Читать книгу "Маркиз и маркиза Ангелов - Вера Авалиани"

– Как раз об этом я хотела тебя попросить. И не только ради того, чтоб у детишек не появилась злая мачеха. А ради меня. Другую твою любовь я не переживу и после смерти.

– Ну, раз наши точки зрения на этот предмет схожи, отложим чтение завещания на пятьдесят лет, а можно – на семьдесят. И пойдем сушить малыша и собаку у камина. Мы его ни разу не затопили пока. Так что собираем палки на берегу – я их сейчас порублю.

Малыш, увидев, что делают взрослые, тоже приволок им прутик. Впрочем, из его рук палочку вырвал пес. И помчался по берегу, оглядываясь на Фредика. Тот показал ему кулак. И пес вернулся с палкой.

– Вот она – телепатия в действии. Животные читают наши мысли. А люди так не умеют. – В голосе Софьи прозвучала зависть.

– Почему это не умеют. Я же прочел твои насчет другой женщины.

– Нет. Ты предполагал в моей голове более благородные мысли, чем были у меня на самом деле.

– Ну ладно. Главное, наши мнения по этому вопросу полностью совпадают. – Клод схватил жену под одну руку, Фредика подхватил под другую. И семья уселась на скамью подъемника в кабинку. Пес, сообразив, что на этот раз его наверх не взяли, помчался по берегу, чтобы вернуться домой в обход. Однако Фредик заставил родителей вернуть кабинку обратно, позвал мокрую псину с собой. И всей компанией, да еще с охапкой толстых веток, Таубы вернулись домой и занялись делами. Клод сломал ветки и разжег камин, малыш снял ботиночки и улегся на коврик рядом с мокрой собакой, оба прикрыли глаза от блаженства. А Соня пошла варить макароны в ожидании, когда кто-нибудь из братьев-молдаван привезет им рыбу и салаты на обед. Впервые за все время, что они живут в Аланье, Таубы оказались за столом только своей семьей.

Это было хорошо и странно. Наступила новая реальность. Все их друзья углубились в свою собственную жизнь. С этого момента для Таубов наступили будни, которые складывались из того, что Соня писала роман, Клод писал музыку по типу эротического рэпа, применяя ту же программу, но использовал шумы и звуки спортивных тренировок и занятий фитнесом.

И еще Клод ради записи звуков дыхания и сердцебиения стал больше тренироваться сам, фактически идя на личный рекорд по спортивной гимнастике, чтобы записать на звуковую дорожку мелодию состязания и победы. Он решил, что под эту музыку он будет тренировать будущих чемпионов.

Чтобы Софи больше гуляла по берегу моря, он брал ее с собой на пробежки. Иногда одну, но чаще – с сынишкой и псом.

Софья обычно быстро шла за ним, бегущим, записывая на усиленный антенной микрофон звуки движения, шуршание волн по гальке, крики чаек и порой свой собственный смех, когда возня малыша и собаки становилась особенно забавной.

Потом она попросила мужа купить ей крошечную, помещающуюся в ладонь видеокамеру, чтобы снимать пейзаж – такой разный каждый день из-за разного освещения моря, разного часа прогулки: он не становился постоянным, а менялся каждый день как раз для того, чтобы выбрать лучшие картинки.

– Ну что у вас за семейка, – пенял им Миша, – никогда не знаешь, где вы сейчас и что делаете.

– Мы едим в час рыбу, – поправила его Соня. – Разве это не традиция?

– Да, но вы едите ее то в беседке, то на пляже, то на террасе над морем! А вчера зачем-то ели у костра в саду.

– Это потому что мне нравится качаться в гамаке, слушать птиц.

– Нет, не понимаю. Вот у нас с Лилией есть на все свое время, – Миша был горд своей размеренной личной жизнью.

Они с Лилей открыто жили в гостевом домике. А Георгий с Настей пока не поженились даже формально: решили выждать все же сорок дней.

Гия изображал якобы наложенную на него Лари «ссылку», ночуя в гостинице в Аланье, а дни проводя с Настей в беседах и совместных кофепитиях.

Иногда они ели, изредка наведывались к Лиле и Мише, еще реже – к Соне и Клоду. Правда, они, приходя к Таубам в гости, с восторгом работали в саду: такое хобби было у всех гостей. Так уж повелось: кто сорняки выдернет, где заметит, кто засохшую ветку спилит. Благо, электропила и обычная лопата лежат под навесом в углу участка, и все это знают.

Но никогда Настя с Георгием в этот срок намеренно не оставались наедине.

Настя написала дарственную на имя Георгия, отдавая ему права на эро-рэп и «стволовые клетки любви».

Студия в Москве активно тиражировала и продавала три вида дисков. Один вид – с эротическим рэпом, второй – содержащий музыку к фильму о браке Клода с Жизелью, третий – обработанные записи секса Насти с Владом и несколько других «донорских» самозаписей молодоженов.

Продажи шли на удивление хорошо, хотя, кроме промоушена на премьере фильма и последовавших вслед за этим интервью Клода, другой рекламы эротического рэпа в прессе не было.

Супруги Таубы новые записи в студию не подкидывали, но для себя делали их на диктофон – каждую ночь. Никто не говорил, что это «на случай чего», но оба об этом думали.

Поэтому, вопреки решению быть осторожными из-за зародышей, супруги вели себя в постели почти разнузданно.

Соня стала просто какой-то нимфоманкой, даже себе не признаваясь в страхе, что каждый раз может стать последним и… больше никогда…

У Клода был тот же ужас. Он не представлял себе теперь не просто жизни без секса, а жизни без секса именно с Соней. И ему важно было быть уверенным, что медовые месяцы дадут запасы этого самого музыкального меда на всю жизнь.

Они никогда не говорили друг другу больше ничего о предначертаниях судьбы в отношении них самих, но много говорили о будущей судьбе детей. Ведь Софья все же отправила астрологу предполагаемую дату рождения близнецов, чтобы иметь сюжет для футуристического романа, основанного на сюжете, диктуемо звездами.

В беседах за чаем муж с женой сплетничали о гороскопах окружения – ведь все близкие друзья тоже были «про-зодиачены», как именовала этот процесс Софья. В английском варианте аналога этому слову не было. Поэтому Клод активно учил русский вместе с Фредиком. И отец, и сын говорили с людьми теперь на странной смеси английского с московским, если можно так перефразировать идиому насчет «французского с нижегородским».

Единственным публичным событием до Каннского фестиваля, где появились Таубы всей семьей, была свадьба Георгия и Насти.

Они расписались в Москве, но праздновали в ресторане турецкого отеля, где останавливался Гия.

И когда все тосты были произнесены, Клод поделился своей задумкой о деятельности в Австралии.

– Я решил тренировать детей под созданную мною из звуков усилий и побед музыку, которая будет «раскачивать» новичков. Ставить им дыхание, заряжать радостью движения. Открою школу спортивной гимнастики для детей-сирот и еще буду продавать записи музыки всем желающим заниматься любым спортом дома. Или в фитнес-клубы. Можно ведь для музыки использовать и записи боксеров на ринге, тяжелоатлетов. Звуковой пример для подражания на подсознательном уровне. Чужие силы пробуждают ваши.