парламент, совершенно беспомощный перед канцлером, повиновавшимся одному кайзеру, безропотно голосовал за бюджеты; социал-демократы раскололись на революционеров и ревизионистов. К 1912 году Социал-демократическая партия стала самой представительной в рейхстаге (110 депутатов), но ее влияние было еще слишком слабо. Вильгельм II сопротивлялся Бисмарку в вопросах социальной политики; теперь же он и вовсе прекратил движение в этом направлении. Германская промышленность развивалась невиданными темпами; законодательство не поспевало за ней, однако для преодоления этого отставания ничего не делалось. Порядок выборов, половинчатая цензовая система ущемляли права трудящихся. Особенно реакционной была политика в Пруссии.

Прибытие кайзера Вильгельма II в Ганновер. Фотография Карла Фридриха Вундера. Около 1898

На международной арене Германия один за другим растеряла все свои дипломатические козыри. Кайзер желал сам вершить мировую политику (Weltpolitik) и всюду вмешивался. Эта бурная деятельность, сопровождавшаяся громогласными речами, пугала его зарубежных партнеров. Англия нервничала. Кайзер был внуком королевы Виктории, но завидовал англичанам. Он любил море и хотел иметь флот не хуже английского. Англия же из принципа всегда враждовала с самой могущественной державой континента. Она разбила Филиппа II Испанского, Наполеона, а теперь на ее пути встал Вильгельм II. Когда рейд Джеймсона в Трансваале закончился неудачей, германский кайзер занял антибританскую позицию и отправил президенту Крюгеру поздравительную телеграмму. Англия почувствовала себя в начале ХХ века в опасной изоляции. Джозеф Чемберлен предпринял было попытку сблизиться с Германией, предложив ей заключить договор в области судостроения, но ему был оказан холодный прием. С этого-то момента и стал возможным союз между Британией и Францией.

Новые союзы

Эти страны были в ссоре из-за Судана, но французский министр Делькассе, считавший, что единственная смертельная опасность для Франции исходит от Германии, предложил аннулировать все спорные вопросы в англо-французских отношениях. Таким образом, Англия получит свободу действий в Египте, Франция — в Марокко. На тот момент британский трон занимал король Эдуард VII, известный своими франкофильскими пристрастиями. Он всячески способствовал подписанию этого договора (получившего название «Сердечное согласие»), которое состоялось в 1904 году. Вначале он только улаживал дела с колониями, и англичане не были расположены брать на себя какие-либо обязательства на случай войны. Но позже в контакт между собой вступили Генеральные штабы обоих государств и согласовали условия (гипотетические) военного сотрудничества. Случилось то, чего всегда опасался Бисмарк.

Николай II в униформе шотландской армии. 1890

Франция приобрела и другого союзника — Россию. Та знала, что новый кайзер обещал Австрии безоговорочную поддержку и говорил: «Славяне созданы быть рабами, а не господами». Германо-русский договор о перестраховке не был возобновлен. Царскому правительству, несомненно, были ненавистны революционные принципы 1789 года и сама республиканская идея, но Россия нуждалась в вооружениях, которые Франция соглашалась ей поставлять, в железных дорогах, которые собиралась финансировать французская казна, в союзнике на Западе на случай конфликта на Балканах. Русско-французский альянс был заключен в 1892 году (предварительные переговоры прошли в 1891-м); это был договор о взаимной помощи в случае нападения Германии. Возможность заключения англо-русского договора германская дипломатия просто не допускала; и тем не менее он тоже был заключен — позже, когда затихли конфликты между обеими странами на Дальнем и Среднем Востоке. И с этого момента новый Тройственный союз — или Антанта — выступил против старого Тройственного союза, один из участников которого — Италия — откололся под влиянием Англии.