Читать книгу "Служанка закона - Марина Серова"

– Вы и про это пронюхали? – рассердился участковый. – Ладно, не важно. Я все равно не собирался долго им пользоваться. Это так, переходный момент. Говоришь, едут за мной? Молодец, что предупредила. Сумка у меня готова, деньги есть, благодаря твоему любопытству теперь у меня даже заложница имеется, да еще какая. Бери коробку с деньгами и на выход. Некогда мне с тобой тут лясы точить.

Я взяла коробку в руки, вышла из сарая.

– Куда теперь? – спросила я.

– В дом. Сумку забрать нужно, – скомандовал Горбунов.

В доме он заставил меня переложить деньги в сумку, велел закрыть замок и бросить сумку в багажник. Я выполнила все, что он требовал. Когда пришло время занимать место в машине, я неожиданно для Горбунова резко упала на землю и откатилась в кусты, обильно насаженные возле забора.

– Ах, ты! Чтоб тебя! – вполголоса выругался Горбунов, потеряв меня из виду.

На розыски, правда, не отправился. Быстро занял водительское сиденье, завел двигатель и рванул вперед по дороге. Я выждала несколько секунд, вскочила с земли и понеслась к машине соседа, припрятанной в проулке. На мое счастье, двигатель завелся с первого раза, я вырулила на дорогу и помчалась догонять участкового.

Нагнала я его уже при выезде из Иванихи. Горбунов мчался по дороге на предельной для сельских ухабов скорости. Однако его полицейский «уазик» все же уступал по мощности соседскому «жигуленку». Постепенно расстояние начало сокращаться. Я надеялась на то, что мне удастся нагнать его, прижать к обочине и заставить остановиться. Вот моя машина поравнялась с «уазиком», пристроилась к нему сбоку и начала медленно, но верно выдавливать его с дороги. Горбунов выжал ручку газа до отказа, стараясь вырваться вперед. На какое-то время ему это удалось. Но ненадолго, вскоре я снова завладела дорогой, тесня «уазик» к обочине. Минут пять ничего не происходило. Мы ехали параллельно по узкой дороге. Благо она была пустынна в это время суток. Потом «уазик» произвел маневр, которого я не предвидела. Горбунов резко ударил по тормозам, стараясь заставить меня уехать далеко вперед. Маневр его не удался. Я слегка вырвалась вперед, но тут же сообразила, чего он хочет. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я помчалась назад. Машина Горбунова возобновила движение, как только он понял, что я возвращаюсь.

Я не отставала. Дав Горбунову возможность слегка вырваться вперед, я снова развернула машину и пристроилась к горбуновской. Ситуация повторилась точь-в-точь. Снова я выдавливала его с дороги, и снова он яростно сопротивлялся этому. Вдруг Горбунов исхитрился, вырулил на середину дороги, загородив мне проезд, и ударил по тормозам. Я едва успела отреагировать. Моя машина остановилась в нескольких сантиметрах от «уазика». Участковый уже стоял на дороге и старательно целился в меня. Сердце мое тут же ухнуло в пятки, я бросилась на пол салона, проклиная свое упрямство. Говорил же мне Кирьянов: не лезь, Горбунов опасен. Почему я его не послушала! И вот теперь из-за моего самовольства Горбунову удастся уйти от правосудия. Сейчас он сделает пару выстрелов и уедет на все четыре стороны. К утру, когда обещанная Кирьяновым бригада прибудет в Целинный, Горбунов успеет пересечь границу не одной области. Эх, Таня, Таня, ну почему ты не послушала доброго совета своего старшего товарища? Осталось мысленно попрощаться со всеми друзьями и знакомыми и отправляться в мир иной.

Я зажмурилась. Раздался выстрел, затем второй, третий… Четыре пули выпущено, а я все еще не чувствую боли. Странно! Через плотное эхо выстрелов я услышала, как завелся двигатель «уазика». Свист покрышек подсказал мне, что Горбунов умчался. Я открыла глаза, оглядела себя с ног до головы. Вроде не ранена. Подняла взгляд на лобовое стекло. Оно даже не треснуло. Интересно, в кого тогда стрелял участковый? Ответ нашелся очень скоро. Как только я вышла из салона, сразу поняла, что на этот раз мишенью Горбунову служил не человек, а колеса. Он пробил все четыре колеса! Хитрый ход, но не умный. Без машины я не смогу его преследовать, это верно. Зато у меня появилась возможность связаться с Кирьяновым и вызвать подкрепление немедленно. Во время погони я этого сделать не могла, так как приходилось все внимание тратить на дорогу. Теперь же такая необходимость отпала. Я вынула телефон, отыскала номер Кирьянова и скороговоркой проговорила:

– Горбунов во всем признался. Он сбежал. Куда направляется, неизвестно. При нем украденные деньги, табельное оружие и поддельный паспорт. Думаю, собрался он далеко. Кроме того, в сарае у Горбунова находится монтировка, выкрашенная красной краской в домашних условиях. Я следовала за ним, надеясь задержать, но преследование пришлось прекратить. Он прострелил все колеса на моей машине.

– Я понял. Называй координаты, попробуем перехватить, – без лишних эмоций потребовал Кирьянов.

Я назвала место, где упустила Горбунова. Откатив машину соседа на обочину, я закрыла дверки и поплелась в обратный путь. Через двадцать минут мне повезло. Сердобольный водитель, направляющийся через Целинный в собственное село, любезно подвез меня прямо до крыльца Катерины Матвеевны. Я тихонько вошла в дом. Катерина Матвеевна не спала. Свет в ее комнате горел, и оттуда слышались всхлипывания. Я прошла в комнату хозяйки.

– Это что тут за наводнение? – шутливым тоном произнесла я. – Чего это вы, Катерина Матвеевна, вздумали в собственном доме сырость разводить? Или не знаете, как тяжело с бытовой плесенью бороться?

– Ох, Татьяна, не до шуток мне. Толик из головы не идет, – вытирая слезы платком, призналась Катерина Матвеевна. – Как останусь одна, так он перед глазами встает. Вот один в один, как в ту ночь. «Стоять!» – кричит. Потом выстрел, а затем падение. Сил моих нет терпеть это мучение. Уж скорее бы вы разрешили мне во всем участковому признаться. Ну, правда, чего тянуть-то? Позвольте камень с души снять!

– Камень ваш можно другим способом снять. Более гуманным, – заверила я хозяйку.

– Да какая уж тут гуманность? К убийце-то? – всхлипнула женщина.

– А что, если я скажу вам, что вы не убили Рыхлова? Что, если я назову вам имя настоящего убийцы? Поможет это облегчить муки вашей совести? – улыбаясь одними глазами, спросила я.

– Не нужно так шутить, Татьяна. И без шуточек тошно, – надулась Катерина Матвеевна.

– Я вовсе не шучу, – повторила я и рассказала то, что мне удалось узнать про обстоятельства смерти Рыхлова.

Катерина Матвеевна никак не могла поверить в то, что это правда. Практически непрерывно она задавала одни и те же вопросы: это так? Толик умер не от выстрела? Повторяла она это до тех пор, пока я не рассердилась.

– Так, Катерина Матвеевна, с этой самой минуты вы больше никогда не вспоминаете о том, что брали пистолет Еремина, ходили с ним в контору, и тем более ни под каким предлогом не вспоминаете, что пистолет в ваших руках стрелял. Вам ясно? Смотрите, не подведите меня. Если следователь узнает, что я скрыла от него информацию, мне несдобровать. Вы же не хотите, чтобы у меня из-за вас были неприятности? – припугнула я ее.

Пришлось Катерине Матвеевне дать слово, что ни одна живая душа о ее причастности к смерти Рыхлова не узнает. Мой же расчет был прост. Сколько бы ни отпирался Горбунов, сколько бы ни твердил, что не стрелял в Рыхлова, после всего того, что он натворил, ему вряд ли поверят. А искать кого-то еще на роль стрелка следствие практически на сто процентов не будет. Сожалела ли я о том, что приходится навешивать на Горбунова еще один эпизод по делу? Нисколько. Ведь, по сути, это же он виновен в смерти Рыхлова. Окажи он ему своевременную помощь, и парень был бы здоровее всех здоровых и живее всех живых. Не говоря о том, что не укради он деньги Еремина из сейфа, и Катерина Матвеевна никогда не совершила бы того, что совершила.