Читать книгу "Ведьмы, карта, карабин - Павел Корнев"

— Дорого получается, все кастомное. Там лучше что-то подешевле. Магазины к «вепрям» поступили?

— Да, еще на той неделе, можешь забирать. Но барабанов на двадцать пять до сих пор нет, они их пока только анонсировали, в продаже не появлялись.

— А что есть?

— Десять и двенадцать, но ты знаешь… — он развел руками, — который на двенадцать — он очень длинный. На него даже поуча не может быть, он просто не разместится на разгрузке.

— Его можно носить в ружье, потом сбрасывать, — возразил я. — Но сначала у тебя все равно двенадцать. Даже тринадцать.

— Может, и так. Десять мне тоже не нравится, — добавил он. — Слишком длинный, но при этом всего два патрона сверху. Я бы предпочел стандартные восьмерки. Они как обычный для А-Ка-Сорок семь.

— Я бы тоже, — засмеялся я. — Но мне важно продавать. Многие спрашивают.

— Есть стальные магазины, штампованные, по восемь. Но дорогие. Интересно?

— Мне все стальное интересно, ты же знаешь.

— Тогда пошли покажу, я взял пятьдесят штук.

Стальные — это хорошо. Санино чародейство на них ляжет, можно оружие уже вообще от всех возможных заклятий защитить.

Ощущения отпуска не получилось, я сразу перешел в работу. В знакомую, привычную до зуда в пальцах работу. Часа три провозился в подсобке с товаром, пока желудок не затребовал пищи в ультимативной форме, потом позвал Милу на обед. То есть на ланч, мы все же в Америке. Поздний ланч.

— Куда поедем? — спросила она.

— Мм… — Я задумался. — Хочу чего-то такого, чего там точно нет… Тайский?

— Согласна!

— Дюпре?

— Нет, я здесь поем, у меня все с собой. Работы много. Вернешься — повезу тебя на стоянку, посмотришь машины.

Поехали в Даунтаун, то есть в центр города. Где лучше всего видно, что Фэрбэнкс — захолустье каких поискать. Ассоциации почему-то у меня всегда были с городом Осташков, его центром, хоть вроде ничего похожего. Но ассоциации штука странная, черт его разберет, как они там ассоциируют и что с чем. Но вот сейчас, после обкоцанного и обшарпанного Форта с его разбитыми дорогами и грязью городишко казался чуть ли не мировой столицей.

В районе Третьей — Четвертой авеню было сразу два тайских ресторана, «Бан Тай» и «Тай Хаус», и мы поехали во второй в списке. Ресторан в городе считался приличным, и, надо сказать, неспроста: кормили хорошо. Но вот что меня тут малость убивало — интерьер. Дерматиновые стулья с металлическими ножками, пригодные разве что для столовки, столы, накрытые стеклом поверх скатерти, чтобы на прачечной экономить, то есть напоминало это все заводскую столовку с элементами тайского декора на стенках.

Но сейчас мне на это было плевать, потому что я, попросту говоря, дорвался. Я даже не был уверен в том, что смогу съесть все то, что заказал, потому что глаза по меню разбегались, а Мила смотрела на меня с заметным сомнением.

— Как ты себя чувствуешь? — вдруг спросила она, пока мы ожидали заказа и потягивали из бокалов легкое пиво.

Да я как-то и думать об этом забыл. Прислушался к себе — вроде бы порядок, никаких новых ощущений.

— Хорошо, — ответил я совершенно честно. — Даже прекрасно. Но мне дали пилюль вроде тех, что Хмель пил. Поэтому не знаю, что будет без них.

— Но здесь же нет никакого магического фона, так? Хмелю он был опасен.

— А мне, говорят, он как раз теперь нужен. Только за его счет меня тогда и вытащили.

— Сколько будут лечить?

— Я не знаю, ничего прямо не сказали.

— Хочу тебя сюда, — сказала Мила, посмотрев мне в глаза. — Я знаю, что здесь глухомань, что надо стремиться в Майами или в Сочи, но я даже здесь буду счастлива. После Форта, — усмехнувшись, добавила она. — Ты будешь отправлять им товар отсюда, мы будем жить в твоем доме, сидеть зимой у большого камина и думать о том, как нам наплевать на Тьму и Стужу. Разве плохо?

— Нет, это очень хорошо. — Я тоже посмотрел ей в глаза.

Глаза у нее карие, небольшие, кажутся даже немного узкими, но с очень изящным разрезом. Она поправила волосы быстрым жестом, и я вновь обратил внимание на то, какие у нее тонкие длинные пальцы.

— Обещай, что ты это сделаешь.

— Что сделаю?

— Вылечишься.

— Если это возможно, то обещаю.

— А пока я уеду с тобой.

— С ума сошла? — Я чуть не подскочил на стуле. — Тебя же Город ищет.

— А я все время рядом с тобой буду. Тебя тоже ищут. Могу прикрыть. А ты меня.

— Живи здесь, — покачал я головой. — Пожалуйста. Мне так проще, намного проще, так мне хотя бы только за себя беспокоиться придется, а не за нас двоих.

— Я бы согласилась, если бы ты… ну как в командировке был. — Она подалась вперед, подняв плечи и упершись локтями в стол. — Мы бы посылали друг другу сообщения и по вечерам болтали бы в скайпе. Но я не знаю, жив ты или нет. Не знаю, что с тобой. Я так не могу и не хочу.

Она уперлась. То знакомое состояние, когда ты понимаешь, что ее не победить. Но мне все равно лучше держать ее здесь, если она будет там — я просто изведусь.

— Не на этот раз, хорошо? Я снова буду здесь через две недели, тогда мы вернемся к разговору, обещаю.

— Я хочу уехать сейчас.

— Давай пойдем на компромисс, — вздохнул я. — Я не стану возражать, а ты подождешь до следующего раза.

Может быть, за это время удастся саму проблему решить. Я на это надеюсь по крайней мере. Лига с Городом разошлась, потому что им теперь такую связь ставят в вину и могут это сделать поводом для «ущемления в правах». Ну, может, еще что-то там случилось у них, я не знаю, но Линев об этом прямо сказал. Так что опасность только от Города, а у Города конкретная цель, там ничего личного.

— Две недели?

— Две недели.

Я для убедительности показал два пальца.

— Обещаешь?

— Обещаю, — ответил я с самой честной из доступных мне интонаций.

Как уже сказал, выходных в первый день не получилось, проработал до вечера. Дюпре снял часть стоянки на Ван-Хорн-роуд, большого, засыпанного гравием поля за забором, и стаскивал туда все, что удавалось купить. На этот раз мы выйдем аж с четырьмя машинами, да еще и с двумя прицепами, так что заодно потребовался дополнительный товар. Список лодочных моторов для староверов у меня был с собой, поэтому скатались в «Бот Шоп Инк» и купили пять штук, больше подходящих не было. А затем, подумав, я добавил в покупку две плоскодонки «Элвилд» с прицепами, которые здесь же и производили, в пять и семь метров длиной, если перевести из футов.

Тут надо оговориться: реки на Аляске все больше мелкие, порожистые, с перекатами и отмелями, поэтому для них только плоскодонки и продаются. Их здесь «джон-ботс» называют. Причем не просто так плоскодонки, а с хитростями. Водитель, например, сидит одновременно и за штурвалом, и у подвесного мотора, который на подходе к отмели просто поднимают, наклоняя вперед, и подчас дают лодке проскользить на брюхе галечную косу, например. Поверху. С разбегу. Да и носятся эти легкие лодки очень бодро.