Читать книгу "Аленький цветочек - Татьяна Кашпур"

К исходу второй недели Настя не выдержала! Провалявшись без сна полночи в кровати (последнее время ее мучила бессонница и головные боли), женщина поднялась, накинула алый из тонкого египетского панбархата, халат сунула ноги в парчовые шлепанцы вышла в сад. Пройдя по полутемным аллеям, остановилась у дверей коттеджа, поднялась на крыльцо, прислушалась. Стараясь унять рвущееся из груди сердце, тронула дверь. Она была не заперта. Тихо вошла. «Вдруг он не один», — подумала Настя, услышав тихую медленную восточную музыку. Но было поздно. Где-то рядом отворилась дверь и в не ярком свете, идущем из комнаты, возникла высокая худая фигура.

— Анастасия! Что случилось?.. Почему ты здесь?..

— О Люк-Люк… Ты мне нужен… Я…

Жесткие губы накрыли ее рот, руки сжали объятия.

— Не говори… Ничего не говори, — хрипло прошептал Люк и подхватив на руки обмякшее тело, нес ее в комнату. — Я… тоже не могу без тебя… Я люблю тебя, Анастасия… Я ждал, я знал, что ты придешь, — жадно целуя, он опустил ее на твердую кровать…

Он действительно был мужчиной, чуть грубоватым, по-юношески пылким и несдержанным и он любил ее. Любила ли его Анастасия? Это был просто нюанс… Ей было хорошо и надежно с ним…

Пожениться они решили летом, когда приедут дети… Как они воспримут столь резкие перемены в жизни матери? Особенно на появление брата или сестрички? Для Насти началась размеренная семейная жизнь. Обыкновенная… Вечером она ждала Люка с работы, утром провожая его, нежно целовала. Не было безумия страстей, как с Али, не было всепоглощающей любви как с Сулейманом. Были просто взаимоуважение, дружба, а еще оба бежали от одиночества и с удовольствием восприняли друг друга. Однако Анастасия понимала, что чувства Люка, скрытые под напускной, внешней, суровостью и сдержанностью гораздо сильнее. Что его любовь к погибшей жене осталась в далеком прошлом, он любит только ее сильно, преданно, только ее! Еще был Али… Али… Красивой бабочкой промелькнула их любовь… Это был миг, мгновение, немыслимо прекрасное мгновение… У Люка, похоже, и этого мгновения не было… На ее игривый вопрос были ли у него женщины, он сухо и резко ответил: «Нет, и не могло быть!!!». Больше она не спрашивала. Иногда, со стороны она ловила себя на том, что с удовольствием рассматривает его. Он положительно нравился ей, но сможет ли она полюбить его? Время покажет.

Как всегда Фатима на каникулы прикатила первой и не одна. Ей было уже четырнадцать. Она, как и прежде, немного полновата, подросла, где нужно округлилась, немного повзрослела. Вместо двух кос она собирала пышные волосы в пучок на затылке, что делало ее взрослее. Новость о том, что мама и доктор Люк решили пожениться, она восприняла с восторгом. Но приехала она со Стивом, парнем лет семнадцати, растрепанным блондином с редкой рыжеватой бородкой.

— Мама! Знакомься, это Стив. Он наш друг. Мама, Стив хочет стать художником! Мам! Да не смотри на него так! Все художники немного чокнутые! Стив — это моя мамочка! Мам! Сулейман специально разрешил ему приехать к нам! Он хочет поговорить с ним о коврах! (Анастасия с удивлением заметила старые, потрепанные, не первой свежести джинсы, сандалии на босую ногу. Прищуренные зеленовато-серые глаза рассматривали ее. Взгляд был честным и умным. Помня о давнишнем замечании Сулеймана, она поселила его в коттедже Люка. Последний тоже туда перебрался. Чтобы не было недоразумений со стороны сына, Настя попросила мужа об этом одолжении. Приедет скоро Сулейман, они отправятся в Каир, зарегистрируются, потом возобновят отношения. Люк согласился.

