Читать книгу "Обмани меня красиво - Галина Владимировна Романова"

— Давыдов… — еле слышно произнесла Полина и беззвучно заплакала.

— Ну-уу, я так не играю! Ариш, она ревет! Че делать-то будем?!

Ирка ничего не ответила, наверное, тоже заревела. Полина лишь чувствовала, как сестра гладит ее по волосам, а говорить ничего не говорила.

— Эй, бабы, а ну хорош, не фиг мне тут слякоть разводить! Ладно Ариша, у нее есть объективные причины для слез. Она рада безумно, что я рядом, вот и плачет от счастья. А ты-то чего куксишься, а?! — Давыдовские руки, надежнее которых Полине теперь уже было трудно себе что-то представить, поправили под ее головой крохотную подушечку. — Полинка, ответь мне наконец и не смей засыпать! Че орешь, спрашиваю?

Полина разлепила спекшиеся от крови губы. Хотела все сразу объяснить ему, но в горле лишь что-то слабо булькнуло.

— Ты… — прошептала она лишь с третьей попытки. — Давыдов… Ты… здесь…

— А где я, по-твоему, должен быть, когда мои девки в такой заднице, а?! Когда девки в таком дерьме, то где же мне быть еще, как не рядом с ними, лисичка-сестричка!

Давыдов нарочито старался быть грубым, «поливая» их уши простецким милицейским жаргоном. Он вовсю хохмил, дурачился и острил невпопад. Вцепившись в «баранку», вел машину по шоссе прочь от города и нес всякую ахинею. Иногда его так заносило, что он становился противен сам себе. А что было делать! Как еще здоровому мужику можно было справиться с той дрянью, которая крепко держала за горло и мешала дышать. Только так: с крепким словцом, с дурашливой миной на лице. Эдакий ментовский раздолбай, которому и горе не беда. И его вроде и не колышет ничего, и он вроде всякого навидался… Но вот беда: ни горло не отпускало, все так же продолжая душить его и скрестись внутри, ни сердце не хотело работать в положенном нормальном режиме, а переворачивалось и ухало о ребра — то и гляди выскочит. И с глазами творилось что-то непонятное, ну впору останавливать машину и разрыдаться вместе с сестрами.

— Эй. — Он все же притормозил и снова склонился над Полиной. — Как ты?

— Все хорошо, — чуть громче, чем прежде, произнесла Полина и даже сделала попытку улыбнуться ему. — Теперь, когда ты рядом, все будет хорошо, Давыдов…

Глава 9

— Зря мы сюда приперлись, Саш. — Лиза с тоской посмотрела по сторонам. — Не нравится мне все это…

Городское кладбище, где через полчаса должны были похоронить Звонарева, мало чем отличалось от многих других: кресты, памятники, ухоженные или заросшие бурьяном могильные холмики и гнетущее карканье ворон…

Они приехали с первым автобусом, долго бродили по городу, пока наконец не нашли дом, где до недавнего времени жил Сергей Звонарев. У подъезда стояла машина с траурной каймой по левому борту кузова. Кучками собирались зеваки, сновали люди в траурных одеждах с какой-то посудой, скамейками и огромными кастрюлями, которые им приходилось нести по двое.

— Какой вздор! — молвила Лиза с брезгливой гримаской. — Кому нужны эти блины и котлеты?! Родителям? Родственникам? Сереге-то они уж точно не нужны! Чушь какая-то с этими поминками. Кто это придумал?!

— Люди и придумали. — Новиков сидел на детских качелях слева от той скамейки, где нахохлившись пристроилась Лиза, и слегка покачивался. — Нельзя же сразу после похорон разъезжаться по домам…

— Почему?! — перебила его Лиза.

— Хотя бы потому, чтобы не оставлять убитых горем родственников в одиночестве. Это, я думаю, правильно.

— Вздор! — снова фыркнула Лиза, порылась в кармане джинсовки, вытащила оттуда карамельку и спросила: — Конфетку хочешь?

— Ничего и не вздор! — От конфеты Сашка отказался, отрицательно мотнув головой. — Много ты понимаешь! Мы когда со Степкой мать похоронили, нам вообще не хотелось, чтобы кто-то уходил. Для нас чем больше народу было, тем лучше. Слова все хорошие про маму говорили.

— Вот сидели бы и говорили, а чего жрать-то, не пойму?! Иной раз упиваются до песен, забывают, зачем приперлись! — Лиза скомкала фантик и щелчком запустила его в сторону кустов. — Потом контейнерами их по домам развозят. Тоже мне шоу!.. Сашка, смотри!

Лиза вдруг насторожилась, указывая подбородком куда-то в сторону подъезда. Он повернулся всем телом, потому что шея его болела третий день и не поворачивалась. Тренер сказал ему, что нужен массаж, иначе шейный остеохондроз ему обеспечен, но какой, к черту, массаж, когда тут такое…

Группа молодых парней и девушек, которые привлекли внимание и одновременно так испугали Лизу, стояла обособленной кучкой. Их было человек пятнадцать, никак не меньше. Можно было бы подумать, что это Сережины одноклассники, если бы не возрастная разношерстность толпы. Роднило их одно — одежда. Все как один были в кожаных штанах и жилетках. Головы были повязаны банданами разного цвета. На левой руке каждого была черная траурная повязка.

— Ты что, Лизка? — Новиков снова повернулся к ней. — Чего ты так испугалась?

— А то! — зашипела она, опустив голову. — Они смотрели на нас долго и пристально и пальцами показывали. Не надо было нам приезжать сюда, Саш! Сейчас прицепятся, тогда труба!

— Не переживай, — успокоил ее Новиков, качнулся на качелях и снова исподтишка осмотрел группу молодых людей.

Да, ребята явно причисляли себя к какой-то группировке. Вопрос «к какой?» оставался открытым. Кроме одежды у них еще имелись какие-то медальоны на толстых цепях. Определить с такого расстояния, что это за медальоны, не было возможности. Оставалось уповать на то, что это какая-нибудь безобидная толпа, проповедующая любовь ко всему живому.

Мимо них скорым шагом прошли две женщины в черном.

— В двенадцать выносить будут, — проговорила одна из них. — Теперь уже скоро. До кладбища минут двадцать, так что к часу за стол усядутся. Горячее будем ставить на огонь, как вынесут…

Лиза потрясенно смотрела им вслед, не зная, что можно еще сказать, услышав подобное.

— Вот вороны, а! — выдохнула она, когда обе женщины скрылись в подъезде. — А ты говоришь, так надо!.. Сашка, они опять на нас смотрят! Давай уйдем, а?

— Нет смысла, — сказал он. — Мы с тобой сюда зачем приехали? За информацией. Как нам раздобыть эту самую информацию, если мы будем с тобой всех сторониться? Как, Лиз?

— Ну, я не знаю… Может быть, поговорить с кем-то из родственников? — Она задумчиво оглядела двор, где ребенком играл и разбивал коленки Звонарев. — Уж они-то наверняка о нем много чего знают.

— Ага! Тебе очень хочется говорить с такими вот клушами, которые горячее собрались ставить, как только Серегу вынесут?! Мне что-то не очень… — Он звучно сплюнул. — К тому же много наши родственники про нас знают-то? Ты вон матери своей о чем говоришь? И про любовь свою, и все такое…

— Заткнись, Новиков, а то я сейчас уйду! — Лиза даже со скамейки привстала, но потом, поразмыслив, передумала.

Сашка, как всегда, был прав.