Читать книгу "Любоф и друшба - Елена Колина"

На этом кадре кино закончилось, и из машины вышел Сергей. Первой моей мыслью было – стыдно, что он видит семейную драму, обычно это стараются не показывать посторонним, потом я удивилась, как это они с Лидочкой случайно встретились, и только потом я поняла – это он нашел Лидочку, нашел и привез домой.

– Откуда она у тебя? – глупо спросила я.

– Нашел. – Сергей пожал плечами. – Заглянул в школу к девчонкам, одна из них рассказала, что Лидочка часто бывает в «Мираж-Синема» и бармен в «Мираж-Синема» познакомил Лидочку с каким-то взрослым мужиком… Все остальное – дело техники и денег.

– Но… это не бином Ньютона! Я тоже разговаривала с подружками, с барменом в «Мираж-Синема», – самолюбиво сказала я.

Сергей пожал плечами:

– Значит, ты не умеешь правильно разговаривать, а я умею. Девчонка-одноклассница получила новую сумочку в соседнем бутике, а бармен больше не работает в «Мираж-Синема». Он пока нигде не будет работать… Этот подонок знал, что ей нет восемнадцати.

Я непонимающе смотрела на него, и вдруг у меня так щеки запылали, что я прижала руки к лицу, – я поняла, что какой-то сводник продал нашу Лидочку как проститутку какому-то скучающему подонку, подбирающему девчонок.

Больше всего на свете я мечтала, чтобы Сергей ушел, но он не торопился.

– И ты ее нашел, – повторила я, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Нашел и вырвал из рук соблазнителя, – засмеялся Сергей. – Если честно, твою сестру не нужно было вырывать из рук соблазнителя, соблазнитель сам был готов ее отдать, она ему была не нужна. Можно сказать, она у него немного загостилась. Но вам повезло, что это «соблазнитель», а не маньяк. С Лидочкиной девственностью, я думаю, вам расстаться не жаль – все равно не уберечь, а больше она никак не пострадала.

С этим человеком всегда получается одинаково – хорошее мгновенно делается плохим! Он спас Лидочку, отца, маму, но почему же он все время стремится меня обидеть, мне ведь и без того больно!.. Почему смотрит на меня с таким самодовольным видом?!

– Ты всегда в центре всего видишь только себя! Ты делаешь что-то хорошее, чтобы полюбоваться собой, а по-настоящему тебе наплевать на других людей, на их… чувства!

– Да? – холодно произнес Сергей.

– Да, да! А ты попробуй совершить добрый поступок, и чтобы никто об этом не знал! У тебя не получится! Тебе так не интересно! Ну, скажи мне, что ты сделал не на публику? И не для себя, чтобы подумать – «какой я замечательный», а просто для другого человека… ну, хотя бы что-нибудь! Чтобы было не «круто», а просто нормальное маленькое доброе дело. Может, ты бабушку через дорогу перевел?

– Бабушку? – удивленно переспросил Сергей. – А-а… да. Сегодня ехал по шоссе и остановился, у одной бабушки купил яблоки. Зеленые.

– Зачем тебе зеленые яблоки? – подозрительно спросила я.

– Мне ее жалко стало.

– Вот видишь… Ты мог бы не рассказывать мне про бабушку, промолчать! А ты даже про бабушку рассказал…

– Ты издеваешься?! Ты же сама спросила! – Сергей обиженно взглянул на меня и сухо сказал: – Мне пора. Рад, что смог быть полезен. Было бы наивно ждать от тебя соблюдения элементарных приличий, но ты все-таки могла бы сказать «спасибо» – я потратил на тебя достаточно много времени.

– Подожди минутку, я сейчас, – я побежала в дом и через минуту вернулась.

– Вот, возьми. – Я протянула Сергею деньги. – Сколько я тебе должна? Ты же говорил, что затраченное время должно быть оплачено.

– Ты что? – медленно спросил Сергей. – Ты что?

Я испугалась, что сейчас он меня ударит, так у него на щеках заходили желваки, и инстинктивно отступила назад. Сергей сделал шаг ко мне, а я еще один шаг от него, и опять – он ко мне, а я от него, пока я не уперлась спиной в забор, и тогда он сгреб в кулак мою куртку и резко потянул к себе.

Я смотрела на него из куртки, как воинственный птенец из гнезда, – сузившимися от злости глазами, и шипела: «Попробуй ударь меня», и… и он меня поцеловал.

– Я… мне… я… – отпустив меня, прошептал Сергей.

– Что ты, что? – нетерпеливо сказала я.

Я думала, он скажет «я люблю тебя» или «завтра позвоню», а он сказал:

– Только этого мне не хватало.

– Чего тебе не хватало? – кокетливо улыбнулась я.

– Только тебя мне и не хватало, – зло сказал Сергей, отпустив меня.

Невозможно объяснить, почему я это сделала, но я это сделала: я засмеялась и, всхлипывая от смеха, передразнила его толстым скрипучим голосом кота из мультфильма: «Только меня тебе и не хватало». Наверное, это была истерическая реакция на все волнения предыдущих дней.

* * *

В гостиной все выглядело как будто у нас в семье праздник. Как будто празднуется день рождения Лидочки. Радостная Лидочка сидела в центре, а вокруг нее собрались все мы. Не хватало только отца – он не разговаривал с мамой и отказался поздороваться с Лидочкой.

– Лидочка, девочка, разве ты не понимаешь, как мы все волновались? – мягко упрекнула мама. – Ты ведь могла позвонить.

– Ну, мама… у меня разрядился телефон, – объяснила Лидочка.

– А зарядить? А позвонить с чужого телефона? – мрачно спросила Женя.

Лидочка непонимающе пожала плечами:

– Я забыла.

Женя печально вздохнула:

– Неужели у тебя совсем нет сердца, Лидочка?

– У нее нет сердца, – голосом естествоиспытателя констатировала Мария.

Мама прижала Лидочку к себе:

– Никогда больше так не делай, девочка. А если бы у меня или у отца был инфаркт? Мы так волновались…

– А чего вам волноваться? Со мной ничего не может случиться, – уверенно сказала Лидочка.

Лидочка – классический подросток, для нее самое главное – утверждение себя в мире взрослых. Совершенная убежденность в своей безопасности тоже характерна для подростков. Но ведь все мы в Лидочкином возрасте чего-то боялись: я боялась мышей на чердаке, Мария боялась ходить одна по темному поселку, Женя боялась всего… И только Лидочка ничего не боится. Она действительно считает, что плохое может случиться с кем угодно, но не с ней.

– Нет, ну скажите, что со мной может случиться? – веселилась Лидочка.

– Тебя могут изнасиловать, – шепотом произнесла Мария.

– Не могут, я убегу, – возразила Лидочка.

Лидочка прижалась к маме как маленькая и похвасталась:

– Я теперь тоже взрослая, как Лиза и Женя. И взрослее Марии! Ты понимаешь, про что я говорю? Про секс.

– Лидочка, слишком ранняя половая жизнь – это плохо! – мягко сказала мама, не переставая гладить ее по голове, по плечам, словно не верила, что она вернулась.