Читать книгу "Очищение убийством - Питер Тримейн"

Она замолчала, нахмурившись.

К ним трусцой поспешала сестра Ательсвит, чопорно придерживая подол.

— Ах, сестра Фидельма! Брат Эадульф! — Она замолчала, переводя дух.

— Что случилось, сестра? — спросила Фидельма, дав ей отдышаться.

— Сам король… король требует вас немедленно.

Настоятельница Аббе вздохнула.

— Интересно, что это понадобилось моему брату? Давайте вернемся в монастырь и узнаем, что это за тревога.

Брат Торон неодобрительно кашлянул.

— Вы уж меня извините. Мне еще нужно побывать в гавани. Я приду в храм попозже.

И он удалился, сразу поворотив на тропу, ведущую к морю.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Когда Фидельма и Эадульф пришли к покоям настоятельницы Хильды, им сообщили, что король ждал их, но его позвали в храм. Сестра, встретившая их у дверей, кроме того, сказала настоятельнице Аббе, что ее присутствие тоже требуется, и незамедлительно, ибо синод подходит к концу и скоро начнутся заключительные дебаты. Однако после них, добавила она тихонько, король желает немедленно видеть Фидельму и Эадульфа.

Эадульф предложил пойти в храм, послушать завершение диспута и дожидаться Освиу там.

На лице Фидельмы застыло какое-то странное выражение — выражение, уже хорошо знакомое Эадульфу, и оно означало, что она пребывает в глубоком раздумье. Ему пришлось несколько раз повторить свое предложение, прежде чем она откликнулась.

— Полагаю, всем известно, что мужское отхожее место выходит на море? — спросила она.

Вопрос был задан сестре смотрительнице. Ательсвит простерла руки в некотором смущении.

— Всем, кто живет в обители, надо думать. Ведь это не тайна.

— Всем насельникам монастыря, а как насчет гостей? — не отставала Фидельма. — Например, я не знала об этом.

— Это верно, — согласилась сестра Ательсвит. — Но об этом говорят только нашим гостям-мужчинам. Это ведь касается только мужчин. Наши братья находят более скромным ходить туда, чем пользоваться отхожим местом на той стороне двора, напротив школы.

— Понятно. А что, если какая-нибудь женщина пойдет по подземному ходу и окажется там случайно? На входе ведь нет никакого знака.

— Большинство сестер пользуется постройкой по другую сторону школы. Им вообще нет никакой надобности спускаться в усыпальницу, ежели только они не работают на кухне. А те, кто работает на кухне, знают о существовании хода. Стало быть, нет никакой надобности как-то его обозначать.

Сестра Фидельма, задумавшись, пошла следом за Эадульфом в храм.

Напряженность в храме ощущалась еще более явственно; настоятельница Хильда, стоя, обращалась к скамьям, заполненным клириками.

— Братья и сестры во Христе, — говорила она, когда Фидельма с Эадульфом тихо вошли через боковую дверь позади скамей, заполненных представителями церкви Колумбы, — предлагаю произнести заключительные речи.

Встал Колман, прямой, как всегда. Он решил говорить первым — решение это Фидельма сочла неразумным, поскольку тот, кто говорит последним, всегда оказывается единственным, кого услышали.

— Братия, за последние несколько дней вы слышали, на каком основании мы, сторонники церкви Колумбы, следуем нашему обычаю в отношении даты Пасхи. Наша церковь в этом опирается на Иоанна Богослова, сына Зеведеева, оставившего Галилейское море, дабы следовать за Мессией. Он был любимейшим учеником Христа и отдыхал на груди господина своего на Последней Вечере. Иисус же не оставил его. Когда сын Бога Живого умирал на Кресте, у Него хватило сил поручить Свою Матерь, пресвятую Марию, попечению Иоаннову.

Тот же Иоанн прибежал прежде Петра к могиле в утро Воскресения и, увидев, что она пуста, первым уверовал, и был первым же, кто увидел восставшего Господа у моря Тивериадского. Иоанн был благословлен Христом.

Иисус же, оставив матерь Свою и семью Свою на попечение Иоанна, тем самым вручил и Церковь Свою его заботе. Вот почему мы приняли обычай Иоанна. Иоанн — наш путь ко Христу.

Колман снова занял свое место под приглушенные рукоплескания с колумбианских скамей.

Встал Вилфрид. На губах его играла улыбка. Вид у него был весьма самодовольный.

— Мы уже слышали, что представители колумбианской стороны почитают в апостоле Иоанне высший довод, в согласии с коим их обычаи и возникают и исчезают. Поэтому я говорю вам, что они должны исчезнуть.

Послышался негодующий ропот со скамей колумбианцев.

Но Хильда жестом призвала к молчанию.

— Мы должны оказать Вилфриду Рипонскому такую же учтивость, каковую оказали Колману, епископу Нортумбрии, — мягко упрекнула она.

Вилфрид улыбался, как охотник, который завидел жертву.

— Пасха, которую мы, римляне, соблюдаем, празднуется всеми в Риме, городе, где жили, учили, пострадали и были погребены праведные апостолы Петр и Павел. Этот обычай, который общепринят в Италии, Галлии, Франкии и Иберии, по которым я странствовал ради познания и молитв. Во всех концах света разные народы, говорящие на разных языках, едины в этом и следуют этому правилу. Есть лишь одно исключение — вот эти люди! — Он указал насмешливо на скамьи колумбианцев. — Я имею в виду ирландцев, пиктов и бриттов и тех из нашего народа, кто предпочел следовать их ложному учению. А единственное, что может извинить их в их невежестве, это то, что живут они на двух отдаленнейших островах в Западном море, да и то населяют лишь части этих островов. По причине таковой отдаленности пребывают они в неведении об истинных знаниях и продолжают глупую борьбу против всего света. Они, возможно, святые — но их мало, слишком мало, чтобы верховенствовать над всеобщей Церковью Христа.

Колман встал на ноги, его лицо полыхало гневом.

— Ты изворачиваешься, Вилфрид Рипонский. Я заявил о преемственности нашей церкви от Иоанна Богослова, апостола. Объяви нам о своем основании или молчи.

Послышался шум рукоплесканий.

— Превосходно. Рим требует послушания от всех частей христианства, ибо именно в Рим апостол Христа Симон Бар-Иона пришел основать Его Церковь. Симон сей был тем, кого мы называем Петром, кого Христос прозвал «камнем». В Риме учил Петр, в Риме страдал Петр, и в Риме он умер смертью мученика. Петр — наше основание, и я прочту из Евангелия от Матвея, чтобы придать силы моим доводам.

Он повернулся, и Вигхард подал ему книгу, открыл ее, и Вилфрид сразу же возгласил:

— «Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного…»

Вилфрид молча огляделся вокруг и продолжал:

— Основание наше — Петр, каковой же держит ключи от ворот в само царствие Небесное! — И Вилфрид сел под восторженные рукоплескания своих сторонников.