— А ты не передумаешь? Вдруг он тебе не позволит? Ты послушаешь его? Или…

— Или! Перестань задавать глупые вопросы! Мальчишка! До сих пор не может простить! А ты, Люк, ты меня не позабудешь за это время?

— Я люблю тебя, — Люк поцеловал ее губы. «Как жаль она никогда не полюбит меня, — подумал он. — После таких мужчин… Кто я для нее? И зачем ей моя любовь?»

Анастасия вздрогнула, увидев сына. Перед ней стоял Сулейман, только очень молодой. Сын вытянулся, стал даже выше Насти. Аккуратно подстриженные мягкие бородка и усики, скорее даже темный, густой пушок, обрамляли подбородок и губы. Тонкие благородные черты слегка удлиненного лица приобрели какую-то завершенность, взрослость, потеряв легкую детскую припухлость.

— Сулейман! Сулейман! — как хотелось быть ей на месте Фатимы, повисшей на сильной, но еще по-мальчишески тонкой шеи брата. — Сулейман! Мама и Люк, и мистер Мартин… Они женятся! Только тебя ждали!

— Ну, что ж, я рад мистер Мартин, что вы женитесь на моей матери, — сердце Анастасии дрогнуло — он назвал ее матерью! — Мне кажется, она будет вам достойной женой! И потом — это будет удобно для всех. Только у меня будет несколько уточнений. По поводу вероисповедания. Мистер Мартин, вы католик, как я понимаю, а вы? Наверное, христианка? Если у вас будет, может появиться ребенок, его необходимо будет крестить? Я ознакомился с христианством, это сильная религия, хоть имеет несколько толков. Я распоряжусь, а вы найдите место — необходимо выстроить небольшой храм, пригласить священника. Венчание обязательно! Теперь другое. Мистер Мартин, я очень уважаю вас, по-своему привязался к вам, но вы не мой отец и никогда вас не назову «папа». Мы наверняка перейдем на «ты» и называть вас я буду Люк, но отцом никогда! Не обижайтесь! Я действительно рад, что вы станете членом нашей семьи! Я уверен, мы подружимся. Мне… мне порой не хватает взрослого друга, — Сулейман вдруг открыто улыбнулся и обнял Люка, — пойдем со мной, Люк, у меня есть одна чисто семейная проблема… — и увлек будущего отчима в аллею.

— Вот так всегда! Все у него дела, проблемы, нет чтобы по-человечески поболтать со мной, со Стивом, с тобой, мамочка!

Фатима подхватила мать и Стива под руки.

— Знаете, давайте назло им поедем кататься верхом!

Анастасии пришлось пройти обряд крещение, причаститься, исповедоваться. Удивляясь себе, она все эти процедуры проделала с удовольствием, а после исповеди почувствовала облегчение. Нет, до того она не чувствовала груза грехов, но после, как сидя в маленькой кабинке, рассказала невидимому собеседнику всю свою жизнь, за немногими исключениями, ее охватило чувство легкости, невесомости и она решила почаще посещать это благодатное место. Небольшой крестик, католическое распятие на шелковом шнурке теперь украшало ее шею. Торжественный обряд венчания никак нельзя сравнить с сухой формальной регистрацией в теории. Сын опять оказался прав. Наверное, этот брак, освященный Богом, будет навсегда… Его будет охранять Бог…

К следующим летним каникулам у Анастасии родилась голубоглазая, огненно-рыжая, крохотная девчушка Мэри… Сулейман, уже вполне оформившийся молодой человек, нежно и аккуратно взял ее на руки:

— Здравствуй, сестрица! Да хранит тебя Аллах! — отдав ребенка матери, улыбнувшись, добавил, — я рад за вас!

Пожал руку и обнял Люка:

— Поздравляю, надеюсь следующим будет сын? А Люк?

— Не знаю Сулейман, вряд ли! Видишь ли, у твоей мамы проблемы со здоровьем… Ей… нельзя больше рожать… Анастасия знала об этом. С трудом она выносила это рыжее чудо, это солнышко, малютку Мэри. У нее резко повышалось внутричерепное давление, несколько раз она была на грани инсульта.