Читать книгу "Илья Муромец. Святой богатырь - Борис Алмазов"

Многое Илье было удивительно: и многолюдство, и яства обильные, и гомон, и слуги, разносившие еду, и уродцы, что меж столами кувыркались.

Каждое кушанье носили сперва к княжескому столу, и он отламывал и от лебедя по кусочку, и от кабанов жареных; иные куски ближним передавал, чествуя их. Посылал со своего стола кушанья и чары с медом особо отличившимся храбрам или кого почествовать желал.

После того как обнесли гостей первым кушаньем и первой чарой, заиграли на гудках и заплясали скоморохи, веселя пирующих. Зашумели за столами гости, принялись разламывать и птицу печеную, и кабанов, и прочую снедь. Куски и кости бросали под стол или валили на широкие блюда, кои выносили на двор нищим. Молодой храбр, что сидел рядом с Ильей, видать, был роду хорошего. Потому что ел по-ученому: большие куски не хватал, не вгрызался в них, а брал перстами понемногу, словно пробовал, чтобы видно было – не обжираться сюда пришел, а ради чести княжеской. Куски на подносы бросал большие, чтобы нищим больше досталося. А торк ел в охотку, смеялся и грыз кости, подмигивал Илье, как своему соплеменнику: «Пировать так пировать, а не руки поджимать!»

Разглядел Илья и князя, и всех бояр его; разглядел и храбров, за высокими столами сидящих и за столами средними, и младших, где он сидел. Все храбры схожи тем, что не было среди них людей слабых и немощных. Старшие были все в боях и сражениях иссечены, но не увечны и для новых боев гожи. Были все в одеждах праздничных, и ясно становилось, что все при достатке и, верно, много животов имеют либо от племени своего, либо от рук княжеских, а пуще всего от добычи воинской.

Илья поел для приличия, омыл руки в чаше глубокой, что отроки меж столов носили, да и сел так, чтобы гусляров послушать.

Гусляры князю пели песни изрядные, но их мало кто слушал, пока князь не встретился глазами с Ильею. Долог и глубок был княжеский взгляд. И вспомнилось Илье, как полгода назад они с князем переглядывались, когда Соловый во дворе у стремени Бурушки стоял. И князь, видать, вспомнил. Он поманил отрока, и тот, выслушав что-то князем сказанное, побежал к гуслярам. Князь хлопнул в ладоши, и мгновенно все голоса за столами замолкли. Гусляры ударили по струнам, и старший из них запел:

Молодой Вольга Святославгович, Он поехал к городам и за получкою Со своей дружинушкой хороброю. Выехал Вольга во чисто поле, Ен услышал во чистом поли ратоя. Ехал Вольга он до ратоя, День с утра ехал до вечера, Да не мог ратоя в поле наехати. А орет-то в поле ратой, понукивает, А у ратоя сошка поскрипывает, Да по камешкам омешики прочиркивают. Ехал Вольга еще другой день, Другой день с утра до пабедья, Со своею со дружинушкой хороброю. Ен наехал в чистом поле ратоя. А орет в поле ратой, понукивает, С края в край бороздки пометывает. В край он уедет – другого не видать. То коренья-каменья вывертывает, Да великие каменья вси в борозду валит. У ратоя кобылка соловенька, Да у ратоя сошка кленовая, Гужики у ратоя шелковые. Говорил Вольга таковы слова: «Бог тебе помочь, оратаюшко, А орать да пахать да крестьяновати, С края в край бороздки пометывати!» Говорил оратай таковы слова: «Да поди-ко ты, Вольга Святославгович! Мни-ка надобно Божья помочь крестьяновать, С края в край бороздки пометывать. А й далече ль, Вольга, едешь, куда путь держишь Со своею дружинушкой хороброю?» Говорил Вольга таковы слова: «А еду к городам я за получкою, К первому ко городу ко Гурьевцу, К другому-то городу к Ореховцу, К третьему городу к Крестьяновцу. Ай же, оратай-оратаюшко! Да поедем-ко со мною во товарищах, Да ко тем к городам за получкою». Этот оратай-оратаюшко Гужики с сошки он повыстенул Да кобылку из сошки повывернул, А со тою он сошки со кленовенькой, А й оставил он тут сошку кленовую, Он садился на кобылку соловеньку; Они сели на добрых коней, поехали По славному раздольицу чисту полю. Говорил оратай таковы слова: «Ай же, Вольга Святославгович! А оставил я сошку в бороздочке, Да не гля ради прохожаго-проезжего, Ради мужика-деревенщины: Они сошку с земельки повыдернут, Из омешиков земельку повытряхнут, Из сошки омешики повыколнут, Мне нечем будет молодцу крестьяновати. А пошли ты дружинушку хоробрую, Чтобы сошку с земельки повыдернули, Из омешиков земельку повытряхнули, Бросили бы сошку за ракитов куст». Едут туды два да три добрых молодца Ко этой ко сошке кленовоей; Они сошку за обжи кругом вертят, А им сошки от земли поднять нельзя, Да не могут они сошку с земельки подвыдернути, Из омешиков земельки повытряхнуть, Бросити сошку за ракитов куст. Молодой Вольга Святославгович Посылает он целым десяточком От своей дружинушки хороброей А ко этой ко сошке кленовоей. Приехали оны целым десяточком Ко этой славной ко сошке кленовенькой; Они сошку за обжи кружком вертят, Сошки от земли поднять нельзя, Не могут они сошки с земельки повыдернути, Из омешиков земельки повытряхнути, Бросить сошку за ракитов куст. Молодой Вольга Святославгович Посылает всю дружинушку хоробрую, Тридцать молодцов да без единого, А подъехали ко сошке кленовенькой, Брали сошку за обжи, кружком вертят, Сошки от земельки поднять нельзя, Не могут они сошки с земельки повыдернути, Из омешиков земельки повытряхнути, Бросити сошку за ракитов куст. Говорит оратай таковы слова: «Ай же, Вольга Святославгович! Не дружинушка тут есте хоробрая, Столько одна есте хлебоясть». Этот оратай-оратаюшко Он подъехал на кобылке соловенькой А ко этой ко сошке кленовенькой, Брал эту сошку одной ручкой, Сошку с земельки повыдернул, Из омешиков земельку повытряхнул, Бросил сошку за ракитов куст. Они сели на добрых коней, поехали Да по славному раздолью чисту полю. Говорил Вольга таковы слова: «Ай же ты, оратай-оратаюшко! Как-то тобя да именём зовут, Как звеличают по отечеству?» Говорил оратай таковы слова: «Ай же, Вольга ты Святославгович! Ржи напашу, в скирды складу, В скирды складу да домой выволочу, Домой выволочу, дома вымолочу. Драни надеру, да то я пива наварю, Пива наварю, мужичков напою, Станут мужички меня покликивати: Ай ты, молодой Микулушка Селянинович!»

Не успел гусляр закончить былину еще не стихли струны его гуслей, а к Илье уже бежал-летел отрок с кубком вина.