Читать книгу "Любовное проклятие - Анна Велес"

А вот делиться она не хотела. И вновь взмах рукой. И глаза, смотрящие на нее с обидой и страхом, тихо закрываются. И их сердца бьются медленнее, а души погружаются в долгий и холодный сон. Нет. Она их не убила. Этих двоих. Она тогда еще не понимала, что способна на убийство. Просто они оба были в обмороке. По ее воле. ЕЕ СИЛОЙ!

Она вышла из спальни. В гостиную, покинутую людьми. Горел ночник. Огромные тени застыли вдоль стен. Везде были видны следы недавно отгремевшего банкета. А в кресле, лицом к окну кто-то сидел.

Анна подошла к этому человеку, просто узнать его, может даже, поделиться своим восторгом. Рассказать, расплескать через край свою волшебную сказку, продемонстрировать свое могущество… Это был Варич. Он ждал ее. Он прекрасно понимал, что только закончилось в соседней комнате. И он был обижен, был зол, был… сломлен. В общем-то, ее это даже удивило. Несмотря на все его обходительное отношение, на романтику и обожание, она понимала, что он не любит ее. Это просто так… умение показать себя. Реверансы собственному самомнению. Но тогда почему?..

Он заговорил. Медленно, устало, но мстительно. Он выплевывал слова, разрывая ее восторг, руша ее сказку. Он говорил о другой женщине, на которую Анна очень похожа, о том, что и познакомился-то он с Анной только из-за этого сходства. И потому выливал на нее свое докучливое обожание. Просто на ее месте он видел ту, другую. А та, кого он называл Еленой, была, естественно, верхом совершенства. Она была… магом! Сильной и мудрой. Именно она имела право быть царицей и владычицей этого старого и усталого мира.

Анна стояла, как оплеванная. В душе разгоралась боль и обида. Не за Варича. Нет. А за то, что ее, только что испытавшую восторг силы, вдруг поставили на второе место. По жизни и… в магии? Пусть это называется магией. Не важно. Выходило, что ей разрешили только подсмотреть за той разноцветной и сияющей истинной жизнью, которую на самом деле вела эта незнакомая Елена. Но почему эта женщина имеет право на ту замечательную жизнь, на владение силой, на право диктовать свою волю, а она – Анна, нет?

– Да уж, – вслух произнесла Елена и сочувственно улыбнулась. – Знаешь, сначала я хотела просто тебя убить. А сейчас… Мне просто тебя жаль. Хоть я и не люблю жалеть людей. – Тон у нее был как у учительницы, разговаривающей с провинившимся первоклашкой. Елена затушила забытую в пепельнице сигарету и прикурила новую. – Тебе, конечно, не объяснили твои собственные возможности, правила игры, так сказать…

– Объяснили, но позже, – холодно и зло проговорила Анна.

– И это ты называешь, объяснили? – Елена насмешливо улыбнулась. – Да тебя просто использовали с самого начала. То один, то другой. Варич по понятной причине вылил на тебя все обидки. А ты даже и не подумала, что в его положении желание говорить обидные слова перевешивает желание быть правдивым. Да к тому же он всегда был патологическим вруном. Не знала?.. А Димка…

– Мне просто повезло, что я его встретила! – Раздражение Анны все возрастало, как и клубок сил, витавший вокруг нее. Это было похоже на ту самую воронку инферно, что когда-то придумал Лукьяненко для экзамена своему Ночному дозору и Антоше Городецкому в отдельности.

– Ага, как безбилетнику, нарвавшемуся на контролера, – опять усмехнулась Елена. Ее глаза не отрывались от лица Анны. Фиксировали каждое минимальное изменение выражения лица, читали ее мысли по простейшим законам психологии. – Димка меня ненавидит. Как ненавидел и моих ныне покойных любовников, как ненавидел Шведа. И соответственно, научил ненавидеть тебя. Да ты просто идеальным подарком для него была. Эдакая машина мести. Ему достаточно было пальчиком показать и сказать тебе «фас». А то, что ты назвала объяснениями… Тебе самой-то Димкина версия ничего не напоминает? Он парень недалекий, особо мудрствовать не стал. Я когда-то просто обожала сериал «Горец». – Елена в открытую над Анной потешалась. И та уже не замечала расчетливого блеска глаз соперницы, не замечала ее внимательного прищура. Елена сознательно подталкивала ее к взрыву. – Останется только один! К победителю переходит сила противника вместе с жизнью. Ничего не напоминает, детка?..

Юля решительно затушила очередную сигарету и вдруг заговорила:

Приходит время сожалений.При полусвете фонарей,при полумраке озаренийне узнавать учителей.Так что-то движется меж нами,живет, живет, отговорив,и, побеждая временами,зовет любовников своих.И вся-то жизнь – биенье сердца,и говор фраз, и плеск вины,и ночь над лодочкою секса,по светлой речке тишины…

– Юль, ты чего? – Алек встревожился, у Ленкиной подруги был испуганный и какой-то потерявшийся вид.

– Ничего, – ответила она жалобно. – Просто мы так давно молчим. А я нервничаю. И тишина давит. Вот я и решила заговорить. Стихи почитать, к примеру.

– А! – Алек вздохнул с облегчением. – Могу тебя понять. Я тоже тишины не люблю долгой. А чьи это стихи были?

– Бродского, – улыбнувшись, ответила Юля.

– Красивые, – оценил Алек. – А мне вот нравятся Владимира Леви. Психолог такой есть. Знаешь?

– Нет. – Юля как-то оживала понемногу, хваталась как за соломинку за этот разговор.

– Слушай. Сейчас…

Мы сами выбираем образ смерти.Свою тропинку и обрыв следа —Проносим в запечатанном конверте,А вскрытие покажет, как всегда…И ты идешь за собственною тенью,От самого себя бессильно скрыв,Что этот путь – и миг, и лик смертельный —Всего лишь выбор. Выбор и обрыв…

– Здорово, – искренне восхитилась Юля. – У тебя книги его есть? Дашь прочитать?

– Ладно, – согласился Алек.

– А еще что-нибудь прочти, а?

– Да не помню я. – Он пожал плечами. – Там стихи такие… смысловые. Много не запомнишь.

Влад, все это время просидевший, опираясь о стену и прикрыв глаза, вдруг начал декламировать спокойным, нейтральным тоном:

Эта подлая жизнь, не раз и не дваОкунала меня в кровищу лицом.Потому я давно не верю в слова,Особенно – в сказки со счастливым концом.Надо ладить с людьми! Проживешь сто лет,Не погибнув за некий свет впереди.Четверть столько протянет сказавший «нет»,Уж его-то судьба вряд ли станет щадить!Если выжил герой всему вопрекиИ с победой пришел в родительский дом,Это – просто, чтоб мы не подохли с тоски,Это – светлая сказка с счастливым концом.Если прочь отступил пощадивший врагИли честно сражается грудь на грудь —Не смешите меня! Не бывало так,Чтобы враг отказался ножик в спину воткнуть.Если новый рассвет встает из-за крыш,И любовь обручальным сплелась кольцом,Это – просто, чтоб ты не плакал, малыш,Это – добрая сказка с хорошим концом.Если в гибельный миг прокричит: «Держись!»И собой заслонит подоспевший друг —Это тоже все бред, ибо учит нас жизнь,Не примчатся друзья – им всегда недосуг.Но зачем этот бред не дает прожить,От несчастий чужих отводя лицо?А затем, чтоб другому помочь сложитьРукотворную сказку со счастливым концом.

– Ого! – Юля смотрела на Влада с обожанием. – Сильно! И… Я даже не знаю, что сказать… До слез…