Читать книгу "Женщины, кот и собака - Мария Метлицкая"

Мы были духовными братом и сестрой. Мы доверяли друг другу.

Ну, а потом стали любовниками. Он был у меня, разумеется, первым. Но, увы, не последним…

Он открывал мне таинственный, сложный и простой, удивительный мир. Мне, наивной дурехе. И я тонула в этой нежности, захлебываясь от любви.

Все это было огромным счастьем. И это я хорошо понимала. Уже тогда понимала.

А где-то через год я забеременела. Испугалась, конечно. А он – нет. Совершенно! Смеялся и говорил: хорошо, что все разрешилось так быстро! Мы поженимся и будем так же оглушительно счастливы – даже еще больше, чем прежде. Ведь нам не придется уже расставаться!

Я верила его словам и все же… Я страдала. Почему, отчего? Не понимала. Ведь все у нас было прекрасно! Может быть, это было предчувствие?

Мы подали заявление, но пока не объявляли о свадьбе. Хотели сделать сюрприз. Он говорил, что свадьбу надо сыграть. Обязательно! С белым платьем, фатой, гостями и вкусным столом. Потому что «свадьба нужна любой девице» – он так говорил. Я отказывалась, убеждала его в обратном. Но он стоял на своем. Мы присматривали свадебное платье. Обсуждали меню. Составляли список гостей.

Я чувствовала себя прекрасно и почти успокоилась. Только сетовала: «Где мы возьмем деньги на свадьбу?» На эту чертову несостоявшуюся свадьбу, погубившую нашу судьбу.

Через полтора месяца его арестовали. За продажу валюты. Статья в то время была страшная, расстрельная. Слава богу, сумма была небольшой…

Он просто решил заработать. Заработать быстро, чтобы состоялась наша свадьба. Для меня состоялась. Для моих родителей и подруг.

Для нашей родни.

«Чтобы все видели, какая ты красавица в белом платье!» – говорил он.

Он сидел в Лефортове и ждал суда. Его мать отказалась искать адвоката и носить передачи – сын-то преступник!

Она вообще от него отказалась.

Я попыталась… Но денег у меня не было. И занять не у кого – все от меня отвернулись. Мать поняла, что я в положении: меня стало рвать каждый день. Я лежала и плакала. Мать ничего не обсуждала, просто однажды села на мою кровать и тихо сказала: «Делай аборт. Мы не справимся».

Этого делать я не собиралась. Ни за что и никогда!

А жили мы действительно трудно. Комната в коммуналке, одна на троих: мать, отчим и я.

Отчим много болел и почти не работал. «И как? – спрашивала мать. – Как ты себе это все представляешь?»

Представляла я слабо. Все ее слова были абсолютно справедливы.

И что мне было делать? Идти к его матери, которая отказалась от сына? Наверняка она не поможет. Идти было некуда, воспитывать ребенка – не на что.

«Тогда выходи замуж! Найди себе мужа, – бросила как-то мать. – И уходи из дома. Расхлебывай сама, что натворила!»

У меня появился выбор: аборт или замуж.

Я выбрала второе. Без раздумий выбрала. Но надо было еще найти жениха…

И тут подвернулся жених. Мы познакомились у маминой подруги – вернее, она познакомила нас. Мать срочно объявила поиск претендента.

Передачи я носить перестала: мать втемяшила в голову, что мой любимый меня предал. Подставил. В конце концов, я свадьбу не требовала! Так решил он. И пуститься в такую страшную авантюру… Подставить меня, беременную?

Сердце мое рвалось на куски! Я любила его, скучала по нему невыносимо, жалела его, жалела себя и злилась на него с той же силой, с которой жалела.

Мой новый жених оказался человеком спокойным, рассудительным, здравым. Он был нацелен на карьеру. Окончил Высшую комсомольскую школу и работал в горкоме комсомола. Он был представителен, хорошо и аккуратно одет, собирался покупать машину и ждал однокомнатную квартиру. Квартиры там давали легко.

Он торопил меня. Уже потом я поняла, что спешка была связана с квартирой. Женившись, он получил бы двухкомнатную.

Довольно быстро – после месяца знакомства и двух походов в театр и одного в кино – он сделал мне предложение.

При этом мы ни разу не обнялись и не поцеловались – даже представить такое мне было страшно!

К тому же восемь недель беременности моему желанию никак не способствовали. И еще, меня мучила совесть.

Но я дала согласие… Я понимала, что любимого я уже предала. Понимала, что одна с ребенком на руках я не выдюжу.

Чувствовала, что мать смотрит на меня и ждет, когда я уйду. И я согласилась.

Накануне свадьбы ко мне пришла однокурсница Нина Фролова.

Мы не были близкими подругами – просто приятельствовали.

Нина была некрасивой, болезненно худой и какой-то замученной, что ли.

Она посмотрела мне в глаза и сказала: «Любимыми не бросаются, Зоя! И их не предают! Подумай об этом!»

«Я уже подумала, – усмехнулась я. И добавила с вызовом: – И вообще, я выхожу замуж!»

Нина вздрогнула и посмотрела на меня с такой брезгливостью, будто раздавила огромную жабу.

Она молча кивнула и пошла прочь.

А я ревела часа три или больше. Никак не могла успокоиться.

Через две недели после свадьбы я объявила мужу, что беременна.

Он очень обрадовался и сказал, что теперь есть все шансы просить трехкомнатную!

Я посмотрела на него и ничего не ответила. Да и как я могла его осуждать? Я, предательница и лгунья?

Мать все подстроила – с моими сроками и родами. Ее подруга работала заведующей отделением в роддоме на окраине города.

Подруга хмыкнула: «Вы не первые и не последние! Таких «честных» у нас полроддома!»

Словом, все срежиссировали. Просто как по нотам!

Ну и я роль свою сыграла неплохо.

Тринадцатого марта я родила тебя. Мою дочь. Ты родилась мелкой – наверное, сказалась моя тревожная беременность.

Два шестьсот, сорок шесть сантиметров. Вполне сошла за недоношенную – спасибо тебе!

Муж ничего не заподозрил, и мы стали жить.

Квартиру и вправду дали трехкомнатную. Сочли его перспективным работником. Он лихо двигался по служебной лестнице. Лихо!

Вскоре его перевели в горком. Дали черную «Волгу». Служебную дачу. Еженедельные продуктовые заказы. Причем такие, что хватило бы на три многодетных семьи.

Были и спецсекции, где мы одевались. Мы – жены партийных работников. Слуг народа. А народ тогда томился в очередях за куском колбасы.

Мне было немного неловко, но… Я ни от чего не отказывалась.

Мы с тобой ни в чем не нуждались, ни в чем. Немецкая коляска, чешская шубка, югославская обувь… Ты была одета как куколка! Ведомственный детсад – с черной икрой, фруктами не по сезону. Елки в Кремле, путевки в лучшие санатории Крыма…