Читать книгу "Я из будущего - Владимир Поселягин"

Откинул более сотни мусорных баз – ну зачем мне умение кататься на велосипеде первого ранга, или особенности подледной ловли второго, видимо тут наводчик был профи. Вот армейские базы знаний меня изрядно разочаровали низкими рангами и небольшим количеством. А ведь боец второго года службы! Ну, ладно, строевая была второго ранга, военная политика аж третьего, но первый уровень по уставу, знанию своего оружия, да и всего остального? У них тут что, одна строевая и занятия боевой политической, что ли? Это что, бойцов с хорошим знанием своего оружия нет? М-да, надеюсь, это мне такой боец попался, который на учебу мало времени тратил. Хотя если учесть, что немцы до Москвы дошли, то боюсь, такие дела везде творятся. Бойцы и командиры чем угодно занимаются, но не боевой подготовкой.

Как бы то ни было, я залил на сеть пять баз. Первая база – «Обслуживание и использование зенитной пулеметной установки М-4 образца тысяча девятьсот тридцать первого года». Вторая – «Советский Союз. Обычаи, традиции». Третья – «Устав РККА с дополнениями и опытом применения». Четвертая – «Боец Красной армии» и пятая – «Оружие Красной армии, обслуживание ремонт и применение».

Как только все эти базы были залиты, две второго, три первого, я сразу же присел у борта, закрыв глаза, ушел в учебный транс и принялся за базу по зенитной установке. Первый ранг у меня фактически пролетел. Шесть минут, и все. Знания распаковались, и я стал увереннее снаряжать ленты, поглядывая вокруг. После этого я стал прибираться в кузове, укладывая ящики и сбрасывая пустые, ну и все оружие расчета прибрал, сложив отдельно вместе с поясами, где находился боезапас. Проверив, как двигается на треноге установка, я посмотрел на ефрейтора, что снова показался из-за угла, и стал наблюдать за небом. Помогать менять пробитые колеса я ему не стал, да он и не просил, было видно, что одному ему было работать сподручнее. Так что присел на один из ящиков и снова прикрыл глаза, продолжая учить базы. В этот раз выучил про устав РККА и оружие. Они были первого ранга, так что прошли быстро. Остались второго уровня, про бойца и Советский Союз.

Быстро посмотрев, как у ефрейтора дела, спросил, нужна ли помощь, и, получив отрицательный ответ, осмотрелся. Рядом уже никого не было, лишь у конца состава мелькала белая гимнастерка милиционера, и снова сев на ящик, продолжил учить. Немцы пролетали мимо нас, за пределами прицельной дальности стрельбы, как я и прикидывал, мы их больше не интересовали. Вот так, пока было время, я и поднял до первого ранга базу бойца и вторую, став немного разбираться в местных реалиях. Все, теперь меня на глупом вопросе не поймаешь. Если бы раньше попробовали, спалился бы, а сейчас нет, и на мир вокруг я стал глядеть немного по-другому. Эх, братья, рабочие из Германии, зачем же вы напали?.. Тьфу ты, видимо, что-то из уроков по боевой политической проскочило в базу бойца РККА. Вот прилипчивая штука.

Ефрейтор как раз закончил, так что, проверив, как машина, запустил мотор и велел мне держаться крепче. Мол, пора выезжать. Развернув машину, покатил, переваливаясь на ямах и выбоинах, да и просто комьях вывороченной земли, к вокзалу. Там нас остановил лейтенант, повторил все еще раз и отпустил. Пока он инструктировал, бойцы из нового расчета остававшейся установки забрали все карабины из кузова. Ну, вот и лишили меня оружия, одни бластеры остались. Даже не знаю, радоваться мне или печалиться.

Сидя на ящике в качающемся и подпрыгивающем кузове, я поглядывал по сторонам. Не только за небом, но и вокруг. Местные и стрельнуть могут со злобы, так что требовалось смотреть в оба глаза. Конечно, я мог и дальше поднимать базы – две оставшиеся до второго ранга, но мне они особо не требовались. Той теории, что я получил, вполне хватало, чтобы ориентироваться в местной мирной и армейской жизни. К тому же во время учебы мне нужно уходить в транс и, несмотря на то что Лидия присматривала за обстановкой вокруг, если что, сразу поднимая меня, все равно учить не стал. Вот попадется кто с другими знаниями, более интересными, подучу, а пока нет. Кстати, я как немецкий потомок знал родной язык деда. Говорил хорошо, а во время частых поездок в Германию к родственникам только расширил свой словарный запас и почти убрал акцент. Говорить я мог, это так, но на современном, сленг никуда не денешь. Так что если будет возможность, выучу язык этого времени. Так же и с русским, но я пока не спешил, нужная база у меня была, однако наводчик парень был из крестьян, а я по легенде из Москвы. Речь другая, несостыковки были. Нужно найти москвича, чтобы у него говор перенять. Хотя в принципе и не требовалось, если у меня какие словечки и проскальзывали, то местные на них внимания не обращали.

Пока мы ехали, я тоже не сидел без дела. Наблюдал за окрестностями и чистил планшет, просто стирая лишние базы. Да и в сеть свою вошел и удалил те, что не выучил во втором ранге. Как я уже говорил, мне и первого хватало, чтобы не спалиться, так что не стоило засорять свою память ненужной информацией и умением. Вот так и катили мы по полевой дороге к мосту. Он недалеко был, километрах в шести на местном автобане, гравийном шоссе.

По прибытии меня сразу попросили покинуть кузов, охрана тут серьезная была, строгая. Старшина, что принимал установку, выяснил у ефрейтора, как был потерян расчет и кто я такой, спросил у меня документы, пока установку загоняли в свежевырытый капонир. Трое красноармейцев, которых назначили в расчет, изучали пулеметы и явно готовились к обороне моста от налета.

– Нет, сгорели с пиджаком и чемоданом в доме, где я комнату снял на ночь. Вчера поздно вечером прибыл с составом, вот и заселился куда смог. К другу на свадьбу ехал.

– Понятно, – кивнул старшина. – Оставить тебя я тут не могу, так что мне нужно тебя или отпустить, или передать дальше по инстанции.

– Лучше второе, хоть документы восстановить помогут.

Старшина несколько секунд задумчиво изучал меня, покачиваясь с каблука на носок и обратно, после, что-то решив, кивнул:

– Ладно, нам тут с тобой возиться некогда. Шагай в тыл, там разберутся.

– Хм, хорошо, – кивнул я и, прежде чем выйти на дорогу, сказал: – Удачи.

Двигался я по обочине, морщился от поднятой пыли, если она накрывала меня, одиночные машины, колонны, бронетехника – все это было, и все это поднимало в небо огромные тучи пыли. Видимо, немецкие летчики по ним и ориентировались, я по пути встретил две разбомбленные колонны и одной бомбежке был сам свидетелем. Часто встречал идущих быстро, чуть не вприпрыжку беженцев. Некоторые были на велосипедах. Встречались на дорогах убитые и среди них – значит, не врали историки, расстреливали беженцев птенцы Геринга, было такое. Правда, сам я этого не видел, только последствия встречал.

Осмотревшись, я прикинул, что с такой скоростью далеко не уйду, поэтому решил, если не найду попутное транспортное средство, то сам обзаведусь им. Еще начал мучить голод. Я и так поесть перед встречей с тем полусумасшедшим стариком не успел, так еще тут сколько времени прошло. Кстати, судя по стоявшему солнцу, было часов одиннадцать утра. Хм, столько дел было, а день все не заканчивается.

Одним словом, насчет транспорта это не к спеху, найду, а вот поесть бы не помешало, однако что-то я не заметил, чтобы кто-то согласился со мной поделиться пропитанием, у беженцев его было-то немного. Так что пришлось заняться этим самому. Особо брезгливым я не был, для выживания это чувство у меня атрофировалось, так что обыскивал при возможности убитых, снимая то, что мне может пригодиться. Явного криминала я не делал, брал то, что мне нужно, не трогая остальное, так что небольшой стопкой купюр, железной мелочью и пачкой документов обзавелся. Брал мужские, у тех, кто подходил мне по возрасту. Среди находок был и старый вещмешок с вещами и, главное, запасом продуктов. Вещи выкинул за ненадобностью, а вот продукты оставил. Там было-то всего – нетронутый каравай вчерашнего хлеба, шмат сала, несколько долек чеснока, три луковицы, свежие перья лука и два прошлогодних соленых огурца. Это все. Даже запаса воды у хозяина не было. В принципе мне хватало. Так что к обеду я, как и другие беженцы, сошел с дороги, чтобы принять пищу. Правда, делали это не все, некоторые упорно уходили все дальше от гула заметно приблизившейся канонады. Да и самолеты противника чуть не по головам ходили, я дважды прыгал в кювет, уходя от пулеметных очередей. Один раз не выдержал, увидел, как очередь по детям беженцев ударила, ну и сбил тот «мессер» со злости. Летчик погиб на месте, истребитель в воздухе взорвался. Ладно, хоть никто не заметил моих действий, все в землю вжимались и потом только радовались костру